Страсть Тёмных - Марина Коршунова

Волк с той же усмешкой произнёс:

– А ты, видать, давно в этих краях не был, Аратрон, коли не знаешь! Уже скоро стемнеет, как только роса в эту ночь замёрзнет, как только могучую ель иней прикроет, начнётся царствование старика Хода! Под елью могучей появится шествие Хода! Выйдут они как ниоткуда! Словно соткутся из инея, того, что ель покрывает! Каждое прикосновение посоха Хода превратит всё в лёд и холод жгучий! И всё живое и даже мёртвое предстанет в ужасе пред старцем Ходом! И замрут они в низком поклоне ему!

«Так вот он где, переход в иные миры, – с ухмылкой подумал Аратрон. – Значит я на верном пути». А вслух произнёс:

– ВСЕ замрут! Но не я!

– Ты, конечно, силён, Аратрон! Но старик в этом мире уже очень давно! Его магия сильна! – произнёс волк; откланявшись, он медленно вернулся к своей стае.

Секунда – и волки уже неслись вдаль, поднимая клубы пыли.

Аратрон же резко, стегнув коня, сорвался с места и помчался в сторону леса.

Могучий лес предстал пред войском Аратрона, мелкие снежинки, падая, кружились в танце. Как только войско Аратрона галопом влетело в лес, кони в тот же миг превратились в прах. Аратрон со своим войском обратился в стаю бес-рылых горгойлов. В лесу снег уже покрыл все тропы, коряги и пни. Не теряя времени, стая горгойлов неслась, сметая всё на своём пути. Клочья замерзшей земли, смешанной со снегом, отлетали от мощных лап горгойлов, глубокие следы когтей исполосовали ближайшие стволы старых дубов и елей. Из огромных пастей валил пар, от горячего дыхания горгойлов таял падавший снег, который всё больше и больше покрывал собой лес. Несясь вперёд навстречу снежному ветру, стая горгойлов вылетела прямо к небольшому замёрзшему озеру. Аратрон, который всё это время был во главе стаи в образе огромного тёмно-коричневого горгойла, остановился. Вся стая, следовавшая за ним, встала. Выдыхая горячие пары из пасти, он медленно подошёл к берегу озера, окружённому камышом. Взмахом мощной лапы он выломал часть камыша и вступил на лёд замёрзшего озера. Лёд, казалось, застонал от мощи огромного зверя. Вдруг по краю берега пополз лёгкий тягучий дымок тумана. Аратрон – горгойл, сморщив морду, медленно наклонившись, всматриваясь в застывший лёд, заметил, что снег, лежавший на озере, по крупинкам исчезал, а лёд становился всё прозрачней и прозрачней. И вот он отчётливо увидел сквозь лёд, средь различных водных трав, прекрасных полуобнажённых дев, блиставших неописуемой красой, которые кружили хоровод, подняв свои красивые головы и кружась в хороводе, они смотрели прямо на Аратрона, бесстыдно демонстрируя свои роскошные тела. Аратрон секунду пребывал в замешательстве, его брови недовольно сдвинулись, однако, подняв свою горгулью морду и чуть оскалившись, он как бы усмехнулся; обернувшись и взглянув на своё воинство, он резко рванул с места и помчался вперёд. Стая горгойлов последовала за своим хозяином. Они неслись как вихрь, пересекая замёрзшее озеро, оставляя за собой след изрезанного льда.

В камине потрескивали поленья. На огромном дубовом столе дымился небольшой чан, который был только что снят с огня, благоухания которого, казалось, окутали весь замок. За столом сидели маг Тамерлан и ведьма Анабель. Зачерпывая большой деревянной ложкой варево, старуха медленно и осторожно подносила его к своим тонким, исполосованным множеством морщин, губам.

– Хорош! Крепкий сытный мёд! Ай, как хорош! – хриплым голосом приговаривала Анабель.

– Да! Напиток, дарующий мудрость! Пьянящий мёд! – в свою очередь произнёс Тамерлан. Немного помолчав, наслаждаясь вкусом медовухи, старуха молвила:

– Двадцать шесть лет прошло. Со дня на день Аратрон войдёт в этот мир!

Прищурив свои глаза, Тамерлан внимательно взглянул на старуху и произнёс:

– Что беспокоит тебя больше, Анабель? Ритуал, который принесёт Аратрону силу над равными ему? Или же бессмертие и бракосочетание Габриэль с Князем тьмы? – помолчав немного, он добавил: – И уже с более могущественным Князем тьмы!!!

– Я потеряла свою единственную сестру, – произнесла Анабель. – Как ты знаешь, я не успела передать ей достаточно магической силы и не смогла добыть ей бессмертие, она всегда противилась дару, передававшемуся нам по наследству рода! Она хотела жить среди людей, но те видели в ней ведьму, и никогда не принимали ее за свою. Сколько раз она пыталась творить добро, но они уничтожили ее! Я не смогла спасти ее, но спасла ее дитя! Анну-Габриэль! И уже один раз мы почти потеряли ее, но смогли возродить! Бессмертие ей может подарить только Аратрон! Она получит силу над равными себе! Я же получу вечную жизнь дочери моей сестры! Мой род будет продолжаться! Он не погибнет и наберет силу!

Выслушав старуху, Тамерлан произнес:

– Ты расскажешь ей о матери? И о том, кем она приходится тебе?

Анабель, зачерпнув ещё немного медовухи, отпив, произнесла:

– Придёт время, и я расскажу! Но как я и сказала – придёт время. А оно ещё не пришло! – сказав это, старуха потянула свою костлявую руку к посоху.

– У тебя хорошо, но дома лучше, Тамерлан! – с этими словами она медленно поднялась с дубового кресла, подошла к догоравшему камину. Чуть наклонив свою седую голову, старуха чуть заметно улыбнулась, и в ту же секунду исчезла, оставляя от себя пару вороньих перышек.

Маг Тамерлан, наблюдая за кружившими перьями, подумал, что есть у старухи с этого и своя, какая-то выгода. Не очень ты в своё время беспокоилась о своей сестре – слабой ведьме! Ну да ладно, придёт время, как ты и сказала. Поднявшись из-за стола, Тамерлан взглянул на почти догоравшие поленья в камине, мгновение – и он оказался рядом, протягивая свои огромные ладони рук к огню. Он вдруг с силой погрузил их в самый жар; при этом закрыв глаза, он с жаром шептал слова, больше похожие на некие заклинания.

Тёмный лес. Одинокая ворона кружила над еловыми массивами леса, она опускалась всё ниже и ниже, наконец, она опустилась под ели. Приземлившись на старую корягу, она тут же обратилась в старуху, приподнявши подол своих платьев, старуха стремительно направилась в самую чащу леса. Проходя меж стволами елей, вошла. Затопив печь, старуха уселась в огромное кресло и принялась мотать грязно-серый клубок. Из-под лавок и из-под сваленных на пол трав и кореньев ползли змеи, подползая к старухе, они обвивали ноги Анабель и погружались в дремоту. Старуха же, почувствовав своих питомцев, только усмехнулась, затем ее веки сомкнулись, но руки продолжали своё дело – мотать клубок.

Тропа в лесу казалась бесконечной. Анри следовал за неказистым мужичком из деревни, который любезно согласился за пару золотых показать Анри тропу, ведущую к Терезе. Постоянно спотыкаясь за торчащие корни деревьев, попадавшиеся им на пути, Анри старался не отставать от своего проводника.

– Уже скоро, господин хороший! Уже скоро! Доберемся к старому огромному дубу! – бормотал мужичок. – Там будет две тропушки, одна налево ведёт, другая направо уводит. Но Вы, господин, никуда не сворачивайте. Вы пойдёте прямо, пробираясь через лес! Непростая та дорога! Ай! Не простая! Будете путь держать, пока озеро на пути не предстанет! А там уж и чудо – челнок!