Орудия Ночи. Кн. 4. Жестокие игры богов - Глен Кук

Нассим полагал, что чалдаряне не будут ставить во главе угла ни верховых правоверных, ни гордость своих собственных кавалеристов.

Капитан Тейдж выбирал себе таких подчиненных, которые принимали в расчет всю армию и стремились одержать победу наименьшей кровью, не позволяя никому устраивать отдельные поединки и проявлять геройство. Все Праведные беспрекословно подчинялись этим правилам. Постоянные победы сводили на нет все возражения.

Взгляды юного Аза ограничивались рамками его сословия. В некоторых вопросах мальчик был слеп.

– Налетим, они не выдержат и бросятся за нами. Сбежим, а они погонятся. Будем скакать, пока их кони не устанут, а потом атакуем.

Гора не стал объяснять мальчишке, что полководец, собравший Войско Праведных, прекрасно знает о восточной кавалерийской тактике.

– Они не попадутся на эту уловку, – только и сказал он.

– Это, дядюшка, мы скоро узнаем. Я пришел вас предупредить, что завтра войско выступает на север.

Нассим вздохнул:

– Да будет Господь к нам милостив.

– В последнее время Он и так достаточно нас покарал, – поддакнул старый Аз.

Утром пришли вести из Шартеля: чалдаряне запустили в тамошнюю северную гавань подожженные корабли. Сгорели почти все союзные суда. Солдаты, отвечавшие за натянутую в гавани цепь, решили, что к ним идут корабли из Дринджера с припасами. Корабли и правда были дринджерийскими, но их захватили фиральдийские торговые республики. Поговаривали, что не обошлось без помощи сверхъестественных сил.

Еще матросы захватили одну из башен при входе в гавань, так что теперь Шартель был отрезан и от моря. На захваченной территории установили тяжелые фальконеты, чтобы никто не сунулся отбивать башню с воды.

Башню Праведные разобрали, а из камня сейчас строили помост к нижней части выходящей в гавань городской стены.

Неладное творилось и в самом Шартеле: по всей видимости, то были происки вражеских шпионов, проникших в город еще до начала осады, хотя ни одного из этих шпионов пока так и не удалось вычислить.

Войско Индалы – предположительно, тридцать восемь тысяч человек – выступило на север, ополченцев и рекрутов послали выручать Шартель. Командовал ополченцами Харса, двоюродный брат Индалы. Им поручили прощупать чалдарян и взять в кольцо осаждающих. Но ни количество, ни умение им не помогли. Да и желания сражаться ни у кого не было. И Войско Праведных уничтожило их. Пленников отправили на осадные работы.

Предводитель Войска Праведных возглавлял авангард и разил в бою, словно ангел смерти. Никто не мог с ним справиться. Сам Харса, чья слава гремела по всему Каср-аль-Зеду, пал от стремительного копья лорда Арнмагила.

Тем временем войско, которое вел Индала, медленно собиралось на равнине Тум, которую выбрали в качестве будущего поля боя, где праманам надлежало посрамить захватчиков. Все знамения предвещали благополучный исход.

– Плохо, – проворчал Мауфик.

Бывшие ша-луг ехали в авангарде, поскольку Индала был уверен: Нассим Ализарин способен все разглядеть лучше многих.

Пока Гора видел лишь грядущее отчаяние. Близилась катастрофа.

Войско Праведных уже разбило лагерь на южном берегу речушки под низкими холмами, отмечавшими северную границу равнины. Встали они точно так, как и надеялся Индала, и на поле боя должны были выйти, как ему того и хотелось.

Нассим не командовал авангардом, но все же отправил весточку юному Азу – предупредил, что неверным, по-видимому, известны планы Индалы и они намерены потакать ему. Сначала потакать, а потом съесть заживо.

Но послание не возымело никакого действия. Аз просто не ответил. Индала вступил в бой еще до того, как подтянулись все его силы, и отправил вперед верховых. Те атаковали легкую чалдарянскую кавалерию – наемников из Антала. По большей части там были прамане, но попадались и Хин-тай Ат.

Их появление пугало. Хин-тай Ат явились не Войску Праведных помогать, но наблюдать и одновременно ослаблять Каср-аль-Зед.

Стычки происходили весь день. Потерь почти не было. И праманские, и чалдарянские юнцы хотели продемонстрировать свою храбрость.

Вечером наскоро устроили переговоры. Нассима Ализарина пригласили наблюдать. Индала действительно уважал его мудрость.

Требования захватчиков никак не были связаны с верой – это с самого начала озадачивало правоверных. Чужаки никогда не настаивали, что в завоеванных ими землях останется только их религия. Особой терпимостью они не отличались, но действовали куда мягче тех же правоверных.

Но кое-чего они все же потребовали. И сделали это уверенно. Нассиму показалось, что на переговоры многие пришли под чужой личиной.

– Заправляют там совсем не те, кто сегодня с нами говорил, – сказал он потом Индале. – Это вельможи и капитаны, но решения принимают не они, а люди помоложе, подтянутые, в черных одеждах.

– Мне тоже так показалось. Одни хвастали, а другие в это время прощупывали нас.

– Прошу прощения, о Внушающий Великий Трепет, – сказал Нассим, – но мои старые уши не услышали хвастовства, лишь незыблемую уверенность.

– С чего вдруг?

– Вспомните слова того старого адмирала: это не Кладезь Дней, а командует ими не Роджерт дю Танкрет.

– Вы позволите им себя сокрушить, когда даже мечи еще не обнажены?

– Вовсе нет. Просто предупреждаю – не следует быть излишне самоуверенными.

– «Воля Господня явит себя на поле брани», – процитировал юный Аз.

Юноша произнес это вслух, хотя и не собирался. Его родич и сам не единожды так говорил. Эта фраза выражала ключевое понятие праманской веры: все решает Господь, Господу заранее все известно, воли Его не избежать. И так далее, начисто отрицая все законы причины и следствия, действующие в обычном мире.

– Господь благоволит тем, кто все планирует загодя и имеет численный перевес, – отозвался Индала.

Правоверные провели несколько кавалерийских атак: всадники, проносясь мимо пехотных рядов противника, обстреливали их из луков. Пехота укрылась за щитами и выстояла. За пехотинцами стояли легкие полевые баллисты, серьезного урона они не наносили, но вынуждали верховых стрелять с более дальнего расстояния. Артиллеристы целились не во всадников, а в лошадей. Во-первых, в них легче попасть, а во-вторых, раненые животные в панике нарушили бы строй нападавших.

Если кавалеристы держались слишком близко друг к другу, их обстреливали из пушечных батарей железными дротиками.

– Значит, контратаковать они не собираются? – спросил у своих военачальников Индала. – Ждут, пока мы сами не приблизимся.

– Да, – согласился Нассим. – И завтра будет еще хуже. Завтра они установят ловушки и разбросают триболы.

Индала взмахом руки заставил его умолкнуть: