Король и спасительница - Кристина Выборнова

— Ыть!

Фрейлина не пошевелилась. Геф приподнял руки, вздохнул и с размаху шлепнул их обратно. Теперь уже он ничего не говорил, но лицо у него было такое напряженное, будто изо всех сил прорывался через какое-то препятствие. Через пару минут он снова приподнял руки и попросил воды, на сей раз, себе.

— Ну как, а? — тревожно спросила я, вглядываясь в бледное лицо фрейлины.

— Да ну… — пробормотал Геф.

— Помочь? — предложил кто-то из близнецов — кажется, Фир.

— А чего толку? Сила ж друг к другу не прибавляется… — возразил Геф и вылил воду из принесенной кепки себе на голову.

Потом он снова взялся за Маду. Мы сидели вокруг уже молча, и старались не встречаться взглядами. Никогда раньше, даже во время самых больших несчастий, у меня не лежало на душе такого громадного камня. Лид пропал, Иа и Лен — тоже, Корант, наверное, ранен даже сильнее Мады, а Маду Геф, кажется, не может вылечить… Или сможет?! Ну хоть бы смог! Ну пожалуйста! Пусть мы даже никогда не вернемся домой, а останемся в Варсотии и будем бить, бить, бить эту проклятую полицию и этого дрянного Сьедина!

Тут я заметила, что от злости и напряжения вцепилась ногтями себе в ладонь, и с трудом разжала руку… И как раз в этот момент фрейлина неожиданно издала дикий вопль и взбрыкнула всеми конечностями сразу. Мы разлетелись во все стороны и, опешив, сели в бурьян. Однако Геф и близнецы, тут же вскочив, снова бросились к Маде и облепили ее, как коршуны. А та дергалась и вопила, будто ее режут.

— Ай, отстаньте, именем короля! Не трогайте меня! Больно же!!!

— Чего ты встала, иди ей рот заткни, — деловито позвал Геф Натку.

— Я не встала, я села, — отозвалась подруга и опасливо подошла к фрейлине, примеряясь к ее лицу сложенной ковшиком ладонью. — Э, а рот-то затыкать зачем?

— Чтобы не орала. Быстро, люди сбегутся! — Геф сам припечатал фрейлинов рот одной рукой, а другую снова положил ей на плечо. Фрейлина продолжала извиваться, будто ее то ли щекотали, то ли кололи вилкой. Я тоже подошла и нерешительно сказала:

— Ей вообще-то же больно…

— Вот и хорошо, — пропыхтел Геф. — Когда внутри повреждено, всегда больно, как заживать начинает.

— Ага, — тихо согласился Адар. — Это как будто синяк, только сильнее…

— Видим, что сильнее, — сказала Натка хмуро и села на брыкающиеся фрейлиновы ноги. Наконец, поняв, в чем дело, я тоже подключилась, но процесс выздоровления фрейлины все равно проходил уж очень бурно. Иногда мы всемером не могли ее как следует удержать, и начинали, ловя руки и ноги, уговаривать потерпеть, но слов фрейлина почему-то не понимала. Из-за этой суматохи я забыла, где мы находимся и кого здесь ждем, поэтому, когда мне на разгоряченную спину неожиданно легла холодная рука, меня чуть не хватила кондрашка.

— Мама!! — подпрыгнув, взвизгнула я почти ультразвуком, и одним пружинистым прыжком развернулась, заранее выставив кулаки.

Передо мной стоял растрепанный король без пиджака в подранном рубашке — с ее рукавов свисали черные клочья и что-то капало. Кажется, из-за моего вопля он тоже здорово испугался, потому что резко схватил меня за запястья и несколько раз встряхнул, глядя на меня дикими расширенными глазами, после чего, отдышавшись, произнес на каком-то языке:

— Соня, что ты, не пугайся, не пугайся… Все нормально, это я.

— И мы, — добавил мрачный голос, и рядом с королем возникла такая же растрепанная и порванная клочьями Иа. Рядом с ней, даже чуть улыбаясь, стоял Лен.

— Ребята! Живые, здоровые! — расцвела Натка и от полноты чувств похлопала короля по плечу. — Быстро вы нас нашли!

— Да вас найти-то немудрено. По крикам, — фыркнула Иа. — Вы что, очумели, что ли, так орать?

— Мы Маду лечили, — отозвалась я виновато. — И до сих пор, кажется, лечим…

— Нет, нет, полечите в другом месте, — замотала Иа головой. — Его величество знает, где можно спрятаться. Отсюда не очень далеко, если быстро идти.

— А здесь оставаться не стоит, — добавил Лен. — Мы и так еле выбрались. Если бы не его величество, нас бы точно арестовали.

Упомянутое величество на эти дифирамбы не прореагировал вообще никак, но хотя бы перестал лупиться на меня диким взглядом и убрал встрепанные, как репейник, волосы, за уши. При этом драный рукав рубашки упал до локтя, и я с ужасом увидела на его левой руке длинные глубокие порезы, из которых сочилась кровь.

— Лид, чем это тебя так? — спросила я тихо. Король посмотрел туда же, куда и я и, резко тряхнув рукой, опустил рукав обратно.

— Гвоздями, наверное. Неудобно драться в толпе. Простолюдины, как всегда за ними водится, гораздо больше приносят вреда друг другу, чем им может принести полиция…

— Ну, полиция тоже неплохо так постаралась своими палочками, — Натка мотнула головой в сторону фрейлины. — Хорошо хоть у Гефа получилось ее вылечить, а то она совсем неживая была…

— Лид, а Корант где?! — ужаснулась вдруг я. — Он тоже ранен? Почему вы его не принесли сюда?

— Смысла нет. Он не ранен, он убит, — кратко выдавил король сквозь зубы, отпустил мою руку и выпрямился во весь рост, глядя на нас исподлобья. Вид у него при этом был такой, будто он кого-то не добил и теперь очень об этом сожалеет. Мы все замолчали, даже фрейлина, которая был не в себе, тоже, что-то почувствовав, прекратила вопить. Адар шмыгнул носом, стянул с головы кепку и прикрыл ей лицо, Геф сжал челюсти до квадратного состояния. Натка водила по земле рассеянным взглядом, словно не понимала, что вообще происходит. Я же не делала ничего, потому что у меня в голове все никак не укладывалось, что доброго старика-колдуна, который спасал нас с Наткой от полиции и который привел нас вместе с Гефом к королю, я уже больше никогда не увижу…

— Берите Маду и пойдемте, — тихо сказал Лид, наконец, выходя из своего злобного столбняка.

— Куда? — мрачно поинтересовалась я. Король ответил с усмешкой:

— Ко мне домой, — и нырнул в бурьян.

Но я была не в том настроении, чтобы впечатляться красивыми фразами. Врезавшись в траву, как пушечное ядро, я тут же догнала короля, и, схватив его двумя пальцами за локоть, поинтересовалась с сердитой усталостью:

— Какой еще у тебя тут дом?!

— Дворец, естественно, — отозвался король, ловко лавируя среди бурьяна и остатков сгнивших построек.

— Так он же разрушен!

— Вот именно поэтому никто туда и не ходит.

— Извините, ваше величество, но там же не то, что крыши, там стен нет, все просматривается, — послышался голос идущей за нами Иа.

— Раз я сказал, что там есть, где жить, значит, есть, — резко бросил король, не поворачиваясь. — Хватит ставить под сомнение каждое мое слово, если не хочешь, чтобы опять кто-нибудь погиб.

Иа аж захлебнулась от возмущения: