Серый ферзь. Страсти по принцессе - Александр Бушков

Сварог дернулся возразить, но Князь жестом остановил его:

— Знаю, что вы хотите сказать. Мол, а если не будетпровалов и краха, если все удастся? Правильно я угадал? Ну так отвечу толькоодно — уж простите, но вопросом на вопрос: а если все-таки крупные поражениябудут и удастся далеко не все?

— Однако прежде… — выдавил из себя Сварог.

— Ах, оставьте. Все прежние покушения на вас — либосамодеятельность мелких исполнителей, либо мелкие шуточки, легкие уколы,ленивая разведка боем. Вам эти шутки показались скверными? Простите старика,так уж привык…

— Где мой отец? — резко спросил Сварог.

— Не знаю, — без малейшей заминки ответилгость. — Об этом я вам и говорил — страшен не враг, а бездействие врага… Яведь не всемогущ, вам доводилось слышать? Представления не имею, куда он поодержимости своей ухитрился провалиться. Я предупреждал его, как сейчас вас…Итак?

— Вы покупаете меня?

— Да о чем вы! Я предлагаю взаимовыгодный договор, неболее. Итак?

— Ну не прельщает меня перспектива стать частицей Тьмы, —развел руками Сварог.

— Потому что вы не представляете, чего себя лишаете, иоттого в вашей решимости нет мудрости. Ну как можно отнестись к слепому отрождения, отказывающемуся прозреть и увидеть полотна великих мастеров,прекрасные скульптуры? Хотите, я проведу вас по мирам, чьих многообразия исложности вы и представить не можете? Хотите проникнуть в тайны пространства,Вселенных, неощутимо существующих бок о бок, в одной и той же точке бытия?Пропутешествуйте по всем уровням, закоулкам и этажам мироздания, какие мнедоступны, и после свободно, без малейшего принуждения решите все сами. Хотитетакое путешествие? Ни к чему, замечу, вас не обязывающее?

— Нет, спасибо.

— Боитесь дать слабину?

— Я просто считаю, что тот, кто выдумал поговорку«Коготок увяз — всей птичке пропасть», был гением, — сказал Сварог. —Не хочу я с вами больше разговаривать, поговорили…

— Подумайте о других, о тех, кого таскаете за собой. Выих всех загубите.

— Я никого не принуждаю.

— Принуждаете. Тем, что сами не сидите спокойно.

— Я же сказал — довольно, — сказал Сварог. —Вы не верите в людей, а я верю… даже после всего… И мне не нравится тьма. Влюбых ее проявлениях. Вам объяснить по буквам?

Гость встал. Его голос звучал ровно, даже безразлично:

— Я еще с вами встречусь. В пору, когда в сердце у васне будет ничего, кроме пустоты. Я не злопамятен, но люблю, когда рано илипоздно признают мою правоту. И вы сами, слышите, сами согласитесь, что прав быля. И это будет лучше всякой подписи под договором… Ожидайте и бойтесь этой неминуемойвстречи, любезный граф…

Впервые лицо его исказилось в хищной улыбке, он склонилголову и исчез, словно нажали выключатель. Порыв ледяного ветра свистнул покомнате, от закрытой двери к закрытому окну, стегнув Сварога по лицу холоднойлапой, взметнув штору, тряхнув раму так, что задребезжали стекла.

Сварог налил себе еще чарочку забористого навигаторскогоконьяка пятитысячелетней выдержки, ахнул залпом, подошел к окну, прижался лбомк прохладному стеклу, уставился на бухту, реку и деревья, подернутыемутно-серой рассветной мглой. На душе было неуютно и муторно. Он и раньше знал,что война ему Силами Тьмы объявлена серьезная, но теперь убедился воочию. Самыесерьезные угрозы как раз высказывают тихо и спокойно, без дурацких эффектов истрашных рож. Боролся с самим собой, — надо ж так вывернуть… А ведь толикаистины в словах ночного гостя была, от этого не уйдешь. «И вся-то наша жизнь даесть борьба» — борьба с самим собой. Тьфу, пропасть…

Почти в центре бухточки явственно перемещался бурун,напоминающий широкий наконечник копья, след плавника. Жаль, под рукой не былоподходящего оружия, иначе непременно шарахнул бы туда на всякий случай.

Сходить, что ли, к Бони за пулеметом? Нет, не похоже, чтобыв гостиницу забредала здешняя фауна, иначе непременно остались бы следы,сломанная дверь хотя бы. А от Князя Тьмы следует ожидать более сложныхпакостей, нежели некий зубастый обитатель вод. Да и бурун быстро продвигаетсяпо каналу, уходя в реку…

Сварог плюнул, вернулся в спальню, стянул штаны и полез впостель, твердо решив перед сегодняшней неизвестностью еще хоть пару часиковотработать взаимодействие щеки с подушкой. Мара шевельнулась, сонно спросила,не размыкая глаз:

— Что такое?

— Пописать выходил, — успокоил ее Сварог, чмокнулв щеку и подгреб под голову подушку.

Как следовало из докладов, ночь для всех остальных прошласпокойно.

Никто, похоже, и не заметил настигшего перед рассветомприступа мертвого сна — потому что и так спали без задних ног. Один Шедарис,дежуривший последним, выглядел чуть смущенно — раздумывал, признаться или нет,что заснул на посту.

Сварог, пихавший в свою седельную суму охапку увлекательныхнавигаторовых книжек, посмотрел на бравого капрала и, не вставая с корточек,хмыкнул:

— Да знаю я, что ты дрых…

— Командир, да со мной такого отродясь не случалось,курвой буду…

— Не переживай, — сказал Сварог. — Ты тут нипри чем совершенно. Потом расскажу…

Он задумчиво достал из-под стола загадочную «дверную ручку»,прикидывая, кинуть ее обратно или взять с собой. Глаза у капрала и вовсеполезли на лоб:

— И у тебя, командир?

— Ты о чем?

— Об этой штуковине. Я ее у тебя что-то раньше невидел…

— Ничего удивительного, — сказал Сварог. — Яее здесь нашел.

— Сейчас, сейчас…

Капрал бомбой вылетел в дверь, прогрохотал сапогами покоридору и вскоре вернулся. Протянул Сварогу бронзовую штуковину. Форма другая,узоры не те, завитушки-лепестки на конце штыря ничуть не похожи — и все женекое неуловимое сходство стиля и исполнения поневоле заставляет предположить,что обе ручки вышли из одной мастерской. Разве что капралова уже покрытазеленой паутиной да изрядно поцарапана.

— А у тебя твоя откуда? — спросил Сварог.

— Когда служил на Сильване, был у нас один, родом,кажется, из Лорана. Штуку эту он берег пуще добычи. И после второго ведраначинал напускать тумана — мол, это его талисман на самый крайний случай.Убережет, если припечет так, что другого выхода не будет. Только не уберег.Получил он топором по башке в одной дурацкой стычке, мозгами раскинул так, чтолюбо-дорого… Ну, его барахлишко потом разыграли на всех, как водится. Этахреновина мне и досталась. Выбрасывать жалко — вдруг это и в самом делеталисман и найдется знающий человек, научит с ним обращаться? Мне кажетсяпорой, тот чудак и сам не знал, как эта штука работает и для чего служит, иначедавно проговорился бы, хоть намеком…