Тринадцать загадочных случаев - Агата Кристи

«Кэрол, не верю своим глазам! Надо же было повстречаться втакой глуши! Сколько лет! А я тут с Марджори. Это моя жена. Ты просто обязана сней познакомиться!»

И они бок о бок направляются к гостинице. Смотрю, а та ужевышла из дверей и идет им навстречу.

Я успела мельком разглядеть эту Кэрол, когда она проходиламимо. Сплошная пудра и губная помада. Я еще подумала — просто подумала — чтовряд ли Марджори сильно обрадуется такому знакомству. Марджори я вблизи невидела, но издали она не показалась мне слишком уж большой модницей. Довольночопорная, как я поняла, особа.

Нет, дело, конечно, ее, просто я считаю своим долгомупомянуть об этом. Ну вот, они остановились недалеко от меня, и я невольноуслышала кое-что из их разговора. Мужчина — как выяснилось, его звали Деннис —предлагал взять лодку и прокатиться на ней вдоль побережья. Все расписывалкакую-то пещеру. Мол, до нее не больше мили, а красота неописуемая. Кэрол тутже загорелась, но предложила отправиться туда пешком через скалы. Сказала, чтоее укачивает. В конце концов они сошлись на том, что Кэрол пойдет туда потропинке через скалы, а Деннис и Марджори возьмут лодку и доберутся по воде.

Потом они заговорили о купании, и мне тут же захотелосьпоплавать. Утро выдалось на редкость жаркое, да и работа у меня не клеилась.Поэтому я без труда убедила себя, что при дневном освещении здание будетсмотреться гораздо эффектнее, быстренько собралась и отправилась на ужеоблюбованный мною маленький пляжик. В противоположном направлении от пещеры.Вволю там накупалась, потом немного подкрепилась — ну там, всякая всячина:консервированный язык, помидоры, — и к полудню вернулась к гостинице,полная решимости взяться за дело.

Казалось, весь городишко дрыхнет. Кстати сказать, при яркомсвете здание действительно смотрелось лучше. Гораздо контрастнее, если вы меняпонимаете. Судя по тому, что на балконе одного из номеров сушились двакупальных, костюма — синий и алый, купальщики уже вернулись.

Я все билась над правым крылом гостиницы, которое почему-тоникак мне не давалось, и, когда наконец подняла голову от мольберта,обнаружила, что пейзаж изменился. У одной из колонн гостиницы как по волшебствупоявился какой-то тип — рыбак, судя по экипировке. И у него была такая огромнаячерная бородища, что лучшей натуры для свирепого испанского шкипера трудно былои представить. Я принялась его спешно зарисовывать, пока он не двинулся сместа, хотя, казалось, он готов был подпирать эту колонну вечно.

Так что, когда он наконец от нее отклеился, я уже успеланарисовать все что хотела. Оказалось, в движение его привело желание пообщатьсясо мной. Ох, чего он мне только не наговорил! Для начала он сообщил мне, чтоРэтхоул самое замечательное место на свете. То, что я и не думала возражать,меня не спасло. Мне пришлось выслушать удивительно нудную историю обстрела — яхочу сказать, разрушения — деревни, а потом и рассказ о том, как хозяин«Полхарвит армс» — погибший последним — был заколот шпагой испанского офицерана пороге собственного дома: его кровь, представьте, забрызгала мостовую ицелых сто лет никому не удавалось оттереть этих пятен.

Этот рассказец плюс духота и какая-то сонная атмосферасоздавали на редкость тягостное впечатление. Голос у него был вкрадчивый, и,казалось, за каждым словом скрывается непонятный, но крайне неприятныйподтекст. Держался он чуть ли не заискивающе, но при этом в глазах у него былочто-то такое, что я невольно вспомнила об ужасах инквизиции[12]и всех жестокостях, совершенных испанцами.

Он рассказывал, я, стараясь не обращать на него внимания,продолжала писать, когда вдруг поняла, что, задумавшись, нарисовала то, чего насамом деле не было. На залитой солнцем мостовой, у самого входа в гостиницу, намоей картине отчетливо виднелись пятна крови. Я просто не верила, что рукамогла сыграть со мной такую шутку, но, взглянув еще раз на площадь передгостиницей, поняла, что дело не в этом. Рука прилежно написала то, что виделимои глаза — капли крови на светлой мостовой.

Несколько секунд я не могла оторвать взгляда от этих пятен.Потом закрыла глаза и твердо себе сказала: «Не будь идиоткой, там нет никакойкрови». Но, когда я открыла их снова, она там была.

Мне стало не по себе, и я довольно грубо оборвала излияниярыбака.

«Послушайте, — сказала я, — у меня довольно плохоезрение. Вы не глянете? Там на мостовой что — кровь?»

А он так жалостливо на меня глянул и говорит:

«Теперь уже нет, леди. Ее уже почитай лет как пятьсототмыли».

«Конечно, конечно, — сказала я, — но сейчас там…»И замолчала. Поняла, что он действительно не видит этих пятен. Но я-то ихвидела! Я тут же стала собираться. Руки у меня тряслись бог знает как.

Пока я занималась этим, в дверях гостиницы появился мужчина,приехавший утром на машине, и принялся растерянно оглядываться по сторонам. Егожена вышла на балкон и сняла купальный костюм. Он направился было к машине, новдруг повернул назад и, перейдя улицу, обратился к рыбаку:

«Послушай, дружище, ты случайно не видел: леди, что приехалаутром на второй машине, уже вернулась?»

«Это у которой платье с цветами? Нет, сэр, не видел. Знаю только,что утром она пошла через скалы к пещере».

«Знаю, знаю, мы же купались вместе. А потом она пошла пешкомназад, и с тех пор я ее не видел. Она давно должна была вернуться. Скажите,дорога там, в скалах, не опасна?»

«Это, сэр, зависит от того, где идти. Лучше, конечно, ходитьс человеком, знающим эти места». Он явно имел в виду себя и принялся былоразвивать эту тему, но мужчина попросту отвернулся и быстро направился кгостинице.

«Марджори! — крикнул он жене, которая все ещеоставалась на балконе. — Кэрол до сих пор не вернулась. По-моему, этостранно, да?»

Что она ему ответила, я не расслышала. Слышала только, какон сказал:

«Но мы, не можем больше ждать. Так мы не успеем в Пенритар.Ты уже собралась? Я сейчас подгоню машину».

Вскоре они укатили, а я все никак не могла избавиться отмысли, что пятна крови существуют не только в моем воображении. Поэтому, кактолько они уехали, я подошла к гостинице и тщательно осмотрела мостовую.Разумеется, никаких пятен на ней не оказалось. Ровным счетом никаких. Плодмоего воспаленного воображения. Только почему-то все это начинало казаться мневсе более и более подозрительным. Я даже не заметила, как ко мне сноваподобрался этот рыбак.

«Послушайте, леди, а вы действительно видели здесь кровь?» —спросил он с каким-то жадным любопытством.

Я кивнула.