Мой личный Галатей - Татьяна Владимировна Луковская

Насте, она тоже им подмигивала, глупо улыбаясь. Настроение первый раз было чудесным. Рядом, заложив руки в карманы, шел надутый Ванька и пинал попадавшиеся под ноги палки и камешки.

— Ой, выпила всего два стаканчика, а что-то меня так развезло, — Настя пошатнулась. Ванька успел ее поймать и взял под руку.

— Вас с отцом вообще сводить вместе нельзя, сопьетесь, дегустаторы хреновы.

— А не надо было кричать — оно слабенькое, некрепленое, — Настя опять споткнулась и вцепилась в провожатого обеими руками.

— То розовое и было некрепленое, так ты ж еще стакан красного дернула.

— А дядь Вася сказал, оно у него самое лучшее, надо обязательно попробовать. Короче я у вас всего сегодня набралась, и вообще набралась. Мать меня убьет. Ой, полпервого, — циферки запрыгали на телефоне, — ей надо позвонить, она меня ищет!

— Не ищет она тебя, я уже позвонил.

— Зачем, — Настя резко остановилась, — я же сказала, что к Лизе поехала?

— Затем, что родители волнуются. Мне еще от Кольки сейчас достанется, когда тебя сдавать с рук на руки буду.

— А ты меня не сдавай, на лавочке у подъезда оставь, я сама дойду.

— Пошли, дегустаторша.

— Вань, а расскажи, как ты сегодня порядок наводил? — Настя закатилась звонким смехом.

— Ну, может хватит? — Ванька недовольно сдвинул брови.

— Ой, мамочки, Иван, какая чистота, — Настя стала пародировать голос тети Маши. — Ой, и рубашку сам погладил, ты почаще невест приводи. Неужели и в шкафу, сынок, прибрался? — девушка слегка пихнула парня локтем в бок. — Вань, так смешно было, когда ей на голову все полетело.

— А я говорил, не надо шкаф открывать.

— А зачем ты кеды с трусами вместе засунул?

— Спешил, прибрать все надо было и еще за булками этими ехать.

— А куда за булками ехать? — прикинулась простотой Настя.

— Куда надо, — легко разгадал ее уловку Ванек.

— Знаешь, я как увидела у тебя флешки рядами, мне аж поплохело, а так ничего, нормальный мужик. Так, где, ты говоришь, булочки купил?

Ванька хмыкнул, но не раскололся, да Настя на это и не надеялась.

Кроссовки бесшумно ступали по асфальту. Это тебе не туфли на каблуках, поднимающие шум — цок-цок, цок-цок. В кроссовочках можно идти мягко как кошка, даже если ноги слегка подгибаются. А они так и норовят подогнуться. Настя крепче сжала мужской локоть. «А как же завтра в ресторан этот чертов одеваться: вызывающе спортивно (треники там с лампасами) или убийственно эффектно в надежде, что взяточник схватится за сердце и сам заплатит за свою жрачку? Заплатит, как же, губу-то закатай».

— Вань, а ты японский ресторан знаешь на Малой дворянской, как-то на «Т» начинается?

— Малая дворянская? Ух ты, Боже мой, аристократия! Так бы и сказала — на Фридриха Энгельса. Что с девчонками хотите сходить?

— Почти, а он дорогой?

— Ну, есть и подороже. Я давненько там не был, из японских блюд нам в армии давали только рис отварной.

— И как там цены?

— В армии? Бесплатно.

— Вань, ну я серьезно, в ресторане этом?

— Нас туда Макс затащил, они тогда только начинали с Полькой встречаться, перед девчонкой выпендриться хотел. Выпендрились «японцы чернозёмные», вся стипендия там осталась, а могли бы в пиццерию раза три сходить.

Настя приуныла.

— А на две с половиной тысячи вдвоем можно поесть?

— Два блюда и чай. Придется целый чайник брать, стаканами не наливают.

— А если еще десерт?

— Смотря какие десерты. Сходите лучше в «Сушилку», большой компании на сет хватит.

— Мне именно туда надо. А если один будет только чай пить, а другой ни в чем себе не отказывать… вот совсем ни в чем, то на какую сумму может выйти?

— Мелочь, ты кого там собралась на бабки раскручивать? — Ванька заинтересованно заглянул ей в лицо, Настя опустила глаза.

— Сколько нужно, чтобы шикнуть?

— Если шиковать, то тысяч семь, это если с алкоголем.

— Вань, займи мне пять тысяч, — сорвалось с языка. — Я соберу и тебе отдам месяца через два-три. Или ты после армии, у тебя нет?

— Я не понял, это тебя хотят на бабки раскрутить? Ты кого, бедная студентка, кормить собралась на такую сумму?

— Просто займи мне денег. Ты жаловался, что я ни о чем не прошу, так вот я прошу, если у тебя есть, конечно.

— Пока все не расскажешь, не дам, — голос стал таким жестким, что если бы материализовался, то, наверное, смог бы оцарапать, — я еще и родителям твоим все выложу, пусть тогда сами пытают, куда их дочь вляпалась.

— Я с тобой как с другом, а ты! — Настя попыталась вырвать руку, но Ванька схватил ее еще крепче. — Пусти!

— Насть, рассказывай. Зачем тебе деньги, и при чем здесь ресторан? — таким грозным она его еще не видела.

— Один козел допуск мне к экзамену не ставит, — сдалась девушка. — Говорит, своди меня в ресторан, поговорим, о том, как ты философию сдавать собираешься. А говорят, он же еще и экзамен принимать будет.

— А выучить слабо? Если каждого препода в ресторан водить, сама с голоду ноги протянешь.

— Я учу! Всех этих экзистенциалистов, будь они неладны, повыучила, только, — Настя тяжело вздохнула.

— Что только? — дожимал подозреваемую Ванек.

— Я над ним прикололась при всех… пару раз. Он на меня зуб имеет.

— Шутница ты наша. А знаешь, что обычно после ресторана предполагается?

— Поедим, то есть он поест, а я чайку попью, да разойдемся.

Ванька сокрушенно покачал головой.

— Насть, ресторан постелью заканчивается. Тебе тетеньки взрослые не рассказывали?

Настя представила худощавого лопуха-аспиранта в роли коварного распутника и хохотнула, два образа в один никак не хотели сходиться.

— Да, ладно, какая-там постель. Пусть только попробует предложить, я ему все его суши на голову одену… и пойду в супермаркет на кассу работать, тоже неплохая профессия, при харчах.

— Давай я с тобой схожу, сам все улажу.

— Нет, Вань, я сама все улажу. Ты мне деньги одолжишь или нет?

— Одолжу. Тебе наличкой или перевести?

— Лучше наличкой, а то вдруг мама перевод случайно увидит, начнет допытываться.

— Тогда банкомат пошли искать, дегустаторша и двоечница.

Назад пошли напрямик через парк, грязь неасфальтированных дорожек навязчиво обнимала обувь. Настя испуганно жалась к Ваньке вглядываясь в черноту неухоженных кустов, прижимая рукой карман, где хрустела новенькая купюра.

— Нам по башке здесь никто не даст, пять тысяч — это тебе не сотка, — оглянулась девушка по сторонам, — а то я как-то трезвею.

— Это хорошо, пока дойдем, будешь трезвая как стеклышко. Мелочь, ты лужу не видишь или думаешь у тебя резиновые сапоги на ногах?

— Темно же. А почему мы так быстро идем, я за тобой не успеваю?

— Время час. Мне завтра на работу, то есть уже сегодня.

— Ты добрый, — улыбнулась Настя, — добрый и красивый.

— Ну, для пацана так себе комплимент.

— А когда злишься, похож на моего резинового песика. У меня в детстве