История Израиля. От истоков сионистского движения до интифады начала XXI века - Анита Шапира

на скандалах, осветили слабость правительства и выставили лидеров на посмешище, особенно в сатирическом телевизионном ревю Nikui Rosh («Прочистка головы»), ставшем очень популярным. Сатира на правительственные фигуры также была одной новой, ранее неизвестной практикой.

Арабское население Израиля изменило свою идентичность и психологический облик в результате встречи с арабами на оккупированных территориях. Сначала израильские арабы гордились своими экономическими достижениями по сравнению с собратьями Западного берега. Но со временем их отождествление с палестинским народом усилилось, а чувство идентичности как израильских граждан ослабло. Этот процесс получил импульс в связи с войной Судного дня и резко возросшим международным статусом ООП. В период Насера среди израильских арабов был популярен панарабизм. Когда Насер умер, его оплакивали как символ панарабизма. Но военные неудачи арабских государств и относительно скудное внимание, уделяемое палестинской проблеме, ослабили эту националистическую панарабскую связь, и палестинская идентичность сформировала национальный характер израильских арабов.

Это изменение проявилось в том, что снизилась поддержка умеренных арабских политиков, считавших существование Государства Израиль свершившимся фактом и стремившихся в него интегрироваться. Умеренные боролись за равные права и повышение статуса израильских арабов, сохраняя при этом каналы связи с властями и избегая конфронтации с ними. Большинство из них было представлено партиями, связанными либо с правящей партией, либо с Mapam. Теперь арабское общественное мнение воспринимало их как слуг евреев, отказавшихся от борьбы за права Палестины. Партии, связанные с еврейским сектором, отклоняли их требования. Rakah (Новый коммунистический список), состоящий в основном из арабов, численно вырос по сравнению с Maki (Израильская коммунистическая партия), членами которой были евреи. В отличие от ООП, требовавшей господства над всей Западной Палестиной и изгнания евреев, прибывших в страну после 1918 года, Rakah был верен линии Москвы, признававшей право Израиля на существование. Однако он стал более радикальным. Rakah старательно избегал незаконных действий и ограничивался протестами, парламентской деятельностью и публикациями. Он предупреждал о дискриминации арабского меньшинства, но на данном этапе не поощрял людей выходить на улицы в знак протеста, опасаясь потери контроля над ними, что могло привести к подавлению демонстраций властями. Достижение равноправия было приоритетом в повестке дня израильских арабов, и поскольку Rakah отстаивал это в течение многих лет, его статус повысился.

Арабские граждане Израиля стали более радикальными по нескольким причинам. Во-первых, демографический бум. В 1949 году в Израиле проживало около 150 000 арабов. К середине 1970-х годов эта цифра достигла полумиллиона. Увеличение населения создало ощущение возросшей власти. Во-вторых, поведение арабов Иудеи и Самарии повлияло на арабов Израиля. В первой половине 1976 года на Западном берегу прокатилась волна демонстраций в связи с повышением статуса ООП и растущей поддержкой этой организации в качестве представителя палестинского населения после саммита в Рабате. Вдобавок в ходе муниципальной кампании, проведенной в апреле 1976 года, были избраны радикальные сторонники ООП. Поселение Gush Emunim в Кадуме и другие поселения, основанные правительством, также привели в ярость арабское население. По телевидению арабы Израиля видели, как их братья с Западного берега бросают камни и «коктейли Молотова» в солдат ЦАХАЛа, и перенимали их опыт. В-третьих, положение израильских арабов было плачевным. Представители арабской интеллигенции сравнивали себя с выпускниками университетов на Западном берегу, отмечали сравнительно высокий уровень образования там и понимали, что находятся на более низком социальном уровне. С этого времени израильские арабы сравнивали свое положение уже не с тем, что было до создания израильской государственности, а с прогрессом, достигнутым в еврейском секторе. Лидеры утверждали, что в отношении арабов практикуется дискриминация в системе образования и при выделении средств на строительство классов, библиотек, мастерских и спортивных сооружений. Они также выступили против минимальных стандартов обучения, которые, как утверждалось, были разработаны, чтобы держать арабов в невежестве. Из-за этого они могли стать только рабочими с низким статусом и низкой заработной платой. Министерство образования обвинили в замалчивании арабского исторического и культурного наследия в учебных программах с целью скрыть арабскую национальную идентичность. Эти претензии были небезосновательными.

Центральным вопросом пропаганды и протестов Rakah и радикалов была арабская деревня. Хотя сельское хозяйство в деревнях значительно улучшилось, были реализованы ирригационные проекты и в дома была проведена вода, лидеры протестующих утверждали, что арабские крестьяне подвергаются дискриминации со стороны правительства, им не оказывают помощь и препятствуют в сбыте продукции. Основной проблемой, которую подняли лидеры Rakah, была земля. В палестинской культуре земля (al-ʻard) не просто средство производства, но символ владения; между крестьянином и его землей существует неразрывная связь как на личностном, так и на политическом уровне. Земля – это родина. Неслучайно в конце 1950-х годов в арабском секторе возникло нелегальное националистическое движение под названием Al-ʻArd. В 1950-х годах государство экспроприировало большие участки земли под застройку. На протяжении 1960-х и до середины 1970-х годов экспроприации не проводилось, но чувство привязанности к земле сохранялось, и Rakah продвигал этот вопрос как центральный компонент местной идентичности.

Летом 1975 года появились новости о планах правительства по «иудаизации Галилеи», которые предполагали экспроприацию части земель. Арабы восприняли термин «иудаизация Галилеи» как заговор, направленный на ущемление их господства в регионе, где преобладало арабское население. Для защиты земли были созданы сельские комитеты. В феврале 1976 года появились новости о решении правительства экспроприировать около 5000 акров, из которых 1750 принадлежали арабам, а остальные – евреям или государству. В решении также говорилось о компенсации землевладельцам и возможности обмена земель. Но ни тот факт, что экспроприация была относительно небольшой, ни попытка смягчить удар компенсацией не предотвратили последовавшую вслед за этим шумиху. 30 марта 1976 года Комитет защиты арабских земель, возглавляемый Rakah и другими националистическими образованиями, объявил всеобщую забастовку – День земли – «как выражение искреннего гнева, бьющегося в душе нашего народа против политики, направленной на изгнание нас с каждого клочка земли, которым мы владеем»[216]. Во время забастовки протестующие бросали камни и канистры с горящим керосином в сотрудников сил безопасности, возводили на дорогах заграждения из камней и жгли покрышки. Комендантский час, объявленный в деревнях Галилеи и треугольника[217], не соблюдался, демонстранты столкнулись с полицией и армией. В ходе перестрелок шесть арабов были убиты и десятки ранены, а также пострадало множество полицейских и солдат.

С тех пор День земли стал ключевой датой в календаре арабов Израиля, палестинцев на оккупированных территориях и даже палестинской диаспоры как символ национальной солидарности и единства целей. И с тех пор в повестку дня израильских арабов было включено требование создать палестинское государство наряду с Государством Израиль как выражение права палестинцев на самоопределение. День земли и связанные с