Ричард Львиное Сердце - Режин Перну

В свою очередь епископ Пуатье и коннетабль Тибо Шабо разгромили у Барбезьё наемников, нанятых взбунтовавшимися баронами. Волей-неволей спокойствие вновь пришло в эти земли, а Генрих II мог подумать о созыве Пасхальной ассамблеи со своими тремя сыновьями.

Когда Ричард вернулся в Пуатье, к нему присоединился Генрих Младший, который тоже смирился и собирался совершить вместе со своей женой Маргаритой паломничество в Сантьяго-де-Компостела. 19 апреля 1176 года он прибыл в Онфлёр и был удостоен приема у короля Франции, после чего снова поспешил к Ричарду. Оба брата вместе осадили Шатонёф и после этого сразу же разошлись: быть может — так, по крайней мере, считали современники — между двумя юношами возникло соперничество — ведь оба одинаково притязали на блистательность, равно домогаясь признания своих подвигов… Оба были величественны и красивы, обоим была свойственна та рыцарственная щедрость, которая так легко, особенно у Генриха, оборачивалась расточительностью, а если принять во внимание их возраст да еще небольшую разницу в летах… что ж, очень может быть, что между ними действительно пробежала черная кошка. Раздоры между братьями — одно из наиболее исконных проклятий, издревле терзающих человечество: ведь драма Каина и Авеля следует в Библии сразу же за описанием первородного греха…

При этом Ричард не был злопамятен. Стоит упомянуть, что, следуя в Перигё, он велел построить в фьефе кухню графов Пуату для своего повара Алена; по сему случаю король устроил торжественную церемонию, очевидцами которой стали его важнейшие бароны: оруженосец Робер ле Муан, капелланы Жан и Жоффруа, письмоводитель Рауль де л'Опито, погребничий и главный виночерпий Журдэн, постельничий Бернар де Шовиньи, а также епископ Пьер де Перигё, сенешаль Пуату Гийом Мэнго и даже такой важный сеньор, как Ги де Лузиньян, о котором речь пойдет ниже.

Одно событие между тем стало определяющим в 1176 году. И это вовсе не те огорчительные ненастья, которыми так запомнился этот год (великий летописец Робер де Ториньи замечал, что от Рождества до Сретения Господня стояли холода и лежал снег, а 3 февраля, на этот раз в Нормандии, налетела неистовая буря, срывавшая крыши с домов и ломавшая деревья), и даже не голод, который охватил домены Анжу и Мэна (после апреля положение настолько ухудшилось, что Генрих II Плантагенет должен был доставлять свои запасы с острова на материк). Иное событие, много более приятное, выступило на первый план: бракосочетание Иоанны (Жанны), младшей сестры Ричарда, последнего ребенка Алиеноры и Генриха. В таком деле нельзя было обойтись без двух старших братьев, на которых возложили обязанность проводить юную сестру на юг Франции; ее жених, Гийом, король Сицилии, собирался встретить невесту в Сен-Жиль-дю-Гар — городке, который был знаменит как место паломничества к реликвиям святого Эгидия. Генрих Младший эскортировал девочку до Нормандии, где она 27 августа сошла с корабля на берег, а Ричард принял эстафету и сопровождал сестру в ее путешествии по Аквитании. Свадьбу отпраздновали в Палермо 9 ноября, и Сицилия обрела маленькую королеву, которой едва исполнилось одиннадцать лет; короновали ее в том же городе уже после нового года, 13 февраля 1177 года.

Епископ Норича, присутствовавший в свите невесты в качестве представителя епископа Винчестерского, сообщает нам некоторые подробности этого нелегкого путешествия. Нередко в пути случалось, что людям не хватало хлеба, а коням — овса. Овернь, через которую они проезжали, еще не оправилась от недавнего недорода, а в Балансе их обокрали. После этого епископу пришлось бросить лошадей в Генуе и взойти на палубу корабля в Порто-Венере, чтобы в гавани Гаэты соединиться с остальным эскортом. Море было ужасным. Между Италией и Сицилией пришлось плыть, полагаясь больше на весла, чем на паруса, а по прибытии епископ увидел, какая жестокая засуха царила на острове: на деревьях высохли все листья, а на виноградных лозах, казалось, не было ни единой завязи. Епископ повествует, как не единожды ему и другим сопровождающим невесту приходилось приспосабливаться к более чем скромным удобствам: постели, например, случалось стелить прямо на каменных плитах или на прибрежном песке. По дороге двое спутников епископа преставились, еще один человек тяжело заболел; сам епископ вернулся в Ноттингем совсем измотанным 24 декабря, как раз вовремя поспев к празднованию Рождества. Судя по его отчету, с подобными невзгодами в пути должны были справляться не только сопровождавшие принцесс или принцев, но и сами царственные путешественники; правда, тот год и в самом деле выдался особенно ненастным…

Все это время Ричард не упускал возможности прославиться военными подвигами. Так, он участвовал в атаках на замок Мулинёф, в котором закрепились несколько самых могущественных сеньоров Аквитании: Гийом Тейлефер с сыном, Вюльгрен, Эймар Лиможский, виконт Вентадурский и Эшивар де Шабане. Они сдались все сразу: Ричард, чтобы проверить их покорность, отправил их к отцу. Помимо прочего, он, вероятно, хотел вернуть себе отчее доверие. При этом он взял в залог несколько замков, в том числе Аршиак, Монтиньяк, Ла-Шез и Мерпин, а также город Ангулем.

В том же 1176 году, когда его отец праздновал Рождество в Ноттингеме вместе с Джеффри и Джоном, Ричард, к своему девятнадцатилетию, впервые созвал свою Рождественскую ассамблею в Бордо. Здесь, то ли по разговорам, ходившим в городе, то ли по рассказам своего старшего брата, он узнал про насилия, которые претерпевали паломники, направлявшиеся в Сантьяго-де-Компостела к мощам святого Иакова. Ричард незамедлительно собрался в новый поход и выступил на Дакс, где закрепились виконт Пьер с Сентулом, графом Бигорры. Взяв город, он напал на Байонну и за десять дней овладел ею, несмотря на упорное сопротивление, оказанное ему обороняющимся виконтом Арно Бертраном. Затем Ричард двинулся к границе Испании, осадил и взял замок Сен-Пьер и у границ Наварры стер с лица земли крепость Сиз, восстановленную басками и наваррцами, которые высматривали из этой твердыни проходящих пилигримов и грабили их. Наконец, он торжественно упразднил все обычаи, установившиеся в отношении паломников, направлявшихся в Сантьяго-де-Компостела, которые вынуждены были терпеть произвол, платить непомерные пошлины, даже если им повезло и они не подверглись предательскому нападению, когда двигались через ущелье, и их не ограбили, когда они перебирались вброд через горный поток.

Ричард мог не слишком спешить; ему надо было вернуться в Пуатье лишь к Сретению Господню, 2 февраля. Решив не тратиться зря, он отпустил своих наемников, но те, оставшись без жалованья, решили согласно обычаю заняться грабежом в Лимузене, прежде чем вернуться в свой родной Брабант. Епископ Жерар Лиможский пожаловался графу Пуату, вследствие чего 21 апреля произошел бой при Малеморе, каковое название само уже звучит мрачным пророчеством[23]: и в самом деле, около двух тысяч этих искателей приключений было перебито, вместе со своим предводителем, неким Гийомом ле Клерком.

***

Год 1177-й оказался ничуть не лучше предшествующего, хотя бы в смысле погоды: летописи того времени сообщают про небывалую сушь летом и осенью: засуха попалила хлеба, а виноград поспел много раньше, чем обычно, что нимало не пошло на пользу. Наоборот, сильные наводнения, вызванные нежданными и обильными дождями, сменились в ту зиму неистовыми бурями, одна из которых повлекла за собой страшное кораблекрушение у Сен-Валери, погубившее целую флотилию (тридцать кораблей), перевозившую вино из Пуату. Это случилось 29 ноября, накануне Дня святого Андрея, последнего предзимнего дня, когда можно было отправляться в дальние заморские путешествия.