Уловка Прометея - Роберт Ладлэм

Тот схватил пистолет обеими руками и прицелился в заместителя Вере.

– Не двигаться! – прикрикнул Ник. – Или сейчас на полу будет два трупа.

Доусон застыл, со злобой глядя на Брайсона, потом перевел взгляд на Елену.

– А теперь у нас к вам будет несколько вопросов, – сказал Брайсон и шагнул к Доусону, продолжая держать того под прицелом. – И советую вам отвечать на них как можно полнее и точнее – это в ваших же интересах.

Доусон негодующе вскинул голову и принялся медленно отступать.

– Вы жестоко ошибаетесь, если думаете, что можете угрожать мне. «Прометей» планировался в течение десяти лет. Он значит больше любого человека и любой нации.

– Стоять! – крикнул Брайсон.

– Вы можете убить меня, – произнес Доусон, продолжая пятиться и подходя все ближе к Елене, – но это ничего не изменит и даже ничего не замедлит. Из пистолета, который вы сейчас держите в руках, был застрелен мой лучший друг; если у вас хватит глупости убить еще и меня, то вам придется отвечать перед судом за два убийства. И кстати, разрешите вас предупредить: этот кабинет оборудован электронными прослушивающими устройствами. И еще – в тот самый момент, когда ваша подруга вошла в приемную иностранного секретаря и я увидел, что она действительно здесь, я позвонил в подразделение «Альфа», в отряд, который базируется на Гросвенор-сквер. Вам, конечно же, известно, что собой представляет подразделение «Альфа».

Брайсон молча смотрел на Доусона.

– Они будут здесь с минуты на минуту. Возможно, как раз сейчас они уже входят в здание – вот так-то, сукин вы сын!

И с этим возгласом Доусон прыгнул к Елене и схватил женщину за горло; его пальцы мертвой хваткой впились ей в кадык. Крик Елены мгновенно перешел в сдавленный хрип.

Раздался оглушительный грохот; «браунинг», с которого был снят глушитель, плюнул огнем. Во лбу Доусона, к самой границы волос, появился маленький кровоточащий овал. Доусон – лицо его сделалось странно неподвижным – рухнул ничком на ковер.

– Скорее! – поторопил жену Брайсон. – Хватай его мини-компьютер, бумажник и все, что найдешь в карманах.

Кривясь от отвращения, Елена быстро обыскала карманы мертвеца и забрала ключи, бумажник, микрокомпьютер и какие-то клочки бумаги. Потом она следом за мужем нырнула в дверь стенного шкафа и увидела, как Брайсон отодвигает фанерную заслонку.

* * *

Годы работы у иностранного секретаря Руперта Вере воспитали в Белинде Хедлэм сдержанность и умение помалкивать. Секретарша знала, что ее начальник ведет в своем чердачном кабинете переговоры, касающиеся самых секретных дел, и подозревала, что этот же кабинет может служить гнездышком для случайных романов Вере. Вот например, в прошлом году, когда ей пришлось побеспокоить мистера Вере из-за срочного звонка премьер-министра молодая дама из сельскохозяйственного министерства, с которой Вере тогда беседовал, сидела раскрасневшись и... э-э... несколько дезабилье. После этого иностранный секретарь Вере несколько дней держался с миссис Хедлэм довольно холодно, как будто сердился на нее за несвоевременное вторжение. Но потом все это прошло, и миссис Хедлэм постаралась выбросить этот случай из головы. В конце концов, у мужчин есть свои слабости; все они одним миром мазаны.

Но при этом иностранный секретарь Вере был лицом высокопоставленным, одним из самых талантливых членов правительства, как часто повторялось в передовицах «Экспресса», и Белинда Хедлэм гордилась тем, что он выбрал на роль личного секретаря именно ее. Но сейчас творилось что-то неладное. Миссис Хедлэм стиснула руки, мучительно пытаясь сообразить, что же ей делать, и в конце концов решила, что не в силах больше выдерживать подобное напряжение. Кабинет иностранного секретаря был звукоизолирован – мистер Вере сам настоял на этом, – но этот шум, каким бы приглушенным он ни был, до ужаса напоминал звук выстрела. Возможно ли такое? Но вдруг это и вправду был выстрел, а она ничего не станет предпринимать – что тогда? Что, если иностранный секретарь ранен и отчаянно нуждается в помощи? Правда, в кабинете еще присутствует его заместитель, Симон Доусон, – но, кстати, это на него не похоже, задерживаться там так надолго. Кроме того, в той размалеванной женщине, что передала мистеру Вере записку, было что-то странное. Миссис Хедлэм догадывалась, что мог означать оценивающий взгляд секретаря Вере, но по женщине не похоже было, чтобы она занималась... подобными делами.

Что-то здесь было не так.

Белинда Хедлэм встала и решительно постучалась в дверь кабинета. Подождала пять секунд и постучалась еще раз. Потом, воскликнув: «Прошу прощения!», отворила дверь. И закричала.

Представшее глазам миссис Хедлэм зрелище так потрясло ее, что ей потребовалось почти полминуты, чтобы хоть сколько-то взять себя в руки и вызвать службу безопасности.

* * *

Сержант Робби Салливан из вестминстерского подразделения столичной полиции поддерживал хорошую физическую форму благодаря ежедневной часовой пробежке по утрам, а потому косо смотрел на своих коллег, которые позволяли себе с течением времени становиться – ну, скажем так – рыхлыми. Глядя на таких полицейских, можно подумать, будто им никогда не доводилось попадать в серьезную драку. Робби служил в вестминстерском отделении вот уже семь лет. В его обязанности входило охранять здание парламента, выставлять непрошеных гостей и вообще поддерживать порядок. Хотя за время его службы в этом подразделении произошло относительно немного инцидентов, многолетняя угроза терактов со стороны ИРА приучила сержанта Салливана быстро реагировать на всякий сигнал тревоги.

Но сержант не был готов к картине, представшей перед ним в кабинете иностранного секретаря. Салливан и его помощник, молодой рыжеволосый констебль Эрик Бел-сон, тут же связались по радио с Новым Скотланд-Ярдом и вызвали подкрепление. Сами они тем временем опечатали кабинет Вере и поставили по полицейскому на каждой из основных лестниц. Судя по рассказу миссис Хедлэм, можно было предположить, что убийца – женщина – все еще находится в здании парламента. Хотя оставалось загадкой, как эта особа умудрилась покинуть кабинет иностранного секретаря, не проходя мимо миссис Хедлэм. Сержант твердо решил, что не позволит убийце сбежать – только не в его смену! Сержант Салливан регулярно проходил переподготовку и знал все, что следует делать в подобных случаях. Только на этот раз это были не учения – все происходило на самом деле. И выплеск адреналина не позволял сержанту забыть об этом.

* * *

Воздух в длинном темном коридоре был затхлым, застоявшимся и спертым – очевидно, здесь не проветривалось годами. Брайсон с Еленой быстро, но бесшумно двигались сквозь мрак – то ползли на четвереньках, то поднимались, когда хватало места, и неловко, ссутулившись, пробирались вперед. Брайсон нес с собой портфель, с которым он явился в парламент; сейчас портфельчик был помехой, но вполне мог наступить такой момент, когда он оказался бы жизненно необходим. Единственным освещением в коридоре был слабый дневной свет, пробивающийся через щели в стенных пазах или между черепицами. Когда беглецы проходили мимо кабинетов, мест общественного пользования или буфетов, древние деревянные полы пугающе поскрипывали. Из-за стен доносились голоса – где приглушенные, где погромче. В одном месте Брайсон уловил странный шум и остановился. Они уже успели привыкнуть к темноте, и потому Ник увидел, что Елена вопросительно повернулась к нему; Брайсон прижал палец к губам и приник к щели.