Тарантул на каникулах - Наталья Александрова

— Очень хорошая погода для этого времени.

— И белые ночи наступят строго по расписанию, —отозвался мужчина с едва заметным акцентом и наклонился, чтобы разглядеть Лолу.Девушка с удовольствием отметила, какое впечатление произвела на немца еевнешность, и открыла дверцу машины:

— Садитесь, герр…

— Мюнцер, — представился тот, залезая на переднеесиденье, и добавил:

— Герр Лангман сказал мне, что вы замечательныйспециалист, но не упомянул, что вы так красивы.

Лола улыбнулась, но тут же посерьезнела и заговориласерьезным деловым тоном:

— Итак, вы должны ввести меня в суть дела.

Лангман ничего не объяснил, поскольку разговор, разумеется,не телефонный.

— Разумеется, — кивнул Мюнцер. — А где вашуважаемый компаньон? Герр Лангман много говорил мне о нем. Кажется, онтитулованный аристократ, маркиз?

— Мой уважаемый компаньон, — ответила Лола,скривившись, как будто взяла в рот дольку лимона, — занят сейчас другимважным делом и просил передать вам свои извинения.

— Что ж, — немец солидно склонил голову, янадеюсь, ваша машина проверена на предмет подслушивающих устройств?

Лола кивнула: она знала, что Леня следит. за всеми новинкамив шпионской технике и регулярно проверяет их на своей и ее машинах.

— Очень хорошо, — немец понизил голос и начал:

— Один ваш соотечественник, очень богатый человек,недавно приобрел чрезвычайно ценный предмет. Как разумный бизнесмен, онзастраховал этот предмет в нашей компании…

— Он что — живет в Германии? — осведомилась Лола.

— Нет, просто у нашей компании очень хорошаярепутация, — ответил Мюнцер таким тоном, что Лола больше не стала егоперебивать.

— Однако почти сразу после заключения страховогоконтракта эта вещь пропала. По сообщению владельца, она была у него украдена.Факт кражи подтвержден здешней полицией. Казалось бы, есть все основаниявыплатить страховую сумму… — немец сделал выразительную паузу и продолжилсовершенно другим тоном:

— Однако на днях мы получили сообщение о том, чтозастрахованный предмет в действительности находится у прежнего владельца.

— То есть он не был украден? — уточнила Лола.

— Совершенно верно, — немец кивнул и на какое-товремя замолчал.

— И чего же вы от меня хотите? — спросила наконецЛола, когда пауза чересчур затянулась. — Надеюсь, вы не хотите, чтобы ядействительно украла этот предмет в целях, так сказать, восстановлениясправедливости?

— Конечно, нет! — немец возмущенно воззрился наЛолу. — Как вы могли такое подумать, фрейлейн! Мы действуем исключительнов рамках закона!

— Тогда чего вы хотите?

Мюнцер пригнулся к ней и проговорил негромким, доверительнымголосом:

— Мы хотели бы, чтобы вы проникли в дом владельца,нашли застрахованный предмет и сфотографировали его с фиксацией времени и местаснимка. Чтобы наша компания могла доказать, что предмет не украден ипо-прежнему находится в руках хозяина.

— И это вы называете — действовать в рамках закона?

— Мы, то есть страховая компания, действительнодействуем исключительно в рамках закона, а вот вы…

— Понятно, — Лола тяжело вздохнула, только украстьэту вещь было бы гораздо легче…

— Об этом не может быть и речи! — немец замахалруками. — Это погубило бы репутацию нашей компании!

— Ну да, — проговорила Лола себе под нос, о моейрепутации, конечно же, никто не думает…

Она подумала, что дело, которое Лангман по телефону назваллегким, обещает массу затруднений и опасностей и вряд ли она справится с ним водиночку, без Маркиза. Больше из любопытства она спросила у Мюнцера, о какойвеличине страховой суммы идет речь. Немец потупился, еще больше понизил голос исообщил с каким-то интимным придыханием:

— Пятнадцать миллионов.

— Пятнадцать миллионов долларов? — удивленнопереспросила Лола.

— Пятнадцать миллионов евро, — уточнил Мюнцер.

— Ничего себе! — Лола присвистнула.

— Хочу также обратить ваше внимание, добавилМюнцер, — что в случае успешного завершения дела ваше вознаграждение составитдесять процентов от страховой суммы.

— Полтора миллиона? — вскрикнула Лола и отвозбуждения подпрыгнула на месте, болезненно ударившись головой о крышу салона.

— Да, полтора миллиона, — подтвердил герр Мюнцерпочти шепотом, — только прошу вас, тише!

— Что же это за предмет, если он стоит такихколоссальных денег? — спросила Лола, дрожа от любопытства.

Мюнцер не торопился с ответом, и тогда она добавила:

— Я ведь должна это знать, чтобы найти его в доме увладельца! Или вы хотите, чтобы я пошла туда, не знаю куца, и принесла то, незнаю что?

— Что вы! — Мюнцер снова огляделся по сторонам,открыл свой портфель и достал из него толстый глянцевый альбом.

— Что это такое? — удивленно спросила Лола.

— Это каталог аукциона «Блейкмор» за этот год. Именнона этом аукционе был приобретен упомянутый предмет.

Немец поспешно перелистал альбом. Перед глазами Лолыпромелькнули изображения картин, статуй, китайских ваз, драгоценных камней ипрочих дорогих игрушек. Наконец Мюнцер положил перед ней альбом, раскрытый наодной из последних страниц.

На этой странице было изображено пасхальное яйцо изполупрозрачного розового камня, оплетенного тончайшей золотой сеткой, усыпаннойбриллиантами, изумрудами и другими камнями. Лола ахнула.

— Пасхальное яйцо Фаберже, — пояснил немец, —так называемый «Розовый герцог». Был изготовлен Карлом Фаберже по заказугерцога Нассауского. Герцог подарил его своей невесте, одной из великих княжонсемейства Романовых.

— Ясненько, — проговорила Лола, справившись сволнением, — а вы не знаете оно крутое или всмятку?

— Что? — удивленно переспросил немец, убираяальбом обратно в свой портфель.

— Да нет, не обращайте внимания, это я так… — протянулаЛола.

Лола еще немного подумала и затем задала мучивший ее вопрос:

— Скажите, как вам удалось узнать, что эта вещь неукрадена? У вас есть свой человек в окружении владельца?

Герр Мюнцер на мгновение прикрыл глаза и проговорил:

— Хороший вопрос. И я понимаю, что за этим вопросомстоит. Если у нас есть свой человек в его окружении — тогда зачем,спрашивается, мы обращаемся к вам за помощью?

Проще всего будет нашему человеку сделать несколько снимков…В действительности дело обстоит несколько иначе. У нашей компании естьсотрудники во многих крупных городах Европы, в частности и в Петербурге.