Всего лишь каприз - Марион Леннокс

В течение часа девушка положила уже восемь камней и чувствовала себя так, словно совершила нечто невероятное. Она подумала — вот это и могло бы стать ее новым увлечением. Она могла бы закончить стену.

Коняшка лежал около нее. Казалось, он дремал. Вечернее солнце согревало пса. Изредка он бросал взгляд в сторону побережья, но Никки привязала его за импровизированный поводок и продолжала болтать с ним, пока работала:

— Я знаю. Ты любил его, но он отверг тебя. У нас одинаковая история. Джонатан и твой подлый владелец. Добро пожаловать в «Клуб разбитых сердец»! Нам нужен план, как преодолеть это. Пока я не знаю, в чем именно будет состоять план, но раз мы ожидаем каких-то событий, уже неплохо. — Она подняла очередной камень. — Думаешь, этот подойдет?

Пес поднял голову, словно пытаясь ответить на ее вопрос.

Боль, которая пронзала ее грудь на протяжении последних месяцев, слегка утихла. Растворилась в заботе и работе. Она могла бы стать строителем!

Системы кондиционирования не шли с этим ни в какое сравнение!

Еще один камень… Это совсем непросто. Нужно сделать идеальный выбор.

— И что ты, по-твоему, делаешь?! — рявкнул кто-то сзади.

Она почти подпрыгнула от испуга. Гейб, незаметно подошедший к ней, казалось, полностью загородил собой солнце. Даже Коняшка попятился назад и заскулил.

— Я подумала, что могу попробовать… — неуверенно начала она.

— Не смей!

— Вы разве не хотите закончить стену? Я подумала… Я пролистала книги в вашей гостиной.

— Ты читала книги моей мамы?!

— Прошу прощения…

— Ты не имеешь права!

— Не имею. — Никки взяла книгу, о которой шла речь. Сделала глубокий вдох, осознав, что в его глазах она выглядит сейчас преступницей. — Я положу ее на место, — сказала она миролюбиво. — Я ее не испортила. — Что такое творилось с этим парнем? — Я вставила всего восемь камней, — сказала она. И даже попыталась улыбнуться. — Хотите, я вытащу их?

— Не надо! — Его голос все еще звучал грубо, но уже не дрожал от бешенства. Он взял из ее рук книгу. Посмотрел на нее. Затем перевел взгляд куда-то вдаль. — Как себя чувствует собака?

— Отлично. — Она все еще чувствовала смятение.

— Мы должны принять решение, — сказал он.

— Я уже приняла его! — Никки гордо задрала подбородок.

— Привет!

Новый голос заставил обоих обернуться. У калитки стояла женщина среднего возраста, скромно одетая в рабочие штаны из грубой хлопчатобумажной ткани и потертый шерстяной пиджак. Она открыла калитку, и Коняшка зарычал и попятился назад.

— Все в порядке, — сказала женщина, подходя к ним. — Как ужасно, что я вызываю подобную реакцию у этих ребят! Но их можно понять — я ведь занимаюсь их отловом.

Коняшка снова зарычал. Никки крепко держала его за поводок. Но она не была уверена, что справится. Неожиданно она почувствовала помощь Гейба. Он положил руку на широкую шею пса, помогая Никки удерживать его за импровизированный ошейник из занавески. Он дотронулся и до нее. Его ладонь была огромной, твердой и… нежной?

Никки почувствовала, что ей стало легче, и она знала — Коняшка это тоже ощущает.

— Рафф передал мне, что вы нашли собаку, — сказала женщина. — Привет, Гейб! — Она вышла вперед, протягивая Никки руку. — Мы еще не встречались. Я Генриетта. Содержу местный приют для бездомных собак. Этот парень — один из моих клиентов.

Коняшка зарычал и попытался спрятаться за Никки. Рука Никки еще крепче вцепилась в ошейник, то же самое сделал и Гейб.

Теперь их руки соприкасались. Она чувствовала его тепло. Силу.

— Хотите, чтобы я его забрала? — спросила Генриетта.

Нет!

Никки уже приняла решение, но ей нужно было получить одобрение Гейба. Ведь он был хозяином дома.

— Я бы хотела оставить его у себя, — сказала она чуть громче, чем планировала.

В воздухе повисла тишина.

Печаль на лице Генриетты тут же исчезла, словно с ее плеч свалился камень. Лицо засветилось широкой улыбкой. А затем она произнесла уже деловым тоном:

— Вы сможете обеспечить собаке надлежащий уход?

— Думаю, я справлюсь, — решительно сказала Никки. — Но я снимаю жилье у Гейба, поэтому мне необходимо получить его согласие.

— Ты просишь меня взять себе эту собаку? — скептически спросил Гейб.

— Нет, — просто ответила Никки. — Я буду его хозяйкой.

Она вдруг подумала: ее жизнь принадлежала ей одной. И она не нуждается в присутствии в ней мужчины. Ни один мужчина — пусть даже хозяин дома, где она живет, — не будет претендовать на ее собаку.

— Мне придется немного скорректировать мое расписание, — заметила она, обращаясь уже к Генриетте. — Потому что иногда мне приходится уезжать в командировки…

— Я не смогу присматривать за ним, — вмешался Гейб. — По крайней мере, в те дни, когда ухожу в море.

— Я и не прошу тебя об этом, — бросила она в ответ. — Я собираюсь реорганизовать свое рабочее время. В конце этого месяца и, возможно, следующего мне придется уехать на пару дней. Но потом в этом не будет необходимости.

Все решалось очень просто. Она передаст международных клиентов своим коллегам по работе. Конечно, коллеги посчитают ее сумасшедшей. В том числе и Джонатан. Сможет ли она работать на него после всего, что случилось между ними?

— Возможно, я вообще полностью поменяю род своей деятельности, — зачем-то сказала Никки. Она посмотрела вниз на камни, удивленная тем, насколько далеко позволила себе зайти в своих фантазиях. Она сходит с ума? Естественно, речь шла всего лишь об увлечении.

Надо думать о Коняшке. Все остальное — чепуха. Бредовые идеи как следствие бессонной ночи.

— Что бы ни случилось, я решила взять себе Коняшку, — окончательно заявила она. — Если мне смогут помочь в первые два месяца.

Но Гейб смотрел на нее так, словно увидел перед собой привидение:

— Ты не имеешь никакого представления о том, какая это ответственность — иметь собаку. Животное — не игрушка, в которую можно поиграть и выбросить, когда она надоест. Шестнадцать лет…

— Речь идет не о Джемме! — резко прервала его Генриетта.

— О Джемме?

— Собаке Гейба, — объяснила ей Генриетта. — Гейб нашел Джемму на пляже шестнадцать лет назад. Прошло три месяца с тех пор, как она умерла…

— Я не знала. Прошу прощения, — смутилась Никки, но, как оказалось, ее извинения сделали только хуже.

Лицо Гейба перекосилось от злости.

— Мы не собираемся обсуждать Джемму.

— Я могу забирать пса к себе, когда вы будете в отъезде, — вмешалась Генриетта, наблюдая за реакцией Гейба. — Я содержу гостиницу для животных при приюте, поэтому если в будущем вы собираетесь реорганизовать свой график работы…