Почему мы думаем то, что мы думаем - Ален Стивен

Завтрак Шопенгауэра

Всю свою профессиональную жизнь Шопенгауэр поддерживал жестокое соперничество с другим великим немецким философом начала девятнадцатого века – Георгом Вильгельмом Фридрихом Гегелем (1770–1831). Это соперничество началось с интеллектуального разногласия по поводу гегелевской концепции zeitgeist – коллективного сознания, которое задаёт в обществе направление и движущую силу, – но быстро переросло в словесную перепалку с оскорблениями. В 1819 году Шопенгауэр принял свою первую и единственную академическую должность в Берлинском университете – и только потому, что у Гегеля там тоже была кафедра. Пытаясь в довольно детской манере устроить соревнования в популярности, Шопенгауэр намеренно ставил свои лекции в то же самое время, что и Гегель. Однако, план его провалился: среди разборчивой студенческой интеллигенции Гегель оказался намного популярнее. Не прошло и года, как Шопенгауэр покинул свой пост в университете.

Одержимый горечью и комплексом преследования из-за того, что академическое сообщество Германии намеренно не замечало его работ, Шопенгауэр отдалился от общественной жизни и последние двадцать лет жизни прожил во Франкфурте один в компании своих любимых пуделей. Сочинения и заметки, написанные им в поздние годы, были опубликованы посмертно и несут печать нигилистической мрачности, оказавшей большое влияние на философию Фридриха Ницше. В одном незабываемом сочинении о природе старения, опубликованном в посмертном сборнике «Senilia», Шопенгауэр советует всем глотать каждый день на завтрак живую жабу как способ убедить себя в том, что за весь предстоящий день больше не придётся испытать ничего столь же противного.

Философские работы о предмете счастья можно грубо разделить на два направления. С одной стороны – гедонистическое представление о счастье как о стремлении получать личное удовольствие или же возвеличивание удовольствия как неотъемлемого блага в противовес боли и страданию. Другое философское понимание счастья связано с представлениями о личной добродетели и этике и, в более практичном смысле, с вопросом, как прожить счастливую жизнь.

Гедонистический подход к пониманию счастья был впервые сформулирован как аксиома Аристиппом Киренским (435–356 гг. до н. э.), бывшим учеником Сократа. Аристиппа, так же, как и других древнегреческих философов, занимал вопрос о том, как обнаружить ценность в осуществлении мыслей и поступков человека. Чувственное удовольствие было для Аристиппа первостепенным в отношении счастья и само по себе должно было рассматриваться как конечная цель, а не как средство к достижению конечной цели. Аристипп отказался от идеи откладывать доступные в настоящем удовольствия с тем, чтобы стремиться достичь некоего запланированного идеала в будущем; он учил, что удовольствиям следует предаваться всегда, как только будет возможность. Диоген Лаэртский, автор хроники III века до н. э. «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов», приводит портрет Аристиппа как человека, движимого желаниями, удовлетворению которых он предавался при любом удобном случае. Римский же лирический поэт Гораций характеризует философию Аристиппа не как обыкновенную безрассудную гедонистическую импульсивность, а как способ подчинения обстоятельств своим собственным конечным целям в противовес необходимости подчиняться обстоятельствам самому. Понимание счастья на основании принципа удовольствия было позднее развито философом Эпикуром (341–271 гг. до н. э.), который, хоть и считается зачастую гедонистом, проповедовал более умеренный и этический подход (см. главу «Слишком много лучше, чем недостаточно?»).

Второе направление мысли о счастье сосредоточено не на скоротечных мгновениях радости и удовольствия, а на том, как вести счастливую жизнь и как это соотносится с представлениями о благополучии и удовлетворённости. Неизменным вопросом здесь является то, до какой степени стремление к благополучию оказывает воздействие на личные добродетели. Одним из первых философов, подошедших к осмыслению этики счастья, был Аристотель.

Аристотель (384–322 гг. до н. э.) остаётся выдающейся фигурой в истории человеческой мысли. Он сделал ценный вклад в развитие невероятно большого круга дисциплин, включающего физику, метафизику, поэзию, театр, музыку, логику, риторику, лингвистику, политику и государственное управление, этику, биологию и зоологию (его метод классификации видов используется по сей день). Главный вклад Аристотеля в области философии был сделан в сфере формальной логики и дедуктивного метода познания. Формулирование силлогизмов, или трёхступенчатых аргументов, стало ключевым в методологии Аристотеля. Если коротко, силлогизм состоит из двух посылок, за которыми следует заключение. Для того чтобы силлогизм был жизнеспособным, две предшествующие посылки должны быть действительными и истинными. Ниже приводится известный силлогизм Аристотеля:

Все люди смертны.

Сократ – человек.

Следовательно, Сократ смертен.

Сочинения Аристотеля о счастье содержатся в свитках, на которых записаны его уроки в Лицее, основанной им в Афинах академии искусств и наук. В свитках, вместе именуемых «Никомаховой этикой» (350 г. до н. э.), рассматривается вопрос о том, что представляет собой достойная и добродетельная жизнь. Аристотель приравнивает концепцию счастья к греческому слову eudaimonia, хотя оно и не означает «счастье» в отвлечённом или гедонистическом смысле; это скорее «преуспеяние» и «благополучие». Жить благополучно – значит стремиться всеми силами творить благо, поскольку каждый человеческий поступок имеет следствие или причину, благо, которого своим поступком человек стремится достичь. Если человек жаждет быть счастливым, высшее благо должно стать целью всех его поступков: не средством достижения конечной цели, а конечной целью как таковой.

Аристотель рассматривал стремление к счастью как «осуществление и совершенное применение добродетели», которое становится возможным, если позволить рассудку управлять своими желаниями. Удовлетворение желаний и приобретение материальных благ менее важно, чем достижение добродетели. Счастливый человек, чтобы достичь естественного и должного равновесия между рассудком и желанием, станет руководствоваться принятыми нормами и умеренностью. Добродетель сама по себе должна стать наградой, поскольку истинного счастья можно достичь только путём развития добродетелей, который делают человеческую жизнь полной. Аристотель также указывает, что человеку надлежит быть последовательным в применении совершенной добродетели всю его жизнь: «чтобы стать счастливым, нужна целая жизнь, ибо одна ласточка ещё не делает весны».

В Средние века «Никомахова этика» Аристотеля оказала глубокое влияние на развитие христианского богословия. Святой Августин Гиппонский изучал труды Аристотеля и восхищался ими, а святой Фома Аквинский осуществил несколько важных исследований аристотелевой мысли, в особенности в своей попытке соединить представление Аристотеля о чистой добродетели с католическими доктринами, касающимися четырёх главных добродетелей. Труды Аристотеля высоко почитались и в ранней исламской философии, в которой Аристотеля часто именуют «Первым учителем».