Сибирские сказания - Вячеслав Софронов

– А почему в соседней деревне холм есть, который Девичьим зовется? Мы там с братом двоюродным хотели клад найти, а нашли конский череп.

– То древний курган, вернее всего, – учитель объяснил, – может быть, там кто-то из воинов или из ханской знати похоронен. А у некоторых народов обычай был коня вместе с хозяином хоронить. Вот, возможно, вы на тот череп и наткнулись.

– А Девичий почему? – не унимаюсь.

– Трудно сказать. – Учитель губами пожевал, очки поправил. – Надо бы стариков порасспрашивать, может, кто из них чего помнит.

Так ничего толком и не объяснил нам.

Когда я уже школу окончил, то поехал как-то в ту самую деревню, где лето у родни проводил. Ренат с родителями к тому времени уже в город перебрались, там он и доучивался. А мне вспомнились наши мальчишечьи игры, я и отправился к Девичьему холму, поглядеть на него. Только теперь он показался совсем небольшим, чуть ли не пригорком невзрачным. Взобрался вверх, попытался найти яму, где мы когда-то череп лошадиный нашли, но кто-то заботливо заровнял ее, засыпал, а может, травой все заросло, и не найти уже ту нашу ямку. Вниз спустился, присел у сосны, травинку жую, о разных пустяках думаю, что осень скоро, в армию идти надо, и задремал, не заметил, как и вечер наступил.

Глаза открыл и в сумерках вечерних вижу, как мимо меня девушка прошла и в корзине что-то тяжелое несет, даже прогнулась вся, до того тяжело ей. Хотел вскочить, помочь, уж больно девушка хороша, в монистах вся, платье, вышитое узорами разными, а вижу, следом еще одна идет, другая. Человек десять или больше прошло, но на меня не глядят, у всех корзины тяжелющие в руках, идут потихоньку. Потом собрались все в одном месте и опрокинули корзины на землю. Присмотрелся я, а там яма, на могилу похожая. Хочу встать, подойти, а ноги не слушаются. Хочу спросить девушек, кого хоронят, а слова вымолвить не могу.

Сколько я так сидел, не знаю. А девушки за это время много-много земли наносили и сверху могилы все сыплют и сыплют желтый речной песок и все молча, глаз не поднимая. Потом топот конский где-то позади нас раздался, свист, крики. Девушки корзины побросали и в лес врассыпную кинулись бежать, а меня сзади словно обухом ударило, сознание потерял. В себя пришел, голова болит, разламывается. Пощупал затылок, а там шишка размером с голубиное яйцо и кровь сочится. Ничего понять не могу. В деревню пришел, а меня уже потеряли, ищут, обратно ехать надо. Никому ничего в тот раз не рассказал, а то еще за полоумного примут, коль такую историю наплету.

Ладно, ушел той же осенью в армию, отслужил как положено, обратно к себе вернулся, работать в колхозе стал. Только история с Девичьим холмом никак у меня из головы не выходит. Охота дознаться, откуда он в наших краях взялся и что за чудный сон мне привиделся с девушками, которые песок речной в корзинах таскали на себе.

Стал стариков наших расспрашивать, кто что помнит, чего они от своих дедов когда-то слышали. Разное они мне тогда про Девичий холм порассказывали. И про богатырей древних, что там захоронены; и о том, будто бы под землю от врагов в старину мой народ уходил, а чтоб в плен не сдаваться, то сами себя и погребли, столбы подрубив, навеки там остались.

Но одна древняя бабушка совсем необычную историю мне рассказала. Насколько помню, то дело, по ее словам, было так.

…Много, много лет назад один из правителей сибирских хотел всех красивых девушек к себе в гарем собрать. А потому отправил специальных людей, чтоб все селения объехали, первых красавиц высмотрели, вызнали и ему лично о том сообщили. Те долго ездили, высматривали, запоминали, в каком селении самые красивые девушки живут, кто их родители, как зовут. Все записали и хану доложили как положено. Он тогда воинов своих во главе с главным евнухом отправил, чтоб они в те селения без предупреждения заявились и от ханского имени забрали сибирских красавиц, а потом к нему их в ханский дворец привезли в короткий срок.

Как коршуны в лебединую стаю, врывались ханские воины в мирные селения, хватали первых красавиц, руки им веревкой связывали и волокли вслед за собой. Никто из мужчин и глазом моргнуть не успевал, как те уже прочь унеслись, а вскоре и в ханский дворец всех пленниц свезли, под тяжелый замок закрыли и повелителю своему доложили, что дело сделано. Тот обрадовался, решил через неделю всем им смотр сделать, наложниц по собственному вкусу для своего гарема выбрать, а пока стражникам велел охранять, сторожить тех днем и ночью.

Только наши сибирские девушки не захотели с участью своей горькой смириться, ханскими наложницами стать. Не так они воспитаны были, чтоб беспрекословно волю даже самого хана выполнить. У нас девушки испокон веку свободными росли, некоторые охотничали с отцами, с братьями с малых лет, с оружием обращаться умели, верхом скакали не хуже парней, могли и за себя в случае чего постоять. Вот среди них и оказалось несколько отважных девушек, которые однажды ночью на стражу ханскую неожиданно напали, связали их, оружие все позабирали и сбежали из дворца, решив обратно домой вернуться.

Много дней они уже в пути были, шли ночью таежными урочищами, хоронились от людских глаз, от ханской стражи, что рыскала вокруг, и день за днем подходили все ближе к родным местам. Но среди людей всегда один найдется, кто на предательство ради денег готов. Вот один рыбак, до денег жадный, девушек на берегу реки, где рыбачил, заметил, донес ханским воинам. Те быстренько окружили их на берегу реки, откуда отступить некуда, только сдаться в плен, покориться воле ханской. Да не захотели девушки на позор, на бесчестье в гарем идти. Взобрались они на высокий холм на берегу речки, взялись за руки и приняли бой неравный с ханскими отборными воинами. И почти все убиты были на том холме. С тех пор и стал он Девичьим называться.

Правда, бабушка та, чуть помолчав, добавила, что некоторым и спастись удалось, а они уже потом обратно вернулись, подруг своих, погибших в бою, схоронили, высокий курган песчаный над ними насыпали, почему старики и запрещают там землю рыть, прах тех отважных сестер наших тревожить.

Вот такая история… Мне бы, неразумному, успокоиться на том, оставить все как есть, но нет, молодым был, книг разных в то время начитался, хотелось, чтоб все люди, что на земле живут, про тот Девичий холм узнали, в научных журналах про него пропечатали. Отпросился как-то с работы и поехал в город. Там отыскал музей, человека ученого, который археологом назвался, сказал, что историю моего народа изучает и про холм тот много слышал, но где он находится, не знает, никто рассказать не хочет. А тут я сам по своей воле явился, все ему и выложил.

Честно скажу, не понравился мне тот археолог, уж больно глаза у него за толстыми очками хитрющие, улыбочка поганенькая, обхождение ласковое. Но деваться некуда, коль сам карась в сетку рыбацкую залез, теперь путь один – на сковородку.

Вернулся обратно в деревню, места себе не нахожу, по ночам спать перестал. Хотя чего бояться, думаю себе, я для других стараюсь, пусть больше о нашем народе люди узнают. А тут слух прошел, что из города большая экспедиция приехала, расположилась у самого Девичьего холма, ковыряются, раскапывать его собираются. Старики наши собрались, меж собой о чем-то потолковали, к мулле пошли, и тот прямо на другой день в город уехал по начальству хлопотать, чтоб раскопки те на священном месте запретили делать.