На что способны блондинки - Николас Фрилинг

Он захихикал и вновь громко рыгнул. Дым попал ему в горло, он закашлялся, отчего на глаза навернулись слезы. Он похлопал себя по круглому животу.

— Мои отношения с девушками закончились, — посетовал. — Сейчас нахожу самое большое удовольствие в еде. Нет-нет, я бы знал. Он, конечно, на такое способен — обладал поразительной сексуальной энергией. Но он бы ее показал. Мы довольно часто встречались в ресторанах и прочих местах — в нашем возрасте привычки чрезвычайно сильны, понимаете? Мы ходим туда, где нас знают официанты. Ничего, ничего, комиссар. Жаль, что ничем не могу помочь. Противозаконный бизнес? Боже упаси, вы не понимаете, о чем говорите. Он скорее дважды заплатит по счету, только бы его не сочли скупым — в какой-то степени это ему мешало. Всегда был слишком раскованным. Возможно, сказывалось воспитание — он из старой респектабельной голландской семьи, никого из них уже не осталось. Очень хотел сына, которого у него так и не было. Насколько я знаю, эта девушка так и не родила ему ребенка — и вряд ли по его вине. Вы найдете выход?

Ван дер Вальк отправился размышлять в свой кабинет.

Он не верил в длинноволосого маньяка, вкалывающего себе ореховое масло! Он не верил, что у Анны есть любовник. Он сам не знал, во что верит. Раздумывал, не упустил ли что-нибудь важное, и заметил свои пометки, на скорую руку записанные вверх ногами в блокноте. Что это такое? Не может даже разобрать собственный почерк… Ах да, здесь была Анна; звонили из Амстердама по поводу арендованной машины; что-то совсем несущественное — и почему постоянно приходится тратить время на всякую ерунду?.. Ну что ж… тьфу… А почему бы нет? Да-да, он знает все правила из учебника. Их придумали недоумки для таких же недоумков. Не пренебрегайте даже самой незначительной деталью, которая может обернуться… Это правило написал Сэмюэль Смайлз. О господи, почему бы не попробовать, раз уже все сделано и сказано?

— Мне нужна информация. Нет, мне не нужна ваша замечательная хозяйка. Я не собираюсь арендовать машину у меня есть своя. Это полиция… Нет, я сказал, это полиция. Ван дер Вальк, комиссар, отдел уголовных расследований… Да, верно, да, доброе утро, добрый вечер. Мне нужно получить сведения о человеке, который на прошлой неделе арендовал у вас машину… Да, разумеется, я скажу вам номер. Я хочу знать, вернул ли он вам машину, и если да, то где он ее оставил. Я хочу знать, сколько миль она прошла и… Не говорите глупости, черт вас возьми, я не спрашиваю, какого цвета у него глаза. Вы же не раздаете машины, как ириски. Вы заполняете бланк. Вы проверяете водительские права. Мне нужен номер прав. И в случае если это иностранец, разве вы не проверяете паспортные данные?.. Оставлена в Схипхоле, когда?.. Да, я вас слушаю: Дэнис Джеймс Линч, продиктуйте по буквам… Американец? Да. Да. Нет. Нет. Вам не о чем беспокоиться. Чепуха. Передайте вашему управляющему от меня, комиссара Ван дер Валька: если он чем-то недоволен, может сам мне об этом сказать.

Машина, которая два дня стояла напротив дома Мартинесов, была арендована молодым ирландцем по имени Дэнис Линч. «Интересное совпадение, — подумал Ван дер Вальк, который не верил в случайности, — нужно разузнать побольше». Увы, прежде чем он что-то узнал, его вызвал к себе судебный следователь. Злобный персонаж.

— Звучит неубедительно, — проворчал судебный следователь. — Я не могу выдать ордер на том лишь основании, что кто-то оставил арендованную машину на улице. Она утверждает, что ничего не знает об этой машине. Человек мог приехать туда по делу, может быть, в этом районе живут его родственники или знакомые.

— Местный комиссариат опросил всех соседей. Никто не знает господина Линча из Ирландии.

Судебные следователи не говорят «Ну и что?», но про себя думают.

— Он просто гулял. Прошелся по антикварным магазинам.

— Целый день? Два дня подряд?

— Это ничего не доказывает. Вот если бы вы смогли убедить меня, что машина была на месте преступления во время нападения на Мартинеса, тогда я охотно выслушал бы вас.

— Кто обращает внимание на арендованные машины? Они ничем не выделяются.

— А зачем им выделяться? Она была припаркована не на той стороне улицы, так делают все иностранцы. В противном случае никто бы не обратил на нее внимания.

— И тем не менее, — настаивал Ван дер Вальк. — Я выяснил, что господин Линч улетел из Амстердама вечером того же дня, когда был убит Мартинес. Причем поменял билет перед самым вылетом.

— Да-да, — раздраженно буркнул следователь. — Это могло бы оказаться важным, как вы, несомненно, считаете. Но я должен за что-то зацепиться. Я не могу, — с саркастической усмешкой, — потребовать его экстрадиции на основании того, что он нарушил правила парковки. Вы выяснили, где он жил, пока был в Голландии?

— Он провел здесь в общей сложности девять дней, останавливался в небольшой гостинице на Пол-Поттерстраат. Регистрационная карточка заполнена правильно. Назвался студентом, цель приезда — туризм.

— Понятно. И какая преступная деятельность была замечена на Пол-Поттерстраат?

К счастью, Ван дер Вальк привык к тяжеловесным шуткам следователей, отпускаемым в адрес полиции. Обычная форма общения.

— Каждый день он уходил после завтрака и всю ночь спал в своей постели.

— Насколько я понимаю, комиссар, по вашей версии турист приехал в Амстердам специально для того, чтобы убить этого Мартинеса, но решился только через девять дней. Вы напрасно тратите мое время.

— Это все, что у нас есть, — да, пожалуй, слабовато.

— Нож для разрезания бумаги?

— Сделан в Голландии, — мрачно ответил он. — Сувенир с гербом города.

— Нашего города?

— Да. Но их производят сотнями и продают повсюду.

— А что вообще этот Мартинес здесь делал? — сердито пробормотал следователь. Он тоже чувствовал подвох. Но он мог проявить раздражение, а Ван дер Вальк — нет.

Уважающих себя людей не режут субботним днем у дверей супермаркета.

По-прежнему стояла чудесная погода; все только и делали, что восторгались. Вот здорово, дружно соглашались все, жара спала. Это время года называют золотой осенью, индийским летом? Не может быть; всем известно, летом в Индии стоит невыносимая жара. Кругом болтали о том о сем, со знанием дела обсуждали атомные бомбы и пассажирские лайнеры. Во всех кафе вместе с меню подавали метеорологическую сводку. «Все наслаждаются жизнью, кроме меня», — с жалостью к себе думал Ван дер Вальк. Уже стало ясно, что он обречен вести утомительное, скучное расследование, которое никогда не попадет на страницы детективного романа.

Его не развеселило даже составление фоторобота, хотя обычно эта процедура вызывала приступы смеха. Швейцар из гостиницы, хозяйка бюро по прокату автомобилей, девушка из кассы аэропорта — все они выдавали клише из женских журналов. Что значит чувственный рот, решительный подбородок, свежий цвет лица? Они явились в лабораторию и старались изо всех сил, но, как обычно, полученный результат не оправдал ожиданий. Ван дер Вальк в очередной раз — и наверняка не в последний — проклинал всех свидетелей.