Беглянка - Френсин Паскаль

«А Диди, – подумала Элизабет, – выглядит совершенно несчастной».

У Элизабет и без того было предостаточно тем для горестных размышлений. И неудивительно, что она не в состоянии была помочь этим двоим людям решить их проблемы.

«Это становится уже совсем весело!» – подумала Лиз, снова придвигая к себе мороженое.

Инид была твердо убеждена, что Билл и Диди – одна из самых счастливейших парочек, какие только могут быть на свете. Но, видя как свирепо эти двое сейчас смотрят друг на друга, Элизабет вдруг в этом усомнилась.

Джессика улеглась на подстилку. Она безмятежно лежала на спине, а солнце высушивало капельки воды на ее руках и ногах. Солнышко припекало, а прохладная вода в бассейне Уэйкфилдов отлично освежала.

Неожиданно что-то загородило солнце. Джессика открыла глаза и увидела, что над ней стоит Стивен.

– Привет, – сказала она, – вы уже прошлись по магазинам?

– Да, – улыбнулся он, – честно говоря, мы были удивлены, что ты не пошла с нами. Обычно от траты денег тебя могут удержать лишь переломы обеих ног.

Джессика рассмеялась.

– Просто мне вообще не хотелось никуда идти...

Стивен сел рядом с сестрой, а уж потом любезно осведомился:

– Можно я пока присяду? Я думаю, нам необходимо поговорить...

– Да? О чем же?

– Я хотел... Я заметил, что между тобой и Лиз что-то происходит...

Джессика покачала головой:

– Да нет, все нормально.

– Да... Просто, кажется, будто вы не так близки, как раньше. – Стивен ждал ответа, но Джессика молчала. – Хотя, наверное, это совсем не мое дело.

– Наверное, ты прав.

– Джессика...

– Что?

– Ты действительно странно себя ведешь в последнее время. Стала совсем не похожа на саму себя.

Джессика опять ничего не ответила. Стивен не унимался:

– Поговори со мной, Джес, пожалуйста! Извини меня за то, что я был так зол на тебя, когда ты впервые упомянула о вечеринке у Кары. Знаю, я не должен был так говорить с тобой, но, понимаешь, я был сам не свой последние несколько недель, да к тому же я думал, что ты снова пытаешься свести меня с Карой...

Джессика села. Полотенце упало к ней на колени.

– Это Элизабет просила тебя прийти сюда и поговорить со мной, да?

– Нет, – солгал Стивен.

Джессика одарила брата взглядом, полным презрения.

– Ну а что, если и просила? – защищаясь, спросил он.

Стивен чувствовал, что все это начинает ему надоедать, но пытался побороть эмоции.

– Так я и знала, – заворчала Джес.

– Джессика, – Стивен старался сдерживаться, – я только заметил, что в последнее время ты выглядишь подавленной и, кроме того, ни с кем из нас не разговариваешь.

– Кажется, это как раз то, чего вы все и добивались!

– Да ладно тебе, Джес. Я же извинился за то, что так получилось с Карой. Я просто не понял сразу, что ты пыталась для меня сделать, и, что вполне естественно, взбесился.

– Однако ты никогда бы не взбесился, если бы это предложила Элизабет. И если она попытается свести тебя с кем-нибудь из своих подруг, ты будешь думать, что это прекрасная идея, да?

Ну уж теперь-то терпение Стивена лопнуло.

– Лиз никогда даже не попытается предпринять что-либо подобное. – В его голосе уже слышались грозные нотки.

– Видишь, – огрызнулась Джессика, – то-то и оно. Видишь, как ты на самом деле ко мне относишься! Разве нет?

Стивен почувствовал, что продолжать дальше не стоит, разговор с самого начала потек не в том русле, в каком хотелось бы Стивену, но изменить этого он уже не мог.

– Джес, я не хотел, чтобы все так обернулось...

– А чего же ты хотел, Стив? – От злости Джессика даже сжата кулаки. – Ты еще к чему-то хочешь призвать меня? Так это же не сработает!

Стивен встал.

– Это не выход, Джес, и ты это прекрасно понимаешь!

– Я, может быть, и делаю что-то не так, однако я не идиотка, Стив!

Джессика снова легла и прикрыла лицо полотенцем, давая понять, что разговор окончен.

Стивен стоял и молча смотрел на сестру. Ему нечего было больше ей сказать, и он чувствовал себя очень глупо и неловко. Он пришел, чтобы помочь Джессике, но, как оказалось, она в его помощи вовсе не нуждается!

– Джес, послушай, – наконец произнес Стивен. – Ты моя сестра, так же как и Элизабет, и я люблю тебя так же, как и ее, – ни больше ни меньше. Когда ты это поймешь, мы снова с тобой поговорим, ладно?

Он подождал немного, надеясь, что Джессика ответит ему, но она молчала. Тогда Стивен повернулся и пошел назад в дом.

Секунду спустя Джессика сняла с себя полотенце и со злостью швырнула его в воду. Горячие слезы застилали ей глаза.

Она нырнула в воду и задержала дыхание настолько, насколько это было возможно. Ей показалось, что это длилось целую вечность. Вынырнула она лишь на другом конце бассейна. Джессика вылезла и улеглась на теплую траву. У нее перехватило дыхание, и она очень долго лежала так, пытаясь его восстановить.

Джессика знала, что была несправедлива но отношению к Стивену. Она говорила неправду, но ничего не могла с собой поделать.

Она уже корила себя за то, что не поговорила с ним откровенно. Ведь она же могла рассказать ему все, что накопилось у нее на душе...

Может быть, у нее все-таки еще есть шанс...

Вся проблема, по мнению Джессики, заключалась в том, что Элизабет всем в семье казалась лучше, чем была на самом деле.

«Но я могу все изменить. Быть может, если они увидят, что я начала новую жизнь...»

Джессика стала размышлять о способах изменения самой себя. Можно было бы начать с уборки в комнате.

«Ну уж нет», – подумала она, нахмурившись. Необходимо было продемонстрировать что-то тотчас же, ведь если бы она принялась за уборку, на это ушел бы целый день!

По крайней мере, можно было приготовить ужин. Джессика со вздохом подумала о предыдущей попытке удивить семью своими кулинарными способностями. Тогда она хотела приготовить довольно замысловатый салат из всевозможных даров моря, который удавался только Элизабет. Но ничего хорошего из этого не вышло.

Джессика тряхнула головой и с решительным видом отправилась на кухню, решив показать всем, что она многому научилась с тех пор.

Когда Элис Уэйкфилд вошла туда через некоторое время, то просто не поверила своим глазам. Ужин был готов. Жареный цыпленок только и ждал, когда его разрежут, рис и овощи дымились на плите. И над всем этим великолепием, как генерал на поле боя, возвышался не кто иной, как Джессика.