Смерть в экстазе. Убийство в стиле винтаж - Найо Марш

– Так скоро?

– Надеюсь. А вот и гостиница. Большое спасибо, Те Покиха. Это был чрезвычайно интересный вечер.

– К сожалению, я мало помог вам в вашем деле.

– Напротив, – возразил Аллейн, – вы дали мне ценнейшую информацию.

– Правда? Впрочем, я не должен спрашивать. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Аллейн проспал до половины десятого беспробудным сном. Он договорился с Уэйдом встретиться в десять и, спустившись вниз, застал его в утренней столовой. Они вместе отправились в театр.

– Я договорился с Синглтоном, мистер Аллейн. Он нас ждет. Занятный, доложу вам, старикан. Ребята из персонала прозвали его Унылый Джо. Языком чешет так, что заслушаешься. Говорит, что раньше был актером – похоже на правду.

– Господи, еще один актер! Кажется, я с ним уже встречался. Он показался мне довольно эксцентричным типом.

– Как раз то, что нужно для театра, правда?

Некоторое время они шли молча. Потом Уэйд сказал:

– Что ж, мистер Аллейн, надеюсь, вы остались довольны нашими людьми.

– Друг мой, я более чем доволен. Никогда у меня не было такой замечательной поддержки. Вы сделали всю рутинную работу, и сделали ее прекрасно. Мне только осталось, что снимать пенки.

– Спасибо, сэр, нам это было только в удовольствие. Мы рады, что вы согласились с нами сотрудничать и отнеслись к нам с полным доверием. Признаюсь, когда вы позвонили мне вчера вечером, я был сильно удивлен. Не скажу, что в конце концов мы и сами не пришли бы к тем же выводам, но уж точно это произошло бы не так скоро.

– Я уверен, вы бы быстро справились, – с улыбкой отозвался Аллейн. – Как насчет моей вчерашней просьбы – с этим все в порядке?

– Да. Не думаю, что возникнут какие-то проблемы. Там Пакер и Касс.

Пакер и Касс встретили их в театральном дворике. За спинами сержантов маячил вахтер, с которым Аллейн познакомился во время праздничного вечера. Синглтон имел весьма примечательную внешность. Это был старик огромного роста, сильно сгорбленный и чрезвычайно грязный на вид. Его мясистый нос горел как факел, легкие свистели от астмы, а изо рта разило перегаром.

– Доброе утро, Пакер, доброе утро, Касс, – поздоровался Аллейн.

– Это, мистер Синглтон, старший инспектор, – представил Уэйд.

– Старший инспектор, а дальше? – с серьезным видом спросил Синглтон. Воздух с сильным хрипом вылетал из его груди.

– Аллейн.

– Из Скотленд-Ярда, Лондон?

– Да, мистер Синглтон, – с улыбкой ответил Аллейн.

– Держите, сэр! – Вахтер протянул ему свою замызганную пятерню.

Аллейн без колебаний ее пожал.

– Из старого доброго Лондона! – с чувством воскликнул мистер Синглтон. – Старый добрый Лондон!

– Вы там бывали, мистер Синглтон?

– «Холборн Эмпайр», сэр! Десять лет наяривал на скрипке. – Вахтер изобразил пантомиму, тронув смычком воображаемые струны. – Сейчас в это трудно поверить, – продолжал он, скорбно наклонив голову, – ибо «мой путь земной сошел под сень сухих и желтых листьев»[42]. Увы, мистер Аллейн, «я уже на склоне лет»[43]. «Я стал мишенью для глумящегося века, уставившего палец на меня!»[44]Экг-х-м-м-м! – Он громко откашлялся и сплюнул на пол. – Трудно поверить, старший инспектор, что когда-то я целых полгода играл на сцене Мавра!

Аллейн действительно не поверил, но все-таки пробормотал несколько утешительных слов.

– Шекспир! – провозгласил вахтер, снимая шляпу. – Стратфордский Лебедь! Бард!

– Никто с ним не сравнится, верно? – весело поддакнул Аллейн. – Что ж, мистер Синглтон, можете считать, вы снова на сцене. Я хочу расспросить вас про вчерашний вечер.

– О, вечер тот, когда звезда с небес была неблагосклонна к нам!.. Импровизация на тему Барда, мистер Аллейн. Вчерашний вечер? «Я бы мог поведать такую повесть, что звук малейший тебе бы душу взрыл, кровь обдал стужей»[45]. Нет, вру, конечно, ничего такого я не скажу. Вчера вечером я всего лишь исполнял жалкие обязанности привратника в этом богопротивном месте, после чего скромно удалился в свою обитель.

Он сделал паузу и высморкал нос в неописуемо грязный платок. Уэйд за его спиной состроил гримасу и изобразил человека, льющего на землю помои.

– Насколько мне известно, у вас был список гостей и вы проверяли у входа их фамилии.

Мистер Синглтон тут же достал из-за пазухи листок бумаги и с легким поклоном протянул его Аллейну.

– Бумага эта скажет за меня, – продекламировал он торжественным тоном.

Это и был вчерашний список гостей. Аллейн просмотрел его и вернул вахтеру.

– Скажите, мистер Акройд выходил из зала перед началом ужина?

– Акройд, Акройд, Акройд… Дайте подумать, дайте подумать. Акройд. Комик. Да! Акройд выходил.

– Почему же вы не сказали об этом мистеру Уэйду?

– Потому что есть более надежный свидетель – сей документ! – величественно возразил Синглтон.

– Понятно. Как долго отсутствовал мистер Акройд?

– Полсекунды.

– Вы уверены?

– Так же, как в том, что стою на этом месте, – ответил вахтер, старясь подавить легкую отрыжку. – Акройд вышел и тут же вернулся. Он просто сходил к двери в офис, сказал пару слов тем, кто сидел внутри, и потопал обратно.

– Вы сами его видели?

– «Смотрел во все глаза»[46]. Вы не поверите, сэр, но когда-то я играл Датчанина!

– Правда? А до этого мистер Мэйсон выходил из своего офиса, не так ли?

– Джордж Мэйсон, Джордж Мэйсон… Управляющий. Выходил. Я уже говорил об этом полиции, разве нет?

– Все правильно, Джо, но мистер Аллейн хочет еще раз все проверить.

Синглтон склонил голову.

– Превосходно. Джордж Мэйсон, управляющий, подошел к служебному входу, чтобы повторить – замечу, безо всякой на то необходимости, – данные мне ранее инструкции. Я должен был пропускать гостей по списку, спрашивая их имена и адреса.