Опоссум по имени Апельсинка - Голдберг Слоун Холли

Она закрывает глаза и приказывает себе успокоиться. Ведь так, кажется, говорила мама: если боишься публики, главное – не паникуй. Но где теперь мама? Что бы она сделала в такой ситуации? Она ни разу не репетировала с детьми сценки о том, что делать, если угодишь в логово чудищ.

Апельсинка решает, что надо вести себя храбро и уверенно. Может быть, вот эти слова подойдут – и она шепотом говорит:

– Где есть вход, там есть и выход!

Она не очень уверена, что эта строчка сюда подходит, но повторяет ее еще раз, теперь – с выражением. И принимается действовать. Она старается держаться у стенки. И вскоре обходит по кругу самое большое помещение в доме. Но выхода не находит.

Впереди есть еще одно помещение. Апельсинке видно: это то место, где люди хранят еду.

Да они еще запасливее белок! Может, это мерцающие ящики велят им копить пищу? А что, очень может быть. На верхних полках стоят коробки, и нос подсказывает Апельсинке, что в них хранится еда. В вазе на столе – яблоки, без единого гнилого пятнышка. Бананы – желтые и плотные, не какие-нибудь склизкие остатки в почерневшей кожуре. Пахнет кофе, шоколадом, хлебом, печеньем, орехами.

И тут нос Апельсинки подрагивает, учуяв запах, который перебивает собой аромат корицы, перца и оливкового масла.

Это запах собаки!

И Апельсинка видит собаку.

Но собака заперта!

В углу склада с едой стоит огромная клетка с металлической дверцей. В клетке – то самое чудище по имени Коломбо. Глаза его закрыты. Чудище спит.

Уфф!

Но тут происходит самое страшное. Нос чудища подрагивает, ходит вверх-вниз. Апельсинка чувствует, что это не к добру. И собака оправдывает ее страхи: открывает глаза и смотрит прямо на нее.

Апельсинка пускается бежать.

Собака в клетке вскакивает на лапы и оглушительно лает – никогда еще Апельсинка не слышала таких громких звуков. В лае слышится злоба, и это очень страшно. Но тут в другой части дома загорается свет, и Апельсинка слышит шаги людей.

И от этого ей становится еще страшнее.

Антонио и Амлет в тревоге мечутся по крыше. В доме что-то происходит. Должно быть, Апельсинка уцелела после падения, потому что в доме царит форменный переполох. Лает собака, часть крыши озаряется желтым светом.

Опоссумы бегут к гладкому стеклу, вставленному прямо в крышу, и заглядывают в окно. Внизу под ними проходит человек. А вот и Апельсинка! Она бежит, поворачивает за угол и исчезает из поля зрения.

Амлет вздрагивает от ужаса:

– Что мы наделали!

Антонио закрывает глаза и изо всех сил старается собраться с мыслями. Потом открывает глаза снова. У него есть план.

– Здесь оставаться нельзя.

– Что, каждый за себя, да? – кричит Амлет.

Антонио идет к водосточной трубе.

– Сейчас наши познания относительно происходящего крайне ограниченны, но мы вернемся, когда нам будет известно больше. – Амлет согласно кивает. – Будем надеяться, что Апельсинка продержится до тех пор.

Апельсинка отлично умеет рассчитывать время. Она успевает юркнуть за угол за мгновение до появления большого чудища. Еще секунда, и ее бы наверняка увидели. Людь оглядывается вокруг и идет к лающей собаке.

– Ты что? – спрашивает людь. – Что разлаялся, Коломбо?

Одно можно сказать точно: собака по имени Коломбо хочет, чтобы ее выпустили из клетки. Она жаждет показать хозяину, что ее взбудоражило. Собака мечется так, что клетка трещит и покачивается.

Апельсинка слышит этот треск и скрип и замечает, что между собой чудища договариваться умеют плохо. Доносится сердитый голос люди:

– Тихо ты! Весь дом перебудишь!

Собака перестает метаться и старается вести себя спокойно. Только кончик хвоста подрагивает. Людь смотрит в сторону коридора и говорит:

– Вот и умница. Пойду погляжу, все ли там в порядке.

И с этими словами чудище поворачивается и идет прямо к Апельсинке.

Один краткий миг Апельсинка думает, что надо притвориться мертвой. Но потом собирается с мыслями и решает, что даже притворная смерть в данных обстоятельствах вполне может перейти в настоящую. Сейчас любое выступление имеет шанс превратиться в прощальный поклон.

Поэтому она снова бежит. Поворачивает налево. Потом направо. Вертится туда-сюда. Она бежит, пригнувшись к самой земле. Старается вспомнить, чему их учила мама (кроме умирания). Вести себя храбро. Вести себя так, будто знаешь, как избежать опасности. Но вот очередной поворот, и перед Апельсинкой открывается новое помещение. Здесь живет самая маленькая людь.

Прямо перед ней – гнездо, а в гнезде спит самое маленькое чудище. Рядом – целая куча пушистых животных. Глаза у них широко открыты, но животные не шевелятся. Апельсинка сразу понимает, что они не живые. Они не пахнут! Они не настоящие – просто тряпки и вата.

Преследующее ее чудище все ближе. Апельсинка ныряет в груду ненастоящих пушистых зверей, и в ту же минуту комнату освещает яркий луч.

Апельсинка не смеет шелохнуться.

Не дышит.

Она смотрит прямо перед собой и ждет. Сейчас ее роль – мягкая игрушка.

Чудище – почему-то меха у него на голове совсем немного, – стоит в дверях. В руке у него свет. Яркий белый луч скользит по комнате. И тут происходит самое страшное: луч светит прямо в лицо Апельсинке. Она вспоминает мамины слова: даже если в душе у артиста бушует пламя, внешне он остается невозмутим. Это сказал один знаменитый опоссум по имени Чехов. Апельсинка улыбается и смотрит стеклянными глазами. Она не настоящая. Она неподвижна. Она не испытывает страха.

Может быть, она никогда еще не играла так достоверно.

За спиной у чудища-почти-без-меха-на-голове появляется еще одно и что-то шепчет на ухо первому. Апельсинка не может расслышать слов. А потом оба чудища поворачиваются и уходят обратно по коридору. Апельсинка слышат, как чудища открывают входную дверь.

Первое чудище говорит:

– Ах, вот оно что!

Дверь снова закрывается. Апельсинка слышит, как чудище побольше говорит:

– Умница, Коломбо! Услышал опоссумов на крыше, да? Услышал, услышал – я их тоже сейчас видел. Молодец!

Тон, которым произнесены эти слова, почему-то заставляет собаку извиваться от счастья. Апельсинка слышит, как стучит по стенкам клетки хвост. Чудище снова начинает говорить: