Три жизни Тани - Валентина Елисеева

— Рабочий день закончился, — известил Гордеон, распуская Танину косу и зарываясь пальцами в её шелковистые, как шерсть колхи, волосы. Эластичная заколка упала на ковёр, мужские губы скользнули по макушке, лбу, спустились к уху и прошептали: — Что так замерла настороженно?

— Не хочется получить щелчок по носу, — напомнила Таня давнюю обидку.

Она почувствовала, как губы Гордеона у её уха дрогнули в усмешке, плавно скользнули по шее, оставляя влажный, горячий след, и стремительно переместились к её губам, опаляя жаром и заявляя свои права. Они целовались, как сумасшедшие, прижимаясь друг к другу, как к единственной опоре посреди бушующей стихии. Таня запускала пальчики в мягкие, как плюшевая шерсть Чёрного, тёмные волосы Гордеона, цеплялась за его плечи, приподнимаясь на цыпочки, пока её не подхватили и не притиснули к широкой груди, удерживая на весу.

— Моя, — тихо прорычал Гордеон. В солнечном свете его глаз плыли мятно-зелёные звездочки жаркого влечения, во влекущий аромат страсти вплетались пряные нотки.

— Самоуверенный тип, — выдохнула в ответ Таня, еле переводя дыхание.

— Разве у тебя есть сомнения в верности моего утверждения? — фыркнул оборотень.

— Неправильный ответ. Правильный звучит так: «я тоже твой, детка», — прошептала Таня, отрываясь от надёжного твёрдого тела и многозначительно прищуриваясь.

— Определённо твой, — хмыкнул Гордеон и вернулся к поцелуям.

В этот вечер их прогулка ограничилась перемещением к дивану, на котором удобнее было сидеть в обнимку и без конца целоваться. Когда на корабле окончательно погасло освещение, сигнализируя о наступлении ночи, Гордеон проводил дезориентированную от обилия ощущений девушку в её каюту и пожелал ярких, искромётных снов.

— Обычно желают спокойной ночи, — улыбнулась Таня, не в силах оторвать влюблённый взор от своего оборотня.

— После того, как я так старался сделать её неспокойной? — притворно возмутился Гордеон, рассмеялся и ушёл.

Утром Таня прибежала в рабочий кабинет раньше всех — ей хотелось определиться со своим настоящим будущим до того, как всё свободное время займёт подготовка к вхождению в роль «звезды галактического масштаба». Не расставшись с мечтой поступить в дальнейшем в академию всекосмической полиции, она вооружилась списком предметов, хорошее знание которых необходимо поступающему в этот ВУЗ, и стала отсматривать соответствующие профильные школы. От обилия вариантов у неё уже рябило в глазах, когда над ухом внезапно прозвучал елейный голосок Амели:

— О-ооочень советую выбрать школу в мире Зарнит.

— В том, что называют «колыбелью полицейских»? Я прочитала, что на этой планете расположено центральное управление всекосмической полиции и её академия, — развернулась Таня к своей первой подруге в новой жизни.

— Я бы ещё добавила, что десятую часть населения планеты составляют мои коллеги. Остальные 90 % жителей — мирные обыватели, но тебя наверняка заинтересует, что в процент полицейских, постоянно обитающих на Зарните, входит небезызвестный литэйр Гордеон Ирс. У него домик в небольшом городке недалеко от мегаполиса, в котором расположено управление. Само собой, портальное сообщение делает близкой и быстро досягаемой любую планету Сообщества, так что выбор за тобой.

От последней, привычной уже фразы, в Тане всколыхнулось раздражение. Убедившись, что под звукоизолирующим пологом находится только Амели, она спросила:

— Все полицейские помешаны на идее абсолютной свободы воли? Зачем постоянно напоминать мне, что последнее слово относительно моей жизни всегда остаётся за мной?! Если меня что-то будет не устраивать, то я и так вам скажу, не сомневайтесь!

— О, кажется этот взрыв спровоцирован не столько нашим поведением, сколько шефа, — прозорливо заметила Амели, усаживаясь рядом с Таней. — Давай, выскажись, подруги для того и нужны, чтобы перемывать косточки мужчинам. Что тебя тревожит?

— Он словно в танце вокруг меня кружит: шаг вперёд и тут же шаг назад. То проявит настойчивость, то опять отстранится, и совсем не заговаривает о совместном будущем, даже не намекает на него, — принялась сумбурно объяснять Таня.

Амели выслушала её и озвучила свой вывод:

— Он старается ухаживать так, как это принято в твоём мире, как видел в твоих воспоминаниях. Судя по всему, у вас не поощряется агрессивное и короткое ухаживание, когда пары молниеносно переходят к совместному проживанию?

Таня растерялась. Видел в её воспоминаниях? Но её роман с Серёжей случился, когда они действительно были практически детьми! Сейчас же всё иначе: ей хочется быть ближе к любимому, хочется, чтобы он настойчиво заявлял о своём праве участвовать в её жизни и влиять на её решения, иначе ей кажется, что их отношения не так-то и важны для него!

— В нашем деле первостепенная задача — не допускать ошибок, ведь за них частенько платят жизнью: и полицейские, не рассчитавшие сил противника, и невинно осужденные, — заметила Амели. — У шефа привычка просчитывать каждый шаг и перепроверять каждое своё решение давно стала чертой характера. С твоим появлением у него впервые засияла радужными красками личная жизнь, и он старается не совершить непоправимых ошибок в этом важном для него деле. Отпусти ситуацию, не переживай попусту и всё наладится само собой. Шеф неглуп: как только он убедится, что ты не будешь молчать, если что-то придётся тебе не по душе, то перестанет слишком осторожничать.

— Спасибо за совет, — искренне поблагодарила Таня и иронично поинтересовалась: — А ты какой стиль ухаживаний предпочитаешь?

— Страстно и быстро, а потом навеки до свиданья, — хмыкнула Амели. — Я еще слишком молода для серьёзных отношений, мне всего-то тридцать пять лет, при том что средний срок жизни пектилевых в светлых мирах 150 лет. Про твой юный возраст вообще молчу, но это твоя жизнь…

— И мой выбор, — заключила Таня. — Ты только поболтать пришла или по делу?

— Естественно, по делу! Показывай, что там у вас за танцы на планете. Надо выбрать и хорошенько отрепетировать два варианта: один весёлый и захватывающий, для старта кампании девочки-потеряшки, а второй яркий, как метеор, когда «подключится продюсер». К слову, парочка настоящих продюсеров уже согласились продвинуть тебя по линии эстрады.

Они до обеда занимались выбором танцев, музыки и нарядов. Затем к их парочке присоединился Грон, сделавший аранжировку выбранных композиций так, чтобы они звучали похоже на земные аналоги, привычные слуху Тани. До боли знакомое и любимое дело танцевального искусства вдохнуло в Таню позабытое чувство азарта и предвкушения, она словно бабочка выпорхнула из куколки забот и тревог. Танцы всегда оказывали на неё такое бодрящее и вселяющее искристую радость воздействие, она была счастлива, что в её третью жизнь перейдёт яркая и дорогая частичка самой первой, земной человеческой жизни.

— Я же смогу и в дальнейшем заниматься танцами, после окончания расследования? — спросила Таня.