Корабль мечты - Лука Ди Фульвио

– Нет, это мне тоже не нравится.

Бенедетта пересмотрела все платья и в каждом оставила вороньи перья, молочные зубы, кошачьи когти, сушеную змеиную кожу, волосы и даже одну щербатую жемчужину на крохотной кривой шпильке. В конце концов Бенедетта взяла платье, которое примеряла первым, подогнала его у швеи и купила, не торгуясь о цене.

– Вы ведь знаете, что евреям нельзя продавать новые товары, – сказала она, собираясь уходить из лавки.

Джудитта и Октавия переглянулись, на их лицах промелькнула заговорщицкая улыбка. Джудитта открыла пакет с платьем, которое только что купила Бенедетта, вывернула его наизнанку и ткнула пальцем в место, где корсет переходил в юбку. Разгладив кайму, она показала на маленькое алое пятнышко.

– Это не новое платье, – улыбнулась она. – Как видите, оно ношеное. Надеюсь, вас это не смутит.

– Так значит, вы мошенница. – Бенедетта уставилась на нее.

Джудитта залилась краской.

– Ах, дорогая, я просто пошутила, – звонко рассмеялась Бенедетта.

Взяв Джудитту за руку, она вновь подумала: «Проклятье, пади на нее!»

Бенедетта внимательно присмотрелась к пятнышку, хотя с первого взгляда было понятно, о чем идет речь. Теперь Бенедетте оставалось сделать еще кое-что. И это было самой сложной из ее задач, ведь ей потребуется помощь жертвы.

– Похоже на кровь. – Она указала на пятно.

– Нет, не подумайте, это чернила, – тут же успокоила ее Джудитта. – Впрочем, странно, что вы это упомянули… – Девушка запнулась, покосившись на Октавию.

Подруга ободряюще кивнула.

– В первый раз, когда эта мысль пришла мне в голову, – продолжила Джудитта, – пятно и правда было от крови.

Бенедетта не знала, о чем говорит соперница, но почувствовала, что ее трясет от азарта. Удача оказалась на ее стороне. Теперь нужно брать быка за рога, и победа будет за ней!

– А знаете, что я думаю? – вкрадчиво произнесла Бенедетта. – Сама судьба одарила вас этой идеей.

– Что вы имеете в виду? – переспросила Джудитта.

Бенедетта повернулась к Октавии. Настал подходящий момент, чтобы воспользоваться ее влиянием.

– Вы ведь понимаете, о чем я, верно?

– Возможно… – Октавия неуверенно улыбнулась. – Пожалуй, вам лучше объяснить…

«Спасибо, овца ты тупая!» – подумала Бенедетта.

– Я не понимаю, о чем вы, – призналась Джудитта.

– В вашем деле царит очень жесткая конкуренция. – Бенедетта заговорщицки подмигнула Октавии.

Та молча кивнула.

– Ах, прошу вас, не мучайте меня! Я представления не имею, о чем идет речь! – не утерпела Джудитта. – Пожалуйста, госпожа, просветите меня.

Бенедетта провела кончиком пальца по пятну на только что купленном платье.

– У вас продаются действительно красивые наряды. Но в них нет ничего необычного. – Она посмотрела на Джудитту. – Чтобы выделиться, вам нужно кое-что особенное.

– Что?

– Кровь.

– Кровь?

– Говорите покупательницам, что эти пятна – от крови. – Бенедетта мечтательно подняла глаза к потолку, словно эта мысль только что пришла ей в голову. – Кровь влюбленных. Так женщины будут покупать ваши платья не только за красоту, но и ради надежды обрести любовь, любить и быть любимыми. Так сказать… зачарованные платья!

И, не дожидаясь ответа, не давая времени подумать об этом или что-то возразить, Бенедетта подхватила пакет со своим платьем и вышла из магазинчика «Психея», в котором стала первой покупательницей.

Девушка поспешно направилась к ожидавшей ее черной гондоле, а Джудитта и Октавия нерешительно переглянулись.

– Кровь влюбленных! – воскликнул Ариэль Бар-Цадок. – Какая идея! Я бы не отказался вести дела с этой благородной госпожой, пускай она и христианка.

Октавия и Джудитта рассмеялись.

– Кровь влюбленных! – хором произнесли они.

Глядя на смеющуюся подругу, Джудитта подумала о платке, на котором смешалась ее кровь и кровь Меркурио. И вновь по ее телу прошла волна страсти.

– Кровь влюбленных, – мечтательно вздохнула она.

Его узнали, в этом не было никаких сомнений. Но почему-то старик не заявил на него страже. Пока что не заявил. Шимон сделал вид, что ничего не заметил, и пошел дальше, но краем глаза он наблюдал за слугой, чью жизнь он сохранил той ночью. Ночью, когда он убил ростовщика Карнакину, вознамерившегося отобрать у Эстер дом. Возможно, слуга испугался и потому не обратился к страже. Но, может быть, он хотел шантажировать Шимона. Следя за стариком, он увидел, что слуга подошел к двум мрачного вида мордоворотам, покрытым татуировками. Барух наблюдал за происходящим из-за угла дома и увидел, как старик приказал громилам проследить за убийцей его хозяина. Быть может, размышлял Шимон, этот слуга еще более жаден, чем Карнакина.

Нужно было все толком проверить.

Барух вышел из своего укрытия, и мордовороты в татуировках пошли за ним, думая, что он их не заметил.

С той ночи, когда он убил Карнакину, Шимон не мог спокойно спать. Ему не снилась кровь, не снились свершенные им злодеяния, но в кошмарах его преследовал потрепанный розовый куст. И всякий раз, увидев срубленные под корень стебли и мятые лепестки, Шимон просыпался в холодном поту. Эти сновидения стали для него чем-то вроде предупреждения о том, что вскоре случится несчастье. И напоминанием о том, что от судьбы не уйдешь.

На самом деле случай с Карнакиной потряс Шимона до глубины души. Не само убийство как таковое, не моральный аспект произошедшего. Дело было в том, что давала о себе знать его новая сущность, его безжалостная, кровожадная самость. И тут в игру неожиданно вступил кое-кто еще. Эстер. Из-за нее все перепуталось. И Шимон вдруг начал действовать по любви. Страсть управляла им. То, что раньше он совершал из чистой жестокости, влекомый жаждой мести, теперь приобрело видимость справедливого возмездия. И этот новый поворот вывел Шимона из равновесия. Барух, считавший себя совершенно бесчувственным человеком, вдруг оказался способен на сочувствие и такую нежность. И он не понимал, как такое возможно.

«Кто ты на самом деле?» – каждое утро спрашивал себя Шимон, едва проснувшись. Еврей, без малейших сожалений бросивший свою жену? Убийца, запятнавший руки кровью, но кровь эта так и не растопила его ледяное спокойствие?

«Кто ты на самом деле?» – вновь и вновь спрашивал себя Шимон.

И каждое утро ответ виделся ему в улыбке Эстер. С радостью он думал о предстоящей встрече вечером, встрече, исполненной покоя. О том, как они поужинают вместе. Как он будет любоваться ее красотой. Как страстно сольются их тела.

«Кто ты на самом деле?»

И вот, встретив на улице слугу Карнакины, Барух вновь задался этим вопросом. Слуга увидел его. И узнал. У Шимона остановилось сердце. Оно пропустило два-три удара, прежде чем забиться вновь.