История воина - Аллан Коул

– Я готова.

Гэмелен начал говорить нараспев:

Забрось сеть,

Матерь-судьба,

Приветствую ловлю.

Твоя дочь ищет

На восток от ворот,

Где ждут старые боги,

Они будут судить того,

Кто ненавидит.

Раздался громкий хлопок, и в комнате стало темно. Воздух стал душным и горячим. Я почувствовала запах сандала – запах духов моей матери. Он был сильнее, чем когда-либо прежде. Голос прошептал: «Рали». Это был голос матери, и мне захотелось заплакать, я так любила ее, я так скучала по ней. Она снова прошептала мое имя, и я почувствовала ее дыхание щекой – легкое, как касание крыла бабочки. Я задрожала.

Ларец наклонился у меня в руках. Я сжала его крепче. Внутри его я увидела багровый свет.

Из ларца выпрыгнул двухголовый лев – символ архонтов. Лев оскалил зубы, потом прыгнул к дальней стене каюты. Потом я услышала громкое шипение, и появилась огромная черная пантера. Она рычала, показывая клыки, яростно хлеща себя хвостом по бокам. Лев стал расти, его головы испускали громкий рык, дергаясь на толстой единственной шее. Но это только еще больше разозлило пантеру. Она снова зашипела и припала еще ниже к полу, выпустив когти. Ее задние лапы напряглись для прыжка. Еще один громкий хлопок, и за зверем архонтов в стене открылось отверстие. Головы снова взревели, и чудовище исчезло в стене. Пантера бросилась за ним.

Голос моей матери сказал: «Иди за ней!»

И я мгновенно оказалась посреди урагана. Я падала с огромной высоты во тьму, мимо меня вихрем проносились огни. Уши мои лопались от воя, лая, бесконечных страдальческих воплей. Пахло серой, и страхом, и потом, и калом. И было холодно, очень холодно. Холод, как ножом, пронизывал до костей. Такой холод приходит с дождем смерти раз в сто лет, когда умирают леса, поля и люди. Потом я больше не падала, а бежала через обгорелый лес. Тропа была узкой, усеянной камнями, и я едва не упала, когда наступила на жирного белого червя, ползущего через тропинку. Мне было страшно, но я знала, что я охотник, а не дичь. Я увидела впереди пантеру, исчезающую за поворотом, и побежала еще быстрее. На ходу я видела демонов, хохочущих среди голых ветвей. Я видела воронов, клюющих раненых солдат, которые кричали и молили меня о помощи. Но я не могла остановиться, не осмеливалась остановиться, изо всех сил пытаясь догнать пантеру, скачками несущуюся по тропе.

Из мертвого леса я выбежала на снежную, освещенную луной равнину. Тропа превратилась в разбитую дорогу. Я перепрыгивала через камни и кучи мусора. Вдали кипела битва. Воины убивали друг друга топорами и мечами, и снег был темным от их трупов и крови. Далеко впереди я увидела пантеру и еще дальше – архонтского зверя. Они бежали к черной горе, и вершину горы беспрерывно освещали молнии.

Скользкая от намерзшего льда дорога вела на ту гору, подъем был крутой. Я начала уставать. Но пантера теперь была не впереди, а рядом со мной, и она хотела, чтобы я бежала дальше. Я заставила себя не останавливаться. Дорога исчезла. Перед нами был замок из черного железа. Он походил на череп демона: башни – рога, переходы – брови, освещенные факелами решетчатые ворота – рот. Я видела, как лев проскочил через ворота, и они начали закрываться за ним. Пантера бросилась вперед, но было поздно, и ворота захлопнулись. Пантера взвизгнула и принялась царапать решетку. От ее ярости кровь ударила мне в голову, и я вместе с ней принялась бить кулаками в решетку, испуская боевой клич.

Я увидела архонта. Он был за воротами, двухголовый лев сидел рядом с ним. На этот раз он не казался огромным облаком, а был человеческого роста, но от этого не менее страшен. Увидев меня, он ткнул в мою сторону скрюченным пальцем и закричал:

– Изыди!

Из его пальца вылетел огонь и ударил по решетке. Я закричала от боли и ярости, когда раскаленное железо обожгло мне пальцы. Я еще крепче вцепилась в перекладину ворот, решив ни за что не отпускать ее. Я чувствовала запах своего собственного горелого мяса, и тогда кто-то закричал мне на ухо:

– Рали! Рали!

Это был Гэмелен. Я отпустила решетку и упала на спину. Я была в каюте, все еще отчаянно крича. Ларец с талисманом валялся на полу там, где я уронила его. Черная масса сердца лежала рядом с ним. Гэмелен поднял меня, обнял и сказал:

– Все в порядке, Рали, все порядке.

Я вздрогнула и окончательно пришла в себя.

– Я вернулась, волшебник.

В левой ладони пульсировала боль. Я разжала кулак и увидела, что на ладони у меня выжжено клеймо архонта – двухголовый лев.

– Он все еще преследует нас? – спросил Гэмелен. – Он все еще угрожает?

– Да, – ответила я. – Он здесь.

После того, как я рассказала Гэмелену все, что видела, он заявил:

– Все это очень серьезно, друг мой. Архонт сумел создать основу для своей мощи в одном из призрачных миров. Видимо, он и правда стал очень сильным.

– Но мы только что победили его, – сказала я. – Значит, он не так уж силен.

– Зло порождает зло, Рали, – сказал маг. – Серый Плащ невольно доказал это. Архонт питается пролитой кровью, страхом и горем. Поражение только временно остановило его. А когда он пожрал душу Сарзаны… это было все равно что убить сотню обыкновенных людей.

– Что ему нужно? – спросила я.

– На это легко ответить, – сказал Гэмелен. – Я знаю своего врага. Прежде всего, он хочет отомстить. Потом, он хочет могущества, чтобы создать королевство в нашем мире. Не думаю, что Орисса, Ликантия и даже Далекие Королевства удовлетворят его теперь. Он злой полубог – вот с кем мы имеем дело.

– Как мы можем остановить его? – спросила я.

– Надо как можно скорее вернуться в Ориссу, – ответил Гэмелен. – Если все наши воскресители будут действовать сообща, мы сможем победить его. А пантера? – вспомнил он. – Она тревожит меня.

– Я считаю, это был добрый знак, – сказала я. – Без сомнения, это та пантера из сказки моей матери. На ней моя тезка въехала в деревню.

– Да, я знаю, – сказал Гэмелен. – Но… когда я удерживал тебя… перед тем как ты вернулась… ты кричала.

– Да? И что?

– Ты кричала как пантера, – ответил маг.

На Изольде нас встречал весь остров. В море было полно кораблей и лодок, приветствующих нас, поэтому войти в гавань было трудно. Толпы запрудили набережные и улицы, ведущие к порту. Для извлечения шума использовалось все, что можно: трубы, барабаны, дудки, горшки и банки. Город начисто вымыли, на каждом возвышении висели флаги и знамена. Фейерверки с ароматными дымами с треском взрывались в небе. Цветы тысячами сыпали нам под ноги, когда мы строем шли от кораблей к террасной горе, чтобы официально доложить правителям Конии о нашей победе. Первыми шли пятеро оставшихся в живых конийских офицеров. За ними – я, мои женщины и люди Холлы Ий. Принцесса Ксиа шла рядом со мной, и толпа истерично рыдала, завидев ее, выкрикивала ее имя. Многие падали в обморок.