Принц для сумасшедшей принцессы - Татьяна Устименко

Итак, отныне на Земле воцарился мир. Войны прекратились. Государства открыли границы, развивая торговые и дружеские связи. Дороги стали безопасными. Драчливые кикты помирились с олорулонами, а Марвин излечил всех пострадавших от неумелого волшебства Ланса. Мы все чаще проводили всевозможные праздники и соревнования, предпочитая состязаться не на поле боя, а на театральных подмостках и выступлениях певцов и поэтов, на арене для спортивных единоборств и на ипподромах для конных скачек. И наверно, сами боги благословляли наш мир, посылая ему радостные, ничем не омраченные дни всеобщего благоденствия.

Кстати о богах. Логрус пока так и не появлялся, видимо чрезвычайно занятый постижением своего свежеприобретенного «я». Дарующая жизнь, Смерть и их братья вернулись на Радужный уровень, с головой погрузившись в личную жизнь. Король Грей и Аола наслаждались безоблачным семейным счастьем, Смерть терпеливо дожидалась следующего рождения своего возлюбленного Джаспера, а боги-братья наперебой сватались к различным эльфийским и демоническим княжнам, увлекшись выбором невест. Чума, Лепра и Оспа навещали нас довольно часто, каждый раз поднимая в доме невозможную кутерьму и суматоху. Благодаря лекарскому искусству отзывчивого некроманта тетушка Чума избавилась от бесплодия и подарила своему супругу, архидемону Азуру, прелестную дочку – красавицу Аду. Да Марвин и сам уже стал отцом, безмерно гордясь сынишкой Дюраном, прирожденным магом, сорванцом и выдумщиком. Кроме того, Радуга с Туманом тоже изредка посещали наши края, привязавшись к моей малышне и рассказывая им занятные истории о неведомых странах.

А мой дом и в самом деле наполнился детьми, потому что кроме Люцифера и Мириам, ставшей его невестой, с нами жила дочка погибшего Маллера Справедливого, Нина де Вакс, которую я нашла и удочерила. Люций почти не разлучался с Элларом, стремительно подраставшим и проявлявшим отнюдь не детскую рассудительность. Детей опекали нянюшка Мариза и Кса-Бун, назначенный их бессменным телохранителем. Могучий канагерийский воин души не чаял в виснувших на нем малышах, но признавался мне украдкой: единственное, чего он побаивается на этом свете, – это только сухоньких кулачков крикливой старушки, не усматривающей никакой разницы между хулиганом Люцием и мускулистым чернокожим «сынком», способным легко поднять ее одним пальцем. Дядюшка Гийом получил почетную должность хранителя винных подвалов и доживал свои дни в состоянии благодушного умиротворения, не забывая дегустировать продукцию наших виноградников. Отважный Огвур возглавил дворцовый гарнизон, но сильнее всех удивил меня наш прекрасный полукровка, в котором внезапно обнаружился уникальный талант непревзойденного парфюмера.

Капризный красавец Лансанариэль занялся разведением цветов, из коих и изготавливал умопомрачительные духи, пользующиеся безумным спросом у модниц всех королевств. Оказавшись в своей стихии, полуэльф буквально купался во всевозможных созданных им ароматах, с помощью Марвина организовав поточное производство своей продукции, торговля которой приносила нам немалый доход. Прекрасные дамы сходили с ума от творений Ланса, выстраиваясь в очередь за флакончиком благоухающей апельсиновым деревом и туберозой «Зачарованной принцессы» или восторженно ахая над фиалковой гаммой духов «Эльфийская королева». Впрочем, от изысканных дам не отставали и галантные кавалеры, все как один мечтавшие пахнуть пачулями и шафраном «Влюбленного демона». Лансанариэль стал богат и знаменит, уже ни у кого не вызывая насмешки пикантными подробностями своей интимной жизни. Наоборот, теперь великого маэстро парфюмерии окутывала аура оригинальности и сумасбродности – ведь гению прощается все.

Занявшись торговлей, мы начали остро нуждаться во флоте. На дальней оконечности наших земель, омываемых водами теплого Ликерийского моря, имелась небольшая бухта, оказавшаяся удобной природной гаванью. Получив корабли, созданные на лучших верфях Нарроны, я призвала ликерийских пиратов бросить свой рискованный промысел и стать моими капитанами. Многие из них откликнулись. На берегу бухты вырос наш второй город, названный мореходами Трент (Богатый) и полностью оправдывающий сие меткое название. Звание адмирала единогласно досталось боцману Мамуке, остепенившемуся и сочетавшемуся законным браком с хорошенькой купеческой дочкой. Недавно у них родился сын, названный Маллером. Теперь горделивая красавица «Маргота» возглавляет целую флотилию кораблей. Среди них особо выделяются «Сокол» отважного капитана Алимаса, «Скат» под управлением лихого Торвена, «Танцовщица» степенного офирца Изидора и «Морская фея» строптивого Максуда – счастливого отца трех прелестных девочек, которые часто гостят у меня в замке и являются подружками Мириам с Ниной. Все прославленные капитаны кардинально изменили свое предвзятое мнение относительно женского пола и удачно женились по любви. Для управления Трентом разудалое береговое братство выдвинуло на мое утверждение кандидатуру некоего Бертрама Корваля, претендующего на должность городского главы, или, по-пиратскому, «сухопутного капитана». Отставной моряк Корваль выказал себя человеком в высшей степени умным и честным, произведя на меня благоприятное впечатление. Под его мудрой опекой Трент стал настоящей приморской жемчужиной, внеся в наше размеренное существование приятную толику морской романтики, овеянной легким бризом и пропитанной запахом соленой воды. А недавно я узнала, что капитан Бертрам усыновил новорожденного ребенка, подкинутого на порог его дома, чем укрепил славу своего уважаемого имени – ведь неподдельно добросердечный человек умеет проявлять доброту во всем.

Но все-таки самой главной моей проблемой оставался Генрих. Влюбленный барон не давал мне проходу, продолжая регулярно наведываться в Край Роз и надоедать своей пылкой страстью. Я слишком долго уступала его настойчивости, впуская ненасытного сильфа на свое ложе, но категорически отказываясь впустить его в свое сердце. Наконец мое терпение истощилось – и я высказала де Грею все, посоветовав обратить свое внимание на какую-нибудь более сговорчивую девицу из благородного семейства и не тратить времени попусту, гоняясь за химерой несостоявшейся любви. Генрих возмущался и протестовал несколько дней, но потом все же признал мою правоту, пообещал, что отныне мы будем просто друзьями, и зафрахтовал в порту Трента трехпалубный галеон «Наяда», отплывающий на Поющий Остров. Правитель Силя гостил у моих родителей несколько недель, где и повстречал среди придворных дам королевы Альзиры юную Орфию, красавицу самых благородных кровей, столь же умную, сколь и привлекательную. Забегая вперед, скажу – ныне сия очаровательная эльфийка зовется правительницей Силя и законной женой Генриха, безупречно справляясь со своими многочисленными обязанностями. Де Грей обрел свое долгожданное счастье, научившись ценить и понимать силу искренней, бескорыстной любви.

И вроде я могла бы поставить на этом событии жирную, заключительную точку в истории своих непростых отношений с сильфским повелителем, если бы уже после нашего окончательного разрыва в ней не образовалось одно существенное и весьма судьбоносное НО. Генрих готовился к свадьбе с Орфией, когда я, закрутившаяся в делах и обращающая непростительно мало внимания на свое здоровье, вдруг проанализировала неожиданно ухудшившееся самочувствие и пришла к очевидному выводу – у меня будет ребенок. Ребенок от Генриха! Клянусь, ни он, ни я не ожидали подобного поворота судьбы. Испытывая противоречивые чувства, я намеренно скрыла от барона сей приятный конфуз и даже, будто ничего не случилось, весело отплясывала на устроенном им празднике. Нет, я отнюдь не собиралась причинять неприятности нашей дорогой Орфии, которую привечала, словно родную сестру, а уж отдавать Генриху моего второго сыночка – не намеревалась и подавно. А все потому, что я слишком хорошо помнила одного премиленького отважного малыша-огонька, помогавшего мне на Радужном уровне. Я полюбила его уже тогда и не променяла бы на все сокровища мира.