Тайна семьи Вейн. Второй выстрел - Энтони Беркли

Я смотрел на него со страхом.

– Шерингэм, ты ведь не собираешься рассказывать о них полиции? Это же невозможно! Ну не такой ты подлый тип! Ты дал слово!

– Ничуть, – холодно отвечал он. – Я не преминул оговорить, что мне позволено руководствоваться своим собственным здравым смыслом. А что до подлости, как ты очаровательно выразился, так есть еще, знаешь ли, такое понятие, как «долг». Вдруг я сочту своим долгом рассказать полиции все, что знаю? В конце концов, если Арморель застрелила своего кузена, мотив у нее возможен всего один, верно? И никоим образом не благородный. Заполучить Стаклей.

Он пожал плечами.

– Да как ты смеешь даже предполагать такое? – Боюсь, в пылу чувств я повысил голос. – Это… это низко! Шерингэм, я этого не позволю!

Он испытующе посмотрел на меня.

– Боюсь, Килька, придется. Потому что пока все приводит меня именно к этому выводу. И лучше тебе узнать об этом прямо сейчас. – Он помолчал. – Я всерьез обдумываю, стоит ли мне рассказывать полиции или нет.

Я растерянно глядел на него. Он не шутил.

И я принял ужасное решение.

– Шерингэм, тебе нет никакой необходимости об этом рассказывать, – негромко произнес я. – Лучше я сам открою тебе всю правду. Это я застрелил Скотта-Дэвиса.

Взгляды наши встретились. В каждом читался вызов.

– И ты делаешь это заявление совершенно серьезно, зная, каковы могут быть последствия? – спросил Шерингэм.

– Вот именно, – ответил я и, откинувшись на спинку кресла, улыбнулся ему. На меня вновь снизошло странное спокойствие, совсем как в суде утром, когда я потерял всякую надежду.

– Ты же понимаешь, я должен уведомить полицию.

– Разумеется.

Настала короткая пауза.

А потом дверь тихонько отворилась. Мы оба оглянулись. На пороге стояла Арморель.

– Бедный мой Пинки, – произнесла она не то с нежностью, не то с презрением, – даже признаться убедительно не выходит. Ну а как бы еще, бедный ягненочек? – Она повернулась к Шерингэму. – Ладно, мистер Шерингэм, ваша взяла. Да, это я застрелила его. Но не для того, чтобы завладеть Стаклеем. Тут вы ошиблись – если и впрямь так решили, и это не было частью игры. Я сделала это отчасти потому, что он собирался продать Стаклей, а отчасти потому, что очень многим людям от его смерти стало бы гораздо лучше. Кстати, а как вы узнали, что я подслушиваю?

– Деревянные потолки… – извиняющимся тоном пробормотал Шерингэм. – Уж если я слышал даже, как вы только что причесывались… Вы ведь причесывались, правда?

– Да, – спокойно ответила Арморель, присаживаясь на ручку кресла. – Ну и что вы теперь намерены делать? Выдать меня?

– Это… это просто нелепо, – кое-как выдавил я, гадая, не схожу ли, часом, с ума. – Я… я…

– Нелепо, а вы еще нелепей, – отрезала Арморель отнюдь не ласково. – Хватит, ни слова больше. Вы свой текст уже произнесли, как хороший мальчик – чего мистер Шерингэм и добивался. Не надо теперь все портить.

– А откуда вы знали, что я именно этого и добивался? – поинтересовался Шерингэм. – Очень умно с вашей стороны.

– В самом деле? – равнодушно отозвалась Арморель. – Само собой, я слышала, как вы его к этому подталкиваете, и довольно скоро поняла, что разговариваете-то вы, на самом деле, со мной. Я и решила вам потрафить.

– Что ж, и вот мы все здесь. – Шерингэм засмеялся – по-настоящему засмеялся. – Отличная вышла ловушка, хоть не мне бы о том говорить. Килька в нее угодил потому, что не заметил, а вы – потому что заметили. Как бы там ни было, теперь мы знаем, на чем стоим.

– Отнюдь не могу согласиться, – не выдержал я. – Мисс Скотт-Дэвис только что сделала в высшей степени несообразное…

– Да-да, – грубо обрезал меня Шерингэм. – Вы оба признались в убийстве. Что означает: каждый из вас подозревает другого – как я и думал. Следовательно, никто из вас убийства не совершал. И таким образом, как я уже сказал, наконец-то мы знаем, на чем стоим. Убийца кто-то другой. Остается лишь один вопрос – кто именно?

– А почему бы его и не оставить как есть? – беспечно заметила Арморель. – Лично мне совершенно все равно. Однако, зная Эрика, уверена, что причины были самые веские.

Меня наконец озарило.

– Ага! – воскликнул я. – Понимаю! Это была уловка. Так ты наконец осознал, Шерингэм, что утренняя история мисс Скотт-Дэвис – сплошные выдумки?

Они оба посмотрели на меня, потом друг на друга, а потом по какой-то решительно непонятной причине разом начали хохотать. Мне оставалось лишь молча приподнять брови.

– Бедненький ангелочек, – хихикнула Арморель. – Просто прелесть, правда? Ну да не важно. Так как вы считаете, мистер Шерингэм? Почему бы не оставить эту тему?

Шерингэм покачал головой:

– Нет. Слишком неаккуратно. Я тогда много недель не засну. Кроме того, полиция-то не сдастся.

– Это да, – спокойно согласилась Арморель. – Полагаю, теперь они бросятся по моему следу, как свора гончих.

– Вздор! – громко заявил я. – Да я лучше…

– Пинки, если вы перебьете еще хоть раз, я сяду к вам на колени, и вы будете глупо выглядеть перед мистером Шерингэмом. Сами знаете, с меня станется, так что помалкивайте. Итак, мистер Шерингэм?

– Итак, перед нами встает примерно та же проблема, что и раньше, только в роли Кильки теперь выступаете вы. Он оправдан, а вы нет. Если вы выдвигаете те же условия, что и он, то наша цель – оправдать вас, не обвинив при этом никого другого. Так?

Арморель кивнула:

– Так. Пусть полиция подозревает меня сколько вздумается.

– Вас подозревать они не будут! – воскликнул я. Право же, абсурд какой-то! – Уж лучше я… Арморель!

– Я предупреждала, – засмеялась Арморель, по всей видимости, ничуть не смущаясь того, сколь двусмысленную картину мы с ней теперь представляем. – А в следующий раз я вас поцелую. И вы покраснеете еще сильней, чем сейчас. Он прелестно краснеет, правда, мистер Шерингэм?

– О да, отрадно в наши дни наблюдать подобную скромность в молодежи не первой свежести, – глупо пошутил Шерингэм.

Оба уставились на меня. Ситуация сложилась в высшей степени неловкая. Но не могу же я применять силу к женщине, а иного способа переместить куда-нибудь Арморель, похоже, не существовало. Я откинулся на спинку кресла и улыбнулся с напускным безразличием.

– Кстати, – внезапно произнес Шерингэм, – есть и еще одна многообещающая линия расследования, которой, похоже, до сих пор все пренебрегали. По крайней мере, полицейским это в голову, судя по всему, не приходило, так что и я, само собой, выдвигать ее не стал.

– В самом деле? – спросила Арморель. – И какая?

– Ну как же – Эльза Верити. Согласно тому, что мне говорили, когда все произошло, она находилась в самом дальнем участке леса – в Колокольчиковой роще, да? И никто не спросил у нее, каким путем она вернулась обратно к дому. Сегодня я прогулялся вокруг. Из Колокольчиковой рощи ведут две тропы: либо вверх и прямо через луга, либо вдоль речки и потом вверх по тропинке, как шли Килька с миссис Фитцуильям. Так что она могла с равной вероятностью выбрать любую. Так вот, если она случайно направилась вдоль реки, то вполне могла что-то видеть. Во всяком случае, пару вопросов задать стоит.