Женатики - Илиас Меркури

– Вам нехорошо, можем и завтра продолжить. Вы на машине или вас отвести?

– Я на машине, ключи у парковщиков ресторана. Не знаю, смогу ли сесть за руль.

– Я вас довезу на вашей машине до дома, и постараемся встретиться завтра. Обещайте позвонить!

Идеально было бы, если бы она просто испарилась из моей жизни. Но судя по московским реалиям, любовницы возвращаются к старым граблям и не всегда так же осторожно, как преступники на место преступления.

– Хорошо, спасибо большое, – ответила она.

Парковщики подогнали новую модель «BMW X5» темно-бордового цвета. Машина индивидуального заказа. Тут мне стало обидно. У моей матери не было своего автомобиля, так же, как и прав, но дело не в только этом. Некая проливающая горькие слезы особа разъезжает на «шедевре немецкой индустрии», и для меня совершенно очевидно, из какого салона машина получена. Тачка не успела ко мне приблизиться, как я сразу почувствовал, что она родная. Эх, отец, не мог ты ей подарить «Kia»? Было бы намного легче на душе в эту минуту. Женатый мужчина довольно часто тратит на любовницу гораздо больше, чем на собственную семью. Не один Олег такой злодей и неблагодарный муж.

Мы доехали до Красноармейской улицы. У дома 25 она попросила остановиться и села за руль.

– Спасибо еще раз, дальше я сама, подъезд за воротами. Спасибо огромное. Я обязательно позвоню завтра.

Толком не успел понять, что произошло, как остался стоять в одиночестве посреди улицы, где-то в районе метро «Аэропорт». Повернул на Ленинградку и подошел к первой палатке. Купил сигареты с ментолом. Не знаю как, может двадцать пятым кадром, но кто-то внедрил мне в мозг, что они менее вредны, чем обычные. Закурил. После первой затяжки у меня закружилась голова и начался сильный кашель. Я испугался увидеть свой желудок вылетающим через рот. Выбросил сигарету, пачку и зажигалку. Вот точно так же я бросал и год назад. Дыхание нормализовалось, извилины заработали. Мне хватило ума в час пик не останавливать такси, до центра добрался на метро. Не могу точно описать свой запах до спуска в метрополитен, но после выхода он точно напоминал запах горелого навоза. Я о себе был лучшего мнения. Сегодня сам себя разочаровал. При попытке сделать все «ровно» продлил эту историю на неопределенный срок. Ну а что я мог еще предпринять? Врезать, чтобы успокоилась, и поговорить об отступных? Черт с ней, придет в чувство и позвонит, тогда все исправлю. Вариант ее исчезновения я исключил, поскольку не слышал в Москве о женщинах, которые отказались бы от дополнительного дохода путем безобидного шантажа. Известно, что невинное начало: «Мне от вас ничего не надо» приводит чаще всего к угрозе: «Я вас уничтожу». Гадать не буду, но уверен: Анна позвонит очень скоро.

Поднимаясь из метро «Пушкинская», я подумал о короткой памяти у некоторых чиновников города. Ведь всего несколько лет назад на этом месте, проходя по которому я только что инстинктивно ускорил шаг, взорвалась бомба. Клочья человеческой плоти полетели по сторонам; кровь, стекла и обгоревшие фрагменты ларьков усеяли пол. Стон и крики жертв зафиксировались на этом месте навсегда. И вот, прошло немного времени, а тут опять кипит жизнь. Если произойдет взрыв, я не смогу решить проблему Анны, не успею купить подарок дочери, не увижу игру «Челси». Но сумею узнать у отца, как он умудрился так тщательно скрыть от нас свою «слабость».

Я заехал домой, Света встретила меня прохладно. Полина, как всегда, обняла, но быстро отошла от меня, внимательно наблюдая за реакцией матери. Собака тоже появилась на горизонте, подвигала задницей и спряталась в детской комнате.

– Почему не перезвонил? На работу, я так понимаю, ты не поехал?

Она прислонилась к стене и упертым взглядом сопровождала каждое мое движение. Хотел ей напомнить про неудачную стрижку, но, пожалев себя в первую очередь, передумал и сказал примирительно:

– Привет, любимая. Я скоро поеду к матери, приехал поиграть с Полиной. Мать очень просила приехать сегодня.

– Да ради бога! Ты мне только объясни подробно, что случилось в школе. Я уже успокоилась, но ведь мне нужно знать, как себя вести завтра у директора!

– Вот вернусь и все расскажу. Полине скоро спать.

– Нет, не скоро, а еще через час. – Это дочь напомнила о своих правах.

– Да, через час. Пошли читать про твоего очкарика Поттера.

– П-а-а-п-а-а, не говори так про Гарри! А ты мне расскажешь, как ты поругал всех мам в школе сегодня?

– Кто тебе такое сказал? Я никого не ругал. Это они ругались между собой. Мама все объяснит директору, не беспокойся.

Я поднял на руки ребенка и через ее плечи посмотрел на Свету. Движением головы потребовал от нее объяснений. В ответ – только пожимание плечами и недоуменная гримаса. Значит, у дочери свои источники информации или очень богатое воображение, если сложила по нескольким моим фразам всю суть произошедшего.

Полина заснула. И вот, как только я в коридоре собрался надеть ботинки, завибрировал мобильный в пиджаке.

– Але! – ответил я, не посмотрев на номер.

– Спасибо вам огромное! Отвезли меня до дома, не бросили. Вы можете говорить? – Голос Анны был нежным и тихим, что помогло мне спастись от нежелательных оправданий и фантазий, поскольку Света стояла возле меня в той же боевой позе, что и час назад.

– Ма, буду через сорок минут. Полина только что заснула. Перезвоню из машины. Все, пока.

– Что это ты так резко с матерью разговариваешь? Вы поссорились? Ты должен быть с ней нежнее. Какой ты все-таки бываешь грубый иногда.

– Света, не заводись. Нормально я поговорил, ну, возможно, резковато, но мне неудобно одеваться и болтать по телефону одновременно. Все, я поехал, приеду ближе к двенадцати. Если что, звони, хорошо?

– Ладно.

Жена подошла, поцеловала и погладила по щеке:

– Ты что, курил?

– Попытался, но не получилось. Впрочем, я человек некурящий, как показывает практика.

– Все, беги.

До матери мне ехать днем – минуты четыре, и около часа вечером. Высотка на Котельнической набережной когда-то считалась верхом роскоши. Квартира родителей была небольшой и уж явно недостаточно просторной для орды отцовских родственников, которые, как правило, приезжали без спроса, на неопределенный срок и когда им приходило в голову. С тех времен у меня осталось впечатление, что наихудшее, что может со мной произойти в пределах квартиры, это приезд гостей.

– Привет, Максим!

Мать всегда при встрече двумя руками крепко обхватывала мою голову и целовала в лоб, иногда со звуком «чмок». Недавно ей признался в том, что этот ритуал меня когда-то злил – с шестого класса по десятый, а вот до пятого и в институте было даже приятно. В первый период, наверное, был еще малышом, а во второй – малышом в юношеском теле.

– Мама, немного задержался, извини. Полина сегодня решила заставить меня прочесть конец книги, а потом уже с того места, где в прошлый раз остановились. Времени это заняло чуть больше, чем я предполагал. Но это моя вина, я пошутил, сказав, что Поттеру придет конец.