Семь призраков - Крис Пристли

Тело Лили подняли со дна колодца. Её уложили на траву, и разразилась ужасная сцена. Тогда уже стемнело, и слуги принесли фонари. У Маргарет было такое чувство, будто она смотрит на ожившую картину. В чём-то она могла быть даже красивой. Маргарет плакала и плакала. Особенно когда полицейские спросили её, что тут произошло. Маргарет была очень умелой плаксой.

Матери Лили дали успокоительного, чтобы она заснула, да и матери Маргарет было ненамного лучше. Гости остались, чтобы помочь ей, но на следующий день к обеду все разъехались. Полицейские уже всех допросили, и никто не желал задерживаться в Гримстоун Холле. И вряд ли кто-то из них захочет приехать сюда вновь.

Маргарет то и дело ловила на себе взгляды матери. И мистера Дэвиса тоже. Она обнаружила, что слуги о чём-то шепчутся и всякий раз умолкают, стоит ей подойти ближе. Она знала: её подозревают, но ничего не могут доказать. Маргарет видела, что мать хочет расспросить её напрямик, но не решается, так как боится того, что может услышать. Мистер Дэвис уволился через неделю.

Маргарет очень расстроилась из-за ухода мистера Дэвиса, но после гибели Лили он так холодно обращался с нею, что, пожалуй, это было к лучшему. И тем не менее девочка не могла заснуть, распрощавшись с ним. Она ненадолго провалилась в беспокойный сон, из которого её вырвали звуки музыки, разносившиеся по дому.

И это была не просто музыка – а именно тот короткий отрывок, который написала Лили и исполнила в тот вечер, когда упала в колодец.

Маргарет сперва старалась не обращать внимания, но музыка всё играла и играла. И тут ей стало ясно: мистер Дэвис никуда не уходил. Наверняка это он внизу играет на пианино в четыре руки с её матерью, чтобы посмотреть, как будет вести себя Маргарет.

Ей не следует и дальше делать вид, что она не слышит. Так она будет выглядеть виноватой. Нет: надо спуститься и изобразить полную растерянность и непонимание, что происходит. Наверное, нужно будет ещё поплакать – пусть им будет стыдно за то, что напомнили ей о бедняжке Лили.

Маргарет пошла вниз, в музыкальную гостиную. Она шла босиком, чтобы не поднимать шума и застать их врасплох, и чуть не закричала, когда ступила в воду.

Она распахнула двери музыкальной гостиной, и музыка стала громче. За поднятой крышкой пианино она не могла видеть ни мистера Дэвиса, ни мать. Неважно. Маргарет решительно обошла пианино, чтобы напугать их, и увидела, что на клавиши нажимает Лили. Кузина улыбнулась, и вода полилась изо рта на подбородок и мокрое насквозь платье.

Маргарет кричала и кричала, пока не переполошила весь дом. Она призналась во всём и была отправлена в сумасшедший дом – больницу для умалишённых. Её мать покинула Гримстоун Холл и больше не вернулась.

– Иногда люди говорят, что слышали звуки пианино, – сказала миссис Фокс. – Но стоило им попасть в музыкальную гостиную – и здесь было пусто. Правда, кое-кому якобы удавалось обнаружить мокрые следы, ведущие от парадного входа в музыкальную гостиную.

Джейк вспомнил, что видел мокрый пол в коридоре. Гримстоун Холл может лезть из кожи вон и устраивать эти маленькие каверзы, чтобы заставить детей поверить в истории с призраками, но толку от этого мало. Слишком всё притянуто за уши. Джейк даже не был уверен, заметил ли эти мелочи кто-то, кроме него. Во всяком случае, никто не признавался. Впрочем, он тоже молчал.

– Очень хорошо, – сказала миссис Фокс. – Пора отправиться к месту, связанному с нашей следующей историей, – в библиотеку.

Все пошли за нею в библиотеку. Когда группа проходила мимо окна, Джейк краем глаза заметил что-то яркое и блестящее – оно двигалось по лужайке.

– Эй! – крикнул Джейк.

Миссис Фокс обернулась на его голос.

– Смотрите, вон там! – кричал мальчик. – Там… это…

Но лужайка уже опустела.

– Что случилось, миссис? – спросил кто-то из девочек.

– Ничего, – ответила миссис Фокс и улыбнулась Джейку. – Идёмте дальше.

Джейк оглянулся на лужайку и потряс головой. Он догнал группу уже возле библиотеки, но это помещение совсем не походило на те библиотеки, которые ему доводилось видеть раньше. Все книги здесь были в старинных, побуревших от времени переплётах из кожи и даже из дерева. Надписи на них вытиснены изящными золотыми буквами.

– Наша история упоминает эту комнату, – начала миссис Фокс. – Хотя призрака, о котором вы сейчас услышите, видели снаружи, перебегающим через лужайку к озеру. Это очень тревожное зрелище. Но если я скажу вам больше, то испорчу историю.

Призрак шестой

В 1970-е годы в Гримстоун Холле жил Ричард Перри по прозвищу Дикки. Он был известным и чрезвычайно богатым рок-гитаристом и автором многих хитов. Жена Ричарда, Сандра, и их двенадцатилетний сын, Кингфишер, жили с ним здесь же.

Когда Кингфишер был совсем маленьким, ему нравилось его имя, но со временем оно стало проблемой, ведь дословно обозначало «король-рыбак». Мальчишки постоянно его дразнили. И когда Кингфишер собрался в новую школу-интернат, то попросил отца сказать учителям, что его зовут Ричард. Отец долго спорил, но согласился.

И всё шло хорошо, пока один мальчик по имени Гарет Коллейр не разузнал, как Кингфишера зовут на самом деле, и травля пошла по новой. И хотя в школе было полно мальчишек, чьи имена, по мнению Кингфишера, звучали ещё более глупо, это ему не помогало. Почему-то Гарет с приятелями сочли имя Кингфишера самым нелепым.

Кингфишер пытался уговорить отца позволить ему сменить школу. Он вообще мог бы учиться в местной муниципальной школе. Что такого исключительного в школе-интернате? Но отец Кингфишера когда-то сам окончил интернат и желал, чтобы сын пошёл по его стопам.

Раз уж Кингфишеру нельзя было учиться в другой школе, он решил, что надо что-то сделать с Гаретом. И тогда он украл деньги у других детей и подбросил их обидчику, чтобы его подставить. И это могло бы сработать, если бы самого Кингфишера не застукали с деньгами. Вместо подставы для Гарета он добился того, что отца вызвали в школу.

Отец даже не подумал выслушать Кингфишера. Как будто школа была ему дороже родного сына. Кингфишера отчислили. И когда они шли к машине, мальчик признался, что совсем не жалеет и ненавидит это место. Отец без предупреждения развернулся