Исход - Пол Джонс

– Господи, как это произошло?

Эмили рассказала, как в лесу на нее напали красные монстры, как она почти погибла и как появился Тор, который спас ее задницу.

– Я знаю, трудно уразуметь, – сказала она, снова застегивая блузку, – что это – какое-то нападение из космоса, но я видела инопланетян, и они реальны. И эта чума распространяется очень быстро.

– Но я думал… я думал, что это какой-то теракт. Вы сказали, совсем никого не осталось?

Она покачала головой:

– Никого, кроме ученых на Стоктонских островах. Больше никто не вышел на контакт. Но давайте взглянем на это с другой стороны: они выжили, я выжила, выжили вы и ваши дети. Так что, возможно, где-то есть и другие выжившие.

Саймон откинулся на спинку стула, посмотрел на Эмили долгим взглядом и одним глотком допил свой виски. Потом он снова наполнил стакан и махом влил в себя все его содержимое.

– Вы сумасшедшая? – наконец прошептал он.

Вот и все, что спросил человек, который, как думала Эмили, изо всех сил старался понять то, что, без сомнения, было самой идиотской и безумной историей из всех когда-либо им услышанных. Она встала и подошла к Саймону, бездумный взгляд которого был устремлен куда-то в сторону кухни.

– Нет, – сказала она, – я в своем уме.

– Вы должны понять, – так же мягко прошептал он, – все это просто невозможно сразу принять. Для одного раза это чересчур. И как мне теперь быть с детьми?

Позже, уложив детей, Саймон присоединился к Эмили в гостиной.

– Надеюсь, ты не против, что я тут занялась самообслуживанием? – спросила она, поднимая стакан, на четверть наполненный бренди.

Саймон кивнул, тоже взял стакан, налил себе вдвое больше и уселся напротив.

– Ну, – сказал он, делая глоток, – и какие, по-твоему, у нас варианты?

Эмили обдумала его вопрос, потягивая бренди.

– Не думаю, что у нас есть какие-то другие варианты, кроме как бежать далеко и быстро.

Казалось, Саймон с ней не согласен.

– Эмили, посмотри на это с моей точки зрения. Мы с детьми тут в безопасности, и у нас есть запас провизии, чтобы протянуть пару месяцев. Этого времени больше чем достаточно, чтобы федеральные службы спасения нашли нас и… – Он помолчал, старательно обдумывая последующие слова: – Я ведь тебя не знаю. До сегодняшнего дня я никогда тебя не встречал. Ты возникаешь из ниоткуда с каким-то бредовым рассказом о том, что люди превратились в чудовищных инопланетян и строят деревья, которые знай себе выпускают красную пыльцу. – Он опять сделал паузу, дожидаясь, пока его слова хорошенько дойдут не столько до Эмили, сколько до него самого. Во всяком случае, журналистка думала, что дело обстоит именно так. – И теперь ты предлагаешь мне покинуть единственное место, где нам ничего не грозит, и отправиться с тобой на Аляску. Ну, в смысле, если бы ты была мной и должна была заботиться о своих детях, я уверен, ты бы тоже отнеслась ко всему довольно скептически. Так?

Конечно, Эмили могла понять его чувства. Она провела в этой семье всего несколько часов, но уже успела привязаться к детям. Они были просто очаровательны, даже Рианнон с ее подростковым скепсисом и скучающим выражением лица.

– Я не прошу тебя ехать со мной, – наконец сказала она. – Я прошу лишь, чтобы ты защитил себя и детей. Конечно, я понимаю, как безумно все это звучит. На твоем месте я бы тоже не поверила таким рассказам, но посмотри на это с другой стороны. Если ты прав, и все, что я тут наговорила, всего-навсего изощренный бредовый розыгрыш, ты ничего не теряешь, если пойдешь со мной. – Она подождала несколько секунд, давая собеседнику время осмыслить ее слова. – Ты должен рискнуть, Саймон. Пожалуйста.

Она увидела, как лицо Саймона исказила вспышка гнева, а может, это был страх.

– Вот только не надо торговаться со мной, используя детей, как рычаг воздействия.

Эмили поставила стакан на стол, потянулась и взяла обе руки Саймона в свои.

– Я с тобой не торгуюсь. Что бы ты ни решил, завтра я двинусь дальше на север. Если я права, а вы останетесь тут… тогда и тебя, и Рианнон, и Бена ждет смерть. И лучше бы тебе уповать на то, что Бог приберет тебя первым. Мне бы не хотелось, чтобы ты стал свидетелем последних минут собственных детей и их агонии.

Встретившись с ней взглядом, Саймон высвободил руки, одним глотком прикончил бренди, вернулся к бару и налил в свой стакан вдвое больше, чем прежде. Когда он снова обернулся в Эмили, та увидела, как терзает его необходимость делать выбор. Как поступить, чтоб его дети не пострадали: остаться тут или же послушать незнакомку, которая, как снег на голову, свалилась в его жизнь, и двинуться на север, в неизвестность?

– Ты можешь гарантировать, что мы не умрем в тот же миг, как выйдем из лощины? Можешь, глядя мне в глаза, гарантировать безопасность моих детей? – В его словах не было волнения или злобы, они звучали как обычный вопрос с заранее известным ответом.

– Я не могу гарантировать ничего, кроме того, что все остальные уже умерли. Никакие спасатели сюда не придут. Но что бы там ни происходило, – ее рука сделала жест в направлении темного окна, – оно рано или поздно сюда доберется и унесет ваши жизни, твою и детей. Как и жизни всех на этой планете.

Не сделав ни единого глотка, Саймон поставил стакан на крышку бара и посмотрел на темноту за окном.

– Если бы Элиза была со мной, она бы знала, как поступить. Для нее это было бы просто. Ты бы ей понравилась.

Эмили позволила улыбке коснуться уголков ее губ, поставила стакан и подошла к Саймону. Встав у него за спиной, она легонько дотронулась до его плеча:

– Саймон, ты знаешь, что должен сделать. Надо уходить, потому что твоя единственная надежда в этом. Используй свой шанс. Скоро у тебя не останется никакого выбора.

Саймон обернулся к ней лицом, и в его глазах стояли слезы.

– Все это так чертовски тяжело, – еле слышно промолвил он. – Господи, что я скажу детям?

– Не беспокойся пока об этом, – ответила Эмили. – Постарайся как следует выспаться, а утром мы все решим, о’кей?

Эмили, вздрогнув, проснулась.

В тумане полусна ей показалось, будто она что-то слышит. Так ли это? Или звук – просто продолжение кошмарного сна?

Секунда бежала за секундой, но она слышала лишь ритмичное дыхание Тора, сон которого ничто не потревожило.

Это просто нервы, сказала она себе в конце концов, с облегчением вздыхая. С той поры, как она покинула Манхэттен, дурные сны успели стать ее вотчиной.

Она уже почти разрешила себе снова уснуть, но тут услышала пронзительный крик. Казалось, кричал Бен.

Глаза снова сами собой открылись. Растерянная, с колотящимся сердцем, она потянулась в темноте туда, где, кажется, стояла лампа, но наткнулась на стакан с водой и свалила его на ковер. Стакан не разбился, но Эмили услышала, как вылилась из него вода.