Фрейя. Ведущая волков - Аля Файпари

поступь Николаса сопровождалась негромким баритоном. Песнью без слов, пробирающей до костей. Голоса воинов подхватила ритмичная дробь рукоятей мечей по поверхности щитов.

Сраженная величием и красотой момента, я пристально смотрела, как Николас не спеша поднимается к помосту и останавливается перед Аяном и Атли. Черные кожаные доспехи плотно облепляли сильные рельефные ноги, узкие бедра и торс, а и без того широкие плечи казались еще массивнее из-за выступающих рифленых наплечников. Сверху на них спадали темные влажные волосы. Распущенные, как я любила.

Я думала, что если Боги существовали, то они должны выглядеть именно так. Столь же величественно возвышаться над остальными, такой же стальной хваткой сжимать рукоять топора и исподлобья смотреть светлыми глазами, один взгляд которых способен был разжечь в каждом огонь отваги и решимости. Он был великолепен. И я видела, что восхищение отражалось в глазах всех Этна и Шэлдо, которые смотрели на будущего вождя клана.

Николас с тихим лязгом вытащил из ножен один из двух мечей и преклонил колено, сложив обе ладони на рукояти.

Песнь воинов стихла, как по щелчку.

Аян сделал шаг вперед, нависая над сыном.

– Клянешься ли ты, Николас, сын Аяна из клана Этна, всецело посвятить собственную жизнь своему народу?

– Клянусь, – уверенно произнес Ник, и даже звуки дождя не мешали расслышать его голос.

– Клянешься ли ты всегда ставить интересы клана превыше своих личных?

– Клянусь.

– Клянешься, – пророкотал Аян, – быть каждому отцом и защищать клан от любых опасностей, пусть даже ценой жизни?

– Клянусь, – смотря отцу в глаза, сказал Николас.

– Тогда я, Аян, сын Ингемара, отрекаюсь от своего титула и нарекаю тебя вождем клана Этна. Да будет правление твое справедливым и мирным, сын мой, несмотря на то, что началось оно с войны, – последние слова он произнес тише, и я с трудом их расслышала.

Аян отступил, уступая место Сахаар. Она прошаркала с миской к Нику.

– Поднимись, вождь Этна.

Рядом с высоким и сильным Николасом она казалась крохотной и бледной. Мне даже чудилось, будто ее хрупкая фигура в светло-серых одеждах исчезала за пеленой дождя и появлялась вновь, стоило только моргнуть.

– Бык – животное могучее, мощное и упорное. Да наделят тебя Боги его силой, чтобы сберечь клан, – проговорила Сахаар, окуная пальцы в чашу с густой алой жидкостью, и провела по лбу Николаса длинную линию, опускающуюся к переносице. Он прикрыл глаза. – Отвагой, чтобы разить вражеские войска. Твердостью, чтобы не прогибаться пред трудностями судьбы. – Еще две короткие линии появились по бокам от первой. – Мудростью, чтобы принимать верные решения. Справедливостью, чтобы судить виновных по достоинству. – Кровавый след протянулся под глазом от виска к носу. – Благородством, чтобы вести за собой народ. – И такая же полоса появилась с другой стороны лица.

Окунув пальцы в чашу, Сахаар на миг позволила себе рассмотреть удивительно умиротворенное лицо внука. Ее глаза улыбались.

– Да станешь ты сыном, которым будет гордиться семья. Братом, что подставит плечо. Другом, что докажет верность в беде. Мужем, уважающим свою женщину. Отцом, передавшим мудрость жизни сыновьям и дочерям. Воином, идущим в бой без страха. И вождем, память о котором останется на множество столетий. – Голос Сахаар впервые на моей памяти дрогнул. И она провела последнюю полосу от нижней губы до впадины между ключицами. – Предстань перед своим кланом, молодой вождь.

Николас почтительно кивнул ей, прошел к краю помоста и замер, обводя горящим взглядом мужчин, женщин и детей внизу. Он посмотрел прямо на меня, и время будто замерло. Я видела, как по его лицу медленно стекают дождевые капли, почему-то не смешиваясь с кровью принесенного в жертву зверя. Как мокрые волосы колыхаются от ветра, а под черными сапогами пробегают тонкие ручьи.

Мгновение, и все Этна и Шэлдо слаженно опустились на колени, с силой прижимая кулаки к груди. Приветствуя нового вождя, отдавая ему честь и выказывая безграничное уважение. Принимая его.

Смотря в зеленые глаза Николаса, я преклонила колени вслед за остальными и покорно свесила голову, впервые добровольно принимая подобную позу. Кулак в перчатке стукнулся о броню.

– Встаньте, – тихо, но твердо приказал Ник. Казалось, он взглянул в лицо каждому, прежде чем продолжить: – Для меня огромная честь занять место отца и возглавить клан Этна. Для меня честь вести вас сегодня в бой. – Он двинулся вдоль помоста, не сводя глаз с народа. – Кто-то считает, что это сражение будет отличаться ото всех, в которых мы участвовали прежде. Но это не так. – Он снял с пояса боевой топор и подбросил его в руке. – То же оружие. Тот же риск. Та же кровь на земле. – Резко махнул топором в сторону леса. – Тот же враг, и мы знаем, что он из себя представляет, однако сомневаюсь, что он в полной мере осознает, с кем столкнется сегодня. – Николас оскалился, и в воздух с согласным ревом взлетели руки с оружием. – Мы заставим их пожалеть о том, что они связались с нами. Обагрим клинки их оскверненной кровью и вынудим заползти обратно в норы, из которых они выползли. Мы покажем им, что случается с теми, кто покушается на то, что принадлежит нам. Покажем, что случается с теми, кто бросает нам вызов.

Каждый его призыв был встречен одобрительными возгласами толпы и блеском стали.

Он не просто стал вождем.

Он был им, и это видел каждый.

– Обратно вернутся не все. – Николас замер, расправив плечи и подняв подбородок, окрашенный алым. – Но все же вернутся. А жизни Кезро мы заберем все до единой. – Я едва не оглохла от криков Этна и Шэлдо. – Мы готовы оказать отпор. Эти земли принадлежали нашим кланам не один десяток лет, и будь я проклят, если отдам свой дом дикарям, – взревел Ник, и я вскинула меч острием в небеса, подхватывая всеобщий боевой клич. – Обнимите родных! Хватайте оружие! Ради наших семей! Ради будущего для наших детей! Пришло время раз и навсегда разгромить нашего врага!

Тяжело дыша сквозь оскаленные зубы, Николас наблюдал за тем, как разгорается зажженное им пламя. Возбужденные, воодушевленные, воины обоих кланов, не обращая внимания на дождь, бросились исполнять приказ вождя Этна.

Аян подошел к Нику и положил руку ему на плечо; его буквально распирало от гордости. Как и Делию, которая, не сдержавшись, бросилась к помосту, готовая раскрыть объятия своему сыну, что стал мужчиной. Атли с широченной улыбкой потряс его руку, и, обменявшись с ним парой слов, Николас наконец-то спустился с помоста и моментально оказался в кольце тех, кто спешил его поздравить. Сначала была Делия, которую Аян спешно оттащил в сторону,