Обещание - Джоди Пиколт

— И все.

— Нет. Мы подадим апелляцию.

— Это будет продолжаться бесконечно и ни к чему не приведет.

Джордан опустил глаза на свой бутерброд, который внезапно вкусом стал напоминать опилки, и ничего не ответил.

— Знаете, это смешно, — сказал Крис. — Вы не хотите, чтобы я говорил правду. Но единственное мое желание, чтобы правду сказали вы. — Он отвернулся и провел ногтем большого пальца по прутьям решетки. — Похоже, ни один из нас нисколько не рад тому, что имеет.

— Крис, — ответил Джордан. — Я не питаю ложных надежд. Но твои два самых главных свидетеля еще впереди.

— А что потом, Джордан?

Адвокат посмотрел на него, лицо совершенно непроницаемое.

— Не знаю.

В зале зашумели, когда на свидетельскую трибуну встала Стефани Ньювелл; кто-то из заднего ряда бросил гнилой помидор, угодивший прямо в блузку свидетеля, закричал: «Убийца!» — и выбежал за дверь. Последовал короткий перерыв, во время которого Стефани успела переодеться и была вызвана полиция, чтобы урезонить небольшой митинг сторонников запрета абортов, потом судебное заседание возобновилось. К тому времени, как Стефани Ньювелл удалось встать на свидетельскую трибуну и назвать себя, перечислив все свои звания и дипломы, большинство присяжных уже догадались, что Эмили Голд обращалась в центр планирования семьи, чтобы сделать аборт.

— Я была сестрой-консультантом у Эмили.

— Вы завели на нее карточку? — спросил Джордан.

— Да.

— Когда вы познакомились с Эмили?

— Впервые мы встретились второго октября.

— Чем вы занимались во время первой встречи?

— Я предварительно побеседовала с Эмили, объяснила результаты позитивного теста на беременность и ее права.

— Когда состоялась следующая встреча?

— Десятого октября. Перед абортом необходима консультация, тогда же и оплачивается сама операция. Мы также интересуемся, приедет ли кто-нибудь из близких, чтобы помочь женщине пережить эту процедуру.

— Например, отец ребенка?

— Именно. А в случае с подростками — их родители. Но Эмили ответила, что родители ее не поймут, а отцу ребенка она ничего не сказала, просто не захотела.

— Как вы на это отреагировали?

— Я сказала, что она обязана сообщить отцу, лишь в этом случае у нее появится человек, на которого можно опереться.

— Когда состоялась ваша очередная встреча?

— Одиннадцатого октября. На этот день была назначена операция. Присутствие сестры-консультанта необходимо до, во время и после процедуры аборта.

Джордан подошел к скамье присяжных.

— Операция состоялась?

— Нет, Эмили вдруг расстроилась и отказалась делать аборт.

Джордан положил локти на перегородку.

— Вас это не удивило?

— Нет. На самом деле такое случается не так уж редко. Девушки часто передумывают в самую последнюю минуту.

— Что вы сделали, когда она решила не убивать ребенка?

Стефани вздохнула.

— Я посоветовала ей рассказать все отцу ребенка.

— Как она отреагировала?

— Еще больше расстроилась, поэтому я сменила тему, — ответила Стефани.

— Когда вы в последний раз видели Эмили Голд, мисс Ньювелл?

— Семнадцатого ноября, в день ее смерти.

— С какой целью?

— У нас была предварительная договоренность на этот день.

— В тот день Эмили Голд была расстроена?

— Протестую! — воскликнула Барри. — Это всего лишь догадки.

— Протест отклонен, — отрезал Пакетт.

— Вам Эмили Голд показалась расстроенной? — перефразировал Джордан.

— Очень, — ответила Стефани.

— Она сказала, в чем причина?

— Эмили призналась, что ей кажется, будто выхода нет. Она не знала, что делать с ребенком.

— Что вы ей посоветовали?

— Я в очередной раз посоветовала сообщить отцу ребенка. Возможно, он мог бы ей помочь больше, чем Эмили думала.

— Сколько времени ушло на ваши разговоры о том, стоит или нет сообщать отцу ребенка? — поинтересовался Джордан.

— Почти весь сеанс… где-то час.

— На ваш взгляд, когда она покидала ваш кабинет, она собиралась рассказать правду отцу ребенка?

— Нет. Никакие мои доводы не смогли убедить ее передумать.

— За все пять недель вашего знакомства Эмили хотя бы раз колебалась, рассказывать или нет правду отцу ребенка?

— Нет.

— У вас есть причины верить, что она могла передумать после вашей последней встречи?

— Никаких.

Джордан занял свое место.

— Свидетель ваш, — бросил он Барри.

Прокурор подошла к свидетельской трибуне.

— Мисс Ньювелл, вы встречались с Эмили семнадцатого ноября?

— Да.

— В котором часу?

— Ей было назначено на четыре. С четырех до пяти.

— Вам известно, что смерть Эмили Голд наступила где-то между одиннадцатью и полуночью?

— Да.

— Между пятью и одиннадцатью, давайте посчитаем… — Барри постучала по подбородку. — Шесть часов. Вы все это время находились рядом с Эмили?

— Нет.

— Вы знакомы с Крисом?

— Нет.

— Вы присутствовали при их беседах все эти шесть часов перед смертью?

— Нет.

— Следовательно, мисс Ньювелл, — подвела итог Барри, — существует вероятность, что Эмили таки решилась рассказать Крису о ребенке?

— Ну… наверно.

— Благодарю, — ответила прокурор.

Майкл Голд приблизился к трибуне для дачи свидетельских показаний с энтузиазмом человека, идущего на плаху. Он не сводил глаз с судьи, намеренно избегая смотреть как налево — на Мэлани, так и направо — на Джеймса Харта. Заняв место свидетеля и положив руку на Библию, он взглянул на Криса. И подумал: «Я делаю это для тебя».

В глубине души он не мог себе представить, что Крис убил его дочь. Если бы обвинение предъявило ему в качестве улики дымящийся пистолет с отпечатками пальцев Криса, даже тогда Майкл с трудом бы поверил. Но в голове у него все же зародилось зернышко сомнения, которое могло вырасти до невероятных размеров, и крутился вопрос: «А откуда ты знаешь?» Он не знал. Никто не знал, кроме самих Эмили и Криса, и существовала вероятность того, что Крис совершил необдуманный поступок. Именно поэтому он не мог сказать Джордану Макфи то, что хотел адвокат.