Дитя ярости - Клэр Легран

Захра указала на дверь справа от них. Возле нее застыл адатрокс с револьвером в руке.

Элиана вжалась в стену, сливаясь с ней, в надежде, что тени укроют ее от вражеских глаз. Захра удалилась от нее, а затем вообще исчезла из вида. Двумя секундами позже адатрокс словно окаменел, и его и без того пустые глаза остекленели еще больше.

Элиана подкралась к нему, постоянно оглядываясь назад. В отсутствие Захры она чувствовала себя ужасно незащищенной.

– Большой серебряный ключ, – прошептал вдруг рот адатрокса – наполовину голосом призрака, наполовину мужским.

Элиана сняла большой серебряный ключ со связки на поясе солдата, отперла дверь, вошла внутрь и остановилась, чтобы подождать Захру, которая не замедлила вплыть в помещение через стену.

Захра вся дрожала, больше чем обычно мерцая в темноте.

– Знаете, Элиана, лучше никогда не входить в мозг адатрокса, если этого можно избежать. Отвратительнейшее место.

– Постараюсь это запомнить.

От двери в обе стороны тянулся пустой коридор, освещаемый лишь лунным светом, проникающим внутрь из круглых иллюминаторов.

– Куда нам идти?

Длиной рукой Захра указала на узкий темный лестничный проем прямо перед ними. Он вел вниз.

– Он держит Саймона там.

Валентин. Элиана поспешила вниз по трапу.

На последней ступеньке Захра вдруг охнула и передернулась.

Элиана прижалась к стене и быстро оглядела лестницу снизу вверх.

– Что там?

– Муки Саймона велики, – пробормотала Захра. – Надо спешить.

Сердце Элианы готово было выскочить из груди. Следуя за Захрой, она бежала по темному проходу, стараясь не столкнуться с адатроксами. В трюме корабля было очень душно и темно, даже несмотря на мерцающие газовые лампы, привинченные к стенам.

Захра привела ее к массивной металлической двери, которую было сложно заметить в темноте.

– Это здесь, – прошептала она.

Элиана уставилась на ручку двери. Сердце в груди колотилось еще сильнее от накатившего страха. Зажав Арабет в одной руке и затаив дыхание, она повернула ручку.

Дверь сразу отворилась.

– Не к добру это, – проборматала Захра.

Элиана скользнула внутрь и закрыла за собой дверь. Это было небольшое помещение, темное и наполненное шипением каких-то раскаленных труб.

В центре, в свете единственной подвешенной к потолку газовой лампы, она увидела Саймона и от ужаса замерла на мгновение.

Он был привязан черной веревкой к столбу, идущему от потолка до пола. Руки его были заломлены за спину, торс обнажен, но кожа едва виднелась под запекшийся темной кровью. Истерзанное тело с многочисленными шрамами было покрыто новыми резаными ранами. Кто-то развлекался с ножом, издеваясь.

– Саймон, – прошептала она, медленно приближаясь к нему. Голова его свесилась на грудь, глаза были закрыты. – Пожалуйста, не умирай.

Он сразу дернулся при звуке ее голоса.

– Элиана?

Она взглянула ему в глаза и отшатнулась. Они были налиты кровью, белки пожелтели, яркая синева взгляда потускнела и затуманилась. Она провела большим пальцем по тонкой полоске кожи, на которой кровь мешалась с потом.

– Ты со мной за это до конца жизни не рассчитаешься, – ее голос дрожал. – Не представляешь, какая за бортом холодная вода.

– Нет. Нет! – в отчаянии выкрикнул Саймон, пытаясь вырваться из стягивающих его веревок. – Уходи немедленно! Беги!

Рядом с Элианой изумленно дернулась Захра.

– Оглянись!

Девушка молниеносно развернулась и увидела Валентина, выскользнувшего из тени с короткими мечами в каждой руке.

– Ну, здравствуй, Элиана, – промурлыкал он. – Твоя история подходит к концу.

– Почему я не почувствовала его присутствие? – прошипела возмущенно Захра, но ее почти полностью заглушало шипение труб. Потом вдруг ее темный силуэт застыл в воздухе. – На нем сильна печать силы Императора. Вам надо уходить, моя королева, прежде чем завеса невидимости спадет и он увидит вас.

– Элиана, оставь меня! – прорычал Саймон, отчаянно пытаясь порвать свои путы.

– Я не собираюсь никуда уходить. – Элиана, прищурившись, наблюдала, как Валентин приближается к ней. Она видела брызги крови на его лице, блестящий от крови темный мундир… и кровь была явно не его, по крайней мере большая ее часть.

– Как же ты права, – осклабился Валентин. – Ты ведь уже уяснила, что все твои попытки убить меня напрасны, и если ты сделаешь хоть одно движение – одно-единственное движение! – я тут же расправлюсь с тобой, и заставлю его смотреть на это. – Он указал острием клинка на Саймона и злорадно ухмыльнулся. – В любом случае твоя маленькая спасательная операция закончится неудачей.

– Элиана, молю, беги! – крикнул Саймон.

Валентин притворно-невинно захлопал ресницами и издевательски заскулил, передразнивая его:

– Оставь меня! О, моя дорогая Элиана, спасай свою жизнь!

– Элиана, – предостерегающе прошептала Захра, беспокойно кружащая рядом с ней.

– Заткнись, – отрезала Элиана, внимательно наблюдая за гибкой фигурой Валентина, оценивая, как он двигается, прикидывая вес его меча и размер комнаты.

– Ну уж нет, я не собираюсь молчать, – продолжал издеваться Валентин, обходя вокруг Саймона танцующей походкой. – На самом деле я хочу рассказать тебе историю. Об одной охотнице за головами, которая считала себя непобедимой, а на самом деле была лишь глупой сукой, которой просто слишком часто везло. И я положу конец этой истории здесь и сейчас.

– Господи, да заткнись ты уже. Осточертело слушать твой мерзкий голос, – выдавила из себя Элиана, вся подобравшись, уже готовая броситься в атаку.

И вдруг ее внезапно осенило.

Она оглянулась на Захру, приподняв бровь.

– Моя королева, – тихо пробормотала Захра, – если я сделаю то, что вы хотите, у меня не хватит сил на все остальное.

– Делай это, немедленно.

Захра бросилась к Валентину и нырнула прямо в его улыбающийся рот.

Валентин отшатнулся, задыхаясь. Он выронил мечи, попятился, схватился руками за лицо и споткнулся о переплетение труб.

– Что это? – Его исказившийся голос дрожал, настолько силен был гнев Захры. Валентин хватался пальцами за одежду, рвал на себе волосы. – Что ты со мной сделала, Ужас? Что это внутри меня? Призрак?

Элиана мгновенно подбежала к нему, схватила за одежду и швырнула спиной на пол.

– Боюсь, Валентин, – злорадно сказала она, усевшись на него верхом и прижимая зазубренное лезвие Арабета к его горлу, – что это конец твоей истории.