Голливуд истекает кровью - Х. Р. Пенроуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я сглотнула.
— Иначе я бы этого не сделала. Мне нужно было время, чтобы переварить то, что ты сказал в больнице. На самом деле ничего не происходило в течение нескольких месяцев.
Он кивнул, как будто то, что я сказала, было ожидаемо. Этот человек знал меня лучше, чем я сам себя знала в некоторые дни. Хорошо это или плохо, я понятия не имела. Но это зажгло во мне огонь, который только он мог укротить.
Рейн наклонил мою голову к своей.
— Ты понимаешь, что ни в коем случае не существует пункта о выходе из этого? Ты только что отказалась от всех прав на это. Одно дело, когда ты принадлежишь мне, но совершенно другое дело, когда я принадлежу тебе. Я не допускаю возврата, только не с тобой.
— Я понимаю.
— Не совсем понимаешь, но поймешь.
— Я прочитала одну цитату. «Когда монстр перестает быть монстром? Когда ты его любишь», — его большой палец провел по моей нижней губе, приоткрывая мой рот, когда я обхватила его своими губами.
— Тебе не мешало бы это запомнить. Ты хотела моей любви? У тебя она есть. Но не обольщайся, я ни для кого не меняюсь. Я просто позволил тебе получить доступ к тем частям себя, о существовании которых я и не подозревал. Не заставляй меня сожалеть об этом.
Угроза и подтверждение в том, что исходило из места страха, но это было то, к чему я прислушалась. У меня не было никаких планов на то, что этот человек ушел бы от меня, не желая отпускать его, даже после всего, что произошло за последний год.
— Его будет нелегко полюбить, — признание Дарио прозвучало правдиво.
Я сомневалась, что все, связанное с Рейном, было простым.
Рейн отдавал мне часть себя, зная, что все могло сломаться. Рискованный прыжок веры и тяжелый урок доверия обошлись бы ему дорогой ценой. Цена, которую я бы обязательно платила каждый божий день.
Потому что он был единственным мужчиной, с которым я хотела провести весь свой завтрашний день.
Он провел ладонью по середине моего тела. Я держала его за руку для устойчивости, пока его рука двигалась под моими спортивными штанами и нижним бельем. Уверенно поглаживая меня, он доводил меня до исступления. Рейн изучал мое лицо, пока я реагировала на каждое его приятное движение, входя в меня двумя пальцами.
— Мне нужно, чтобы ты был внутри меня, — я почти умоляла.
Месяцы накачки с помощью вибраторов были ничем по сравнению с реальным занятием. Дольше, чем когда-либо, я воздерживалась без какой-либо сексуальной потребности. От этой мысли у меня внутри закружилось неприятное ощущение.
— У тебя был кто-нибудь еще?
— Нет, — яростно заявил он.
Серьезность его лица успокоила мои своенравные мысли, и я без сомнения поняла, что он говорил мне правду.
Его пальцы набрали скорость, тыльная сторона его ладони терла мой клитор, когда я терлась о него. Я вскрикнула, когда удовольствие прокатилось по всему телу, и слабый протест покинул меня, когда его пальцы отступили. Рейн поднес их ко рту, привлекая мое внимание, пока облизывал свои пальцы дочиста.
Пряжка его ремня звякнула. Я стряхнула желание, удерживающее меня на месте, и быстро сбросила одежду. Потратив время на то, чтобы оценить скульптурное тело Рейна, я отметила, что за время нашей разлуки он стал немного крупнее. Дважды проведя рукой вверх и вниз по члену, он осмотрел местность, прежде чем подтащил меня к большому креслу у окна и усадил мою задницу на край лицом к себе.
Протиснувшись сквозь мою гладкость, он схватил меня за бедра и резко толкнулся. У меня перехватило дыхание. Он сделал паузу, наблюдая за выражением моего разжигаемого похотью лица, пока я приспосабливалась.
Рейн положил одну руку мне на затылок, другой придержал за бедро. Он вышел и снова глубоко погрузился в меня.
— Поиграй с собой, — приказал он.
Я ахнула, когда он вошел в меня. Мои ноги обвились вокруг него, наклоняясь под лучшим углом. Мои пальцы настойчиво терли клитор, накапливающийся жар быстро приближался к разрядке.
Наклонившись, Рейн провел зубами по моей нижней губе, прежде чем слегка прикусил. Он входил в меня, как мужчина, которому слишком долго отказывали. Плотский голод, который отказывался быть утоленным. Мои пальцы на мгновение дрогнули. Я завладела его ртом. Его язык встречался с моим, удар за ударом, каждый пытался навсегда заклеймить другого.
Рейн разъединил наши рты, облизывая губы, пока кружил бедрами, и я застонала.
— Я ненавижу, что ты внутри меня, сводишь все с ума. Ты все усложнила, все было не так, как я ожидал или к чему был готов.
Его толчки были жестокими наряду с его словами. И все же я не принимала их близко к сердцу. Я понимала его. Мы были одним целым. Просто я осознала это раньше и уловила чувства раньше, чем он.
— Да? — я ухмыльнулась.
Его глаза опасно сузились, а рука на моей шее напряглась. Он вонзился в меня, когда мои пальцы сравнялись с его скоростью, мои глаза закрылись, и я взорвалась. Я закричала, когда он удвоил скорость, продлевая мой оргазм, когда экстаз прокатился по каждой клеточке моего тела.
Рука оставила мою шею, схватила меня за бедро с другой стороны и он врезался в меня. Я вцепилась в край сиденья у окна.
— Но больше всего меня бесит то, как хорошо я чувствую себя с тобой. Я испытываю непрекращающуюся, бесконечную жажду тебя, — он потерся своим носом о мой, глядя в мои карие глаза. — Да здравствует королева.
Я схватила его за плечи, и он прижал наши тела друг к другу, находя разрядку в протяжном стоне. Его лицо исказилось от удовольствия, такое прекрасное зрелище, от которого я никогда не устала бы.
Не вырываясь, он удержал меня на месте и сосредоточился на мне. Его взгляд на мгновение отвелся в сторону, и я почувствовала, как он глубоко вздохнул, прежде чем заговорил.
— Я люблю тебя, Пэрис Марчетти. Думаю, это продлится дольше, чем я изначально предполагал. Это мое обещание тебе: каким бы темным я ни был и что бы со мной ни случилось, я всегда оставлю место для твоего света, для тебя. Раздел, к которому никто не может прикоснуться. Кусочки меня, к которым у тебя есть единственный доступ, как и у меня к тебе.
Я кивнула, и по щекам у меня скатилась