Тысяча Имен - Джанго Векслер

Он разбирал ссору между одним из пушкарей Пастора и незадачливым возчиком, который ухитрился устроить безнадежный затор, когда к ним рысью подъехал Фиц. Несмотря на дневной переход по пыльным дорогам, мундир лейтенанта каким-то чудом оставался безукоризнен. Артиллерист как раз произносил гневную тираду, угрожая затолкать возчика в ствол одной из двенадцатифунтовых пушек и обрубить все, что будет торчать наружу. Маркус дождался, пока он выпустит пар, а затем приказал возчику как можно скорей убрать свою колымагу с дороги, и плевать, что может сломаться ось.

Затем он повернулся к Фицу, который терпеливо ждал, стоя рядом с ним. Лицо молодого лейтенанта было, как всегда, бесстрастно, но что-то в его манере держаться тотчас пробудило в Маркусе тревогу.

– Что-нибудь случилось?

– Может случиться, сэр, – ответил Фиц. – Вам стоило бы взглянуть лично.

– Веди! – бросил Маркус и вопросительно глянул на лейтенанта, когда тот не двинулся с места.

– Лучше поехать верхом, сэр.

Маркус мысленно чертыхнулся, но делать было нечего. Ноги у него уже ныли после дня, проведенного в седле, отвратительно саднило ободранное предплечье. Но Фицу прекрасно известно о глубокой нелюбви Маркуса к лошадям, и если он при этом считает, что нужно ехать верхом, значит дело совсем дрянь.

Адъютант подвел Мидоу, и Маркус с Фицем поехали вдоль вынужденно остановившейся колонны.

– Что за бардак!.. – пробормотал Маркус, обращаясь больше к самому себе. Фиц, однако, тут же отозвался:

– Так точно, сэр! Дорога слишком узкая, а других пригодных маршрутов нет. Зададим Жару сказал, что за Нанисехом мы наконец избавимся от этих огороженных полей.

– Радуйся хотя бы, что на нас до сих пор не напали. Страшно подумать, что было бы, если б они устроили здесь засаду.

Маркус содрогнулся, представив, как полковая колонна пробивается между каменных стен, окутанных дымом выстрелов. С другой стороны, десолтаи обожают своих коней почти так же сильно, как ненавидят ворданаев, так что им наверняка тоже пришлось бы не по вкусу драться в этакой тесноте. И тут Маркуса обожгла страшная мысль.

– Ты ведь не это хочешь мне показать?

– Не совсем, сэр. Головные роты первого батальона дошли до Нанисеха, и там произошло столкновение.

– Столкновение?!

– Перебранка, если можно так выразиться. Местные жители недовольны.

– Восхитительно. Где полковник?

– Он уже проехал через город, сэр. Сказал, что заметил что-то на холме, сразу за городом, и направился туда, взяв охраной эскадрон кавалеристов.

– Хоть на это ума хватило. – С Януса сталось бы, если что-то привлекло его внимание, отправиться туда в одиночку. Обладая безусловным полководческим даром, он проявлял иногда поразительную недалекость. – Поехали! Доберемся до этой дыры, пока кто-нибудь не спалил ее дотла.

До поджога дело не еще дошло, но к тому близилось. Маркус обнаружил две роты первого батальона, стоявшие в ожидании на окраине городка, который в Вордане едва ли назвали бы и большой деревней. Нанисех представлял собой скопище запыленных лачуг, среди которых затесалась пара строений из кирпича и бревен, размерами не больше Велты. Изначально он служил стоянкой для крестьян, которые везли на продажу в город плоды своих трудов, да еще здесь устраивались ярмарки, где столичные купцы торговали с местными жителями, никогда не выбиравшимися в Эш-Катарион. Главной достопримечательностью Нанисеха был подземный источник с чистой пресной водой, который один из древних правителей Хандара преобразил в фонтан и пруд с изваянием неведомого божества.

Именно возле этого фонтана разворачивалось действо, которое Фиц назвал «перебранкой». Больше десятка ворданайских солдат, явно взвинченные, стояли, взяв мушкеты на плечо и примкнув штыки. Еще один человек в синем мундире лежал на земле, и над ним склонялся капрал. Перед этим строем Маркус с огорчением, но без малейшего удивления увидел старшего сержанта Дэвиса. Багровый, со вздувшимися от натуги жилами, Дэвис орал на хандарая с квадратным подбородком, совершенно бесстрастно внимавшего сержантской тираде. Позади хандарая собралась небольшая компания местных жителей. Они больше походили на любопытных зевак, чем на разъяренную толпу, но Маркус знал, что черта, отделяющая эти два понятия, может оказаться опасно тонкой.

– Эй ты, недоделанный серомордый ублюдок! – орал Дэвис. – Если ты и твои дружки сейчас же, сию минуту, мать вашу, не очистите улицу, я прикажу вот этим парням отправить всех вас скопом в ваш зачуханный рай! Вы этого хотите, да? Хотите, чтобы я взялся за штык и перелопатил вам кишки?

– Сержант Дэвис! – громыхнул Маркус гулким голосом, который приберегал для парадов и смотров.

Дэвис, пылая гневом, стремительно развернулся, и на миг Маркусу почудилось, что и ему сейчас достанется порция хлесткого красноречия. Затем здравый смысл все же взял верх, и толстяк-сержант, всколыхнувшись по стойке «смирно», со всей четкостью, на какую был способен, взял под козырек.

– Сэр! – отрывисто рявкнул он. – Прошу разрешения взять свою роту и подавить сопротивление, сэр!

– Разве они сопротивляются? – Маркус окинул взглядом собравшихся хандараев. – Они даже не вооружены.

– Они перекрыли дорогу, сэр! И один из них вырубил Втыка… то есть ударил рядового Нуненбаста, сэр!

– Это был вон тот человек? – уточнил Маркус, показав на рослого хандарая.

– Так точно, сэр! Его нужно наказать, сэр!

– Давайте-ка я с ним поговорю.

Маркус неуклюже спешился и в сопровождении Фица подошел к хандараю. Припоминая все знакомые ему вежливые обороты хандарайской речи, он проговорил:

– Я – капитан Д’Ивуар. К кому я имею честь обращаться?

Хандарай моргнул, слегка опешив, и ответил:

– Я – Даннин дан-Улук, староста этого города.

Маркус кивком указал на Втыка, который все еще театрально постанывал:

– Как это произошло?

– Он хотел взять воду из фонтана. Я объяснил, что он должен сделать пожертвование Владыке Вод, но он отказался. Когда он попытался оттолкнуть меня и пройти к фонтану, я вынужден был применить силу.

– Ясно. А он понял, что вы ему сказали?

Даннин пожал плечами. Маркус мысленно вздохнул.

– В таком случае я приношу за него извинения, – произнес он. – Многие мои люди не знают вашего языка. Я хочу, чтобы они получили дозволение пользоваться вашим фонтаном с сегодняшнего вечера и до завтрашнего утра. Какое пожертвование надлежит сделать для этого Владыки Вод?

– Сколько у вас людей?

– Чуть больше четырех тысяч, и еще лошади.

Староста покачал головой:

– Их слишком много. Фонтан иссякнет и не наполнится еще много недель. Между тем город будет страдать без воды.