Двенадцать детей Парижа - Тим Уиллокс

– У Орланду были обе руки? – спросил госпитальер.

Грегуар кивнул.

– А Стефано выглядел дружелюбным?

– Да. Если бы они хотели что-то сделать с Орланду, то выбрали бы другое место.

– Откуда Марсель узнал, что я буду в церкви? Помоги мне, парень.

– У него повсюду шпионы. Люди доверяют священникам, и не только на исповеди.

– Ла Фосс.

Только сегодня утром Тангейзер доверился этому священнослужителю. Правда, потрясение отца Филиппа – и его удивление от новостей об убийствах – было искренним.

– Зачем Ла Фоссу связываться с Марселем? – пробормотал мальтийский рыцарь.

– Или с Малышом Кристьеном, – добавил его лакей.

– Если Ла Фосс ждет, что я вернусь в церковь, значит, Марсель тоже.

Грегуар кивнул, словно подтверждая очевидное.

– Гроб в церкви – приманка, – понял Тангейзер.

– Да. Я только что проходил мимо. Внутри люди.

– Они тебя видели?

– Нет, конечно. Я их тоже не видел, но унюхал. Они ели сыр, внутри, прямо за дверьми. По одному человеку с каждой стороны, не меньше.

– Где ты научился всем этим хитростям? Уж точно не на конюшне!

– Я вырос не на конюшне, – начал Грегуар, но тут же прикусил язык и сменил тему. – Что вы собираетесь делать?

– Когда я войду в церковь, меня осветит пламя свечей, а мое внимание будет приковано к гробу. Так они думают. А силуэт будет хорошо виден на фоне двери. Легкая мишень. Пули или стрелы, а может, и то, и другое.

– Наемные убийцы любят арбалет.

Конечно. Ни фитилей, ни дыма, ни шума. И для стрельбы не требуется такого умения и силы, как для лука.

– Марсель должен знать о дуэли с братьями Юсти. Если он осторожен и готов платить, то нанял не менее четырех человек, по двое за каждой дверью, – уверенно предположил Матиас.

Возможно, наемные убийцы видели, как он проезжал мимо. Он едва не залез в приготовленную ловушку обеими ногами. Тангейзер вспомнил, что рассказал Ла Фоссу о намерении забрать свои пистолеты, – еще одна глупость, если учесть, что теперь их у него нет. Он взял в руки спонтон, достал оселок, плюнул на него и принялся затачивать наконечник и боковые зубья.

– Марсель также думает, что я могу сначала нанести визит вежливости отцу Филиппу, прежде чем подойти к гробу. По его приказу Ла Фосс будет сидеть дома, чтобы направить меня к убийцам через дверь в церковь. На месте Ле Телье я бы оставил еще одного человека в доме, чтобы он следил за священником и предупредил остальных, когда я приду, – продолжил рассуждать иоаннит.

– Марсель нанял опытных людей, а не сержантов. Наемных убийц. Наверное, за этим Кристьен приходил к Папе Полю. Поль может устроить все, что угодно. Но пять человек на одного? – с изумлением уставился на него Грегуар.

– Будем надеяться, что я себе льщу.

– Но вам не обязательно хватать приманку, правда?

– Ла Фосс знает ответы на кое-какие вопросы. И если я не появлюсь, убийцы начнут искать меня в других местах. Не хотелось бы остерегаться каждой двери и каждого перекрестка в городе. Но в двери церкви я войти не могу.

Тангейзер вытащил кинжал и принялся чертить на земле план церкви:

– Арбалеты, большое пространство и расстояние дают им все преимущества. Если хоть один окажется вне пределов досягаемости моей пики, мне конец. Вот коридор, который идет от церкви к внутренней двери дома, мимо ризницы. Это узкое место. Если я смогу устроить так, что Ла Фосс выманит остальных в коридор, они перекроют друг другу обзор и окажутся рядом с моей пикой…

Грегуар слушал хозяина с видом человека, привыкшего обсуждать подобные вещи.

– Чтобы добраться до священника, вы должны сначала разделаться с тем, кто прячется у него в доме, – сказал он неожиданно. – Но как?

Госпитальер пристально посмотрел на него, и мальчик поежился.

– Ты был вором, да? – спросил рыцарь.

Грегуар открыл рот, потом снова закрыл его и потупился.

– Не смущайся, парень, – усмехнулся Матиас. – Что я не учел?

– Дозорный предупредит их, как только вы войдете в дом. Или если войду я, или Люцифер, или Марсель. Если что-то изменится, он предупредит. И уйдет.

Пес Люцифер тем временем исследовал остатки отрезанных гениталий бандита, высохшие на солнце. Он наклонил голову и высунул язык, словно радуясь, что его участия в разговоре не требуется.

Грегуар ткнул пальцем в карту:

– Если они будут знать, что вы в доме, то не пойдут в коридор к Ла Фоссу. Разве что один человек – или двое, если их пять. Думаю, об узком месте им тоже известно. Они не новички.

Лакей был прав. Тангейзер задумался. Потом он прикинул другие варианты, но все они предполагали бесшумное устранение дозорного, то есть его глупость. Нет, так не годится!

– Я продемонстрирую им кое-какие трюки, – пробормотал госпитальер задумчиво.

– Пяти парижским наемным убийцам?

– Просто головорезам. Они привыкли стрелять купцам в спину.

Рыцарь ткнул пальцем в план:

– Ты прав, у меня не получится выманить их в коридор. Но если они поверят, что я хочу это сделать и жду их, то часть из них покинет церковь. Они войдут в парадную дверь дома, чтобы зайти сзади. – Тангейзер указал на обе стороны внутренней двери. – Окружат меня.

– Почему вы уверены, что они выйдут?

– Услышав крики Ла Фосса, они будут вынуждены что-то делать, а не просто сидеть и молиться за его душу.

Мальтийский рыцарь отдал Грегуару последний двойной пистоль и объяснил, как найти дом Ирен. Потом он приказал ему взять Клементину и кружным путем добраться до перекрестка южнее дома Ла Фосса. Мальчик не должен был появляться перед церковью, но с перекрестка ему будет все хорошо видно. Если дело закончится плохо, пусть присоединяется к остальным, если хочет, или идет своим путем, оставив себе деньги, которые честно заработал.

– Предупреждаю твой вопрос, – прибавил Тангейзер. – В драке ты не участвуешь.

Затем он пошел вдоль улицы, держа в левой руке спонтон.

У входа в церковь иоаннит остановился – так, чтобы его силуэт виднелся в просвете двери. За ступенькой была арка, дюймов на восемь ниже, обрамленная двумя каменными архитравами. Два человека, выходящие из нее одновременно, задели бы друг друга плечами. А с арбалетами они просто не поместились бы в проходе. Матиас посмотрел на гроб. Перекрестился. Ему не пришлось притворяться – горе и страдания были искренними. Изнутри не доносилось ни звука, но в зловонном воздухе города рыцарь различил новые запахи. Гнилые зубы и кишечные газы. А еще сыр. Опустив голову, госпитальер прочел молитву, чтобы не дать повода для подозрений, спровоцировав атаку. Убийцы никак не проявили себя. Хорошая дисциплина.