Выбор Ребекки - Мэри Брендан

Люси взглянула на нее с недовольным видом и, сбившись с такта, перестала играть.

– Я соскучилась только по Мэри, а об остальных и вспоминать не хочу! – проговорила она сдавленным голосом.

Девочка никогда не заговаривала ни об отчиме, ни о матери и была совершенно равнодушна к брату, о рождении которого она узнала из письма матери. С тех пор, как Ребекка привезла ее в свой пансион, Люси никто не навещал, но, похоже, это мало ее беспокоило.

– Извини, Люси, мне не следовало мешать тебе. У тебя так хорошо получалось. Начни снова. – Ребекка перевернула страницу на начало музыкальной пьесы.

Играла Люси хорошо, но посвящать себя искусству не собиралась. Начав играть, она делала это уже без прежнего усердия и внезапно остановилась, вздохнув и раздраженно поведя плечами. Повернувшись на вращающемся стуле, она хотела что-то сказать, но, открыв рот, уставилась поверх головы учительницы.

– Люси, осталось всего полстраницы! – взглянула на нее Ребекка. Напуганная молчанием девочки, она оглянулась.

– Я стучал, но никто не вышел… Дверь кухни была открыта, и я вошел, – извиняющимся тоном проговорил Люк с порога гостиной.

Ребекка не сводила с него глаз, слыша лишь бешеное биение своего сердца.

– Мистер Трилоуни… – прошептала она, и было непонятно, то ли она приветствует его, то ли сомневается, он ли это.

В гостиной горела всего одна свеча, освещавшая ноты музыкальной пьесы, которую разучивала Люси, и девушкам показалось, что фигура мужчины заполнила собой всю комнату.

– Люси, пойди отдохни в своей комнате, скоро будем ужинать.

Люси улыбнулась лорду Рэмсдену, присев в реверансе, и, шурша цветастой юбкой, вышла.

– Почему дверь кухни не заперта? – строго спросил он. – Мало ли кто может войти.

– Уже вошел, – сыронизировала Ребекка.

– Я имею в виду тех, у кого преступные намерения.

В наступившем молчании Ребекка хлопнула крышкой пианино, закрывая его. Чтобы унять дрожь в руках, она провела ими по одежде, расправляя невидимые складки.

– Зачем пожаловали, мистер Трилоуни?

– Выпить чашечку чая с печеньем. – Голос звучал спокойно, но, стоя всего в футе от Ребекки, Люк с трудом подавлял желание обнять ее.

– Заварка и печенье закончились.

– Знаю, я принес их с собой.

– Забирайте свое печенье и уходите! – вспылила она.

Люк схватил ее за плечи и повернул лицом к себе.

– Почему вы так враждебны ко мне, Ребекка?

Смерив его презрительным и непримиримым взглядом, она гордо вскинула голову и… очутилась в объятиях его сильных рук.

С замиранием в сердце она чувствовала его ладони, ласкающие спину, забирающиеся в густые золотистые волосы. Бирюзовая лента спала с шелковистых волос, и они рассыпались по плечам. Держа ее голову в ладонях, Люк пытался заглянуть ей в глаза, но она отворачивалась.

– Взгляни на меня, Ребекка. Моя невеста не должна давать слугам повод для пересудов, – мягко укорил он ее.

У Ребекки перехватило дыхание, горло сдавил подкативший ком.

– Ваши шутки более чем бестактны. Я была бы вам чрезвычайно обязана, если бы вы покинули мой дом.

– Я не шучу, Ребекка. – Он прижал ее к себе и поцеловал золотистую головку, с наслаждением вдыхая нежный аромат лаванды. – Вы дали согласие выйти за меня замуж, Ребекка, и вы будете моей женой. У меня серьезные намерения, и скоро в «Таймс» появится сообщение о нашей помолвке.

– Разве я дала согласие? – спросила девушка, недоуменно глядя на Люка. Он был очень серьезен. – Я вам не невеста, и не chere amie…

– Вы согласились, глядя мне прямо в глаза. Ответили на мой поцелуй. Примирились с моим тяжелым характером, поскольку увидели во мне своего будущего мужа. Неужели не помните? – Люк рассмеялся. – Но когда вы говорили с Россом? Ведь он в моем кругу единственный, кто использует словечки типа «chere amie»! – Люк заглянул ей в глаза. – Вы узнали их от моего брата? – спросил он, нежно взяв ее за подбородок. – Уверен, без Росса не обошлось! Да?

Ребекка почувствовала, что краснеет.

– Не лгите мне, Ребекка! – тихо проговорил Люк.

– Можно подумать, только Росс их знает! – гневно воскликнула Ребекка, задетая за живое.

Люк подхватил ее за талию и посадил на пианино, у которого они стояли. От неожиданности Ребекка закрыла глаза, и он поцеловал ее в пухлые, чувственные губы.

Его обожгло видение лесного озера и обольстительной русалки в нем. Картина была настолько реальной и девушка так доверчиво льнула к его губам, что, не сдерживая больше чувств, он страстно начал покрывать поцелуями ее лицо, сладостно ощущая, как колени Ребекки сжимают его бедра. Запрокинув ей голову, он крепко впился в ее губы, так что гибкая спина девушки изогнулась.

– Ребекка… – шептал он. – Ребекка. – Голос его зазвучал властно.

Она открыла глаза.

– Свадьбу сыграем в Суссексе, чтобы ты могла пригласить всех своих друзей, медовый месяц проведем в Корнуолле. Он будет длиться столько, сколько захочешь ты, – сказал он, нежно лаская взглядом ее милое лицо и перебирая золотые волны волос.

Господи, как она доверчива! Один пленительный поцелуй, и… Нет, подумал он, отгоняя непрошеные мысли.

– Так ты выйдешь за меня замуж, Ребекка? – шепотом спросил он, не сводя глаз с ее чувственного пухлого рта.

– Да.

Люк нежно поцеловал ее и, сняв с пианино, поставил рядом.

– Приготовь мне чаю, можно без печенья, – с улыбкой сказал он.

* * *

Ребекка, запыхавшись, подбежала к дому Тернеров и, несмотря на поздний час, стала громко стучать в дверь.

Послышались торопливые шаги, дверь приоткрылась, и показалось заспанное лицо Марты.

– Мисс Бекки? Что случилось?

– Марта, вы не видели Люси? Я уже все обыскала: дом, каретный сарай и даже курятник. Ума не приложу, где еще ее искать!

– Разумеется, в усадебном доме! – подбоченилась женщина.

Ребекка побледнела.

– Вы думаете, она пошла к Джону? – с тревогой спросила она.

– Ничего я не думаю. Но девчонка она бедовая. Раз ее нигде не видно, значит, она где-нибудь на сеновале. Я бы велела Грегори отвезти вас в усадьбу, да он пошел в «Белую лошадь» отметить свой выигрыш в карты, – сказала Марта и пригласила Ребекку погреться у крошечного камина.

– Боже мой! Что скажет ее отчим? Я ведь за нее в ответе и не могу позволить ей…

– А вы ей ничего и не позволяли. Идите спокойно домой. Если она с Джоном, он присмотрит за ней, а завтра привезет ее обратно. Парень он порядочный.