Время. Ритмы и паузы - Мария-Луиза фон Франц

Астрологические системы, о которых мы уже говорили выше, можно отнести к важным попыткам по изучению в донаучные времена таинственного качества момента времени. Астрологические боги времени, тем не менее, уже не были чистыми богами случая, поскольку они двигались в упорядоченной временной последовательности по небесам в процессе упорядоченного по времени взаимодействия архетипов, законы которого мы не знаем.

Эти боги на самом деле не жили на небесах: они были «отправлены» туда человеком. Тем не менее, они действительно связаны с небом. Это становится очевидным, если заметить, что астрологические доктрины китайцев, ацтеков, майя и западных народов разработали метод, с помощью которого можно было сделать те же предсказания, которые делала астрология, с помощью земного числового оракула. Сегодня один из них — И Цзин — стал наиболее известным. В соответствии с этим методом можно определить смысл какого-либо заданного момента времени путем отсчитывания четверками 49 стеблей тысячелистника из случайно выбранного пучка. Оставшиеся стебли образуют четыре типа линий: две мужских (—) и две женских (--). Шесть таких линий (две триграммы или Куа) образуют ответ оракула. Существует 64 двойных триграммы (гексаграммы), символически описывающих основные жизненные ситуации, возникающие по мере движения Тао. На западе существует аналогичный метод, называемый геомантией, в которой символические конфигурации из четырех линий, каждая из которых состоит либо из двух, либо одной горошины, образуются путем отсчитывания парами камешков или горошин из случайным образом сформированной кучки. Китайцы доработали оракул И Цзин до глубокой философии бытия, в то время как западная геомантия в значительной степени осталась примитивным методом предсказания. В Западной Африке дела обстоят иначе: предсказание там тоже связано с развитой религиозной системой[120]. Ее эффективность основывается на деятельности божества, называемого Фа, у которого нет коллективного культа и о котором говорят только «один на один». Он является богом истины и открывает нам все свои тайны только в потусторонней жизни. Он не принадлежит к силам природы, но символизирует заботу Бога о своем творении. Он является Господом Жизни и «тем окном, через которое мы слышим зов Потустороннего». С помощью геомантического оракула-предсказателя он общается со знахарем, толкователем этого оракула, который сообщает ему скрытую истину, стоящую за любой ситуацией.

Если посмотреть на эти предсказательные методы с математической точки зрения, то они представляют собой взаимодополняющую противоположность вероятностному исчислению. Последнее становится все более точным с увеличением числа рассматриваемых событий; это исчисление никогда не дает положительного или отрицательного ответа: он дается в виде дроби между 0 и 1, которые соответственно означают «нет» и «да». Случайность подразумевается, но устраняется в максимально возможной степени. С другой стороны, предсказательные оракулы И Цзин и те, с которыми имеет дело геомантия, работают с целыми (натуральными) числами. Их ответ основывается исключительно на числовом результате. Случайность ставится в центр внимания; а повторяемость и усреднения отбрасываются[121].

Многолетнее изучение И Цзин вдохновило Юнга на поиск нового принципа, дополняющего нашу западную концепцию причинности, нового принципа, который называется синхронией. В своем «Введении к И Цзин» он пишет:

«Разум китайцев, как это видно из использования И Цзин, поглощен, как мне кажется, исключительно случайной стороной событий. То, что мы называем случайным стечением обстоятельств, кажется, больше всего беспокоит этот особенный разум, а то, что мы почитаем как причинность, остается почти незамеченным. Мы должны признать, что существует нечто, что заставляет нас указать на огромную важность случайности. Неисчислимое количество человеческих усилий направлено на преодоление и уменьшение неприятных последствий или опасностей, которые несет с собой случай. Теоретические соображения о причинах и следствиях зачастую выглядят бледно и неопределенно в сравнении с практическими результатами, которые связываются со случайностью. Можно просто сказать, что кристалл кварца представляет собой шестиугольную призму. Это утверждение вполне истинно, если рассматривать идеальный кристалл. Но в природе вряд ли можно найти два абсолютно одинаковых кристалла, хотя все они без сомнения являются шестиугольными. Действительная форма, тем не менее, кажется, играет большую роль для китайского мудреца, чем идеальная. Беспорядочная смесь законов природы, образующих эмпирическую реальность, для него обладает меньшим значением, чем причинно-обусловленное объяснение событий… Способ, с помощью которого И Цзин стремится взглянуть на реальность, как мне кажется, не придает популярности нашим причинно-обусловленным методам. Фактически рассматриваемый момент времени предстает перед взглядом древнего китайца в большей степени как случайное совпадение, чем четко определенный результат причинно-обусловленной цепи процессов. Предметом его интереса, на мой взгляд, является структура, сформированная случайными событиями в момент наблюдения… Синхрония заменяет случайное стечение каких-либо событий в пространстве и времени на нечто, означающее большее, чем просто случай, а именно: на характерную взаимозависимость объективных событий между собой, а также с субъективными (психическими) состояниями наблюдателя или наблюдателей.

Разум древнего китайца созерцает космос примерно так, как его воспринимает современный физик, который не может отрицать, что его модель мира, несомненно, обладает психофизической структурой. Микрофизическое событие включает в себя наблюдателя в той же степени, в какой реальность, лежащая в основе И Цзин, включает субъективные, т. е. психические, условия в совокупности одномоментной ситуации. Точно так же, как причинность описывает последовательность событий, так и синхрония для китайского разума имеет дело с совпадением событий. Точка зрения, основанная на причинности, рассказывает нам драматическую историю о том, как начал существовать D; он берет свое начало от С, который существовал до D а у С в свою очередь был отец В и т. д. Синхроническая точка зрения, с другой стороны, пытается нарисовать эквивалентную по смыслу картину случайного стечения обстоятельств. Как случилось, что А’, В’, С’, D’ и т. д. все появились в один и тот же момент времени и в том же самом месте? Прежде всего, это случилось потому, что физические события А’ и В’ одного качества с физическими событиями С’ и D’, а также потому, что все они представители одной и той же моментальной ситуации. Предполагается, что ситуация отображает понятную картину или картину, в которой можно разобраться»[122].

Кроме экспериментов с И Цзин, Юнг установил, что часто его пациентам снились символические образы, которые затем странным образом совпадали с внешними событиями. Если рассматривать внешние события так, как если бы они были символами, то их смысл будет совпадать с образом из снов[123]. Кажется, что это чаще всего происходит тогда, когда какой-либо архетип активируется в бессознательном наблюдаемого, создавая состояние высокого эмоционального напряжения. В такие моменты душа и материя, кажется, более не представляют собой отдельные данности, но организуются в идентичную, осмысленную символическую ситуацию[124]. Это выглядит в такие моменты так, как если бы физический и психический миры были двумя гранями одной и той же реальности.