Смерть внезапна и страшна - Энн Перри

Лицо Марианны побледнело – лишь на скулах у нее остались пятна румянца. Она уставилась на сыщика с жарким негодованием.

– Значит, вы считаете, что я не сопротивлялась? О боже, как можно подумать такое?! Как вы смеете! – Она отодвинулась, и Монк услышал в голосе ее такой ужас, что последние причины для сомнений, которые у него были, исчезли.

– Нет, я не думаю этого, – повторил он, понимая, насколько бездоказательны эти слова. – Просто вы боитесь, что так о вас подумают люди, и поэтому пытаетесь защитить себя… – Детектив намеренно не договорил одно слово – «ложью».

– Вы ошибаетесь, – просто сказала девушка, тем не менее не поворачиваясь к нему лицом. Поникнув плечами, она смотрела на кусты, в дальний конец сада, откуда время от времени доносились крики занятых игрой маленьких Хилтонов.

– Как иначе он мог войти внутрь? – негромко спросил Монк. – Чужой человек не может пройти через дом.

– Значит, он прошел через огород, – проговорила его собеседница.

– Мимо Родуэлла? Но ведь садовник сказал, что никого не видел.

– Родуэлл мог куда-нибудь отлучиться, – ответила Марианна ровным тоном, не допускающим возражений. – Быть может, он забегал в кухню на пару минут… попить воды, перекусить… Но не хочет в этом признаваться.

– И тут этот мужчина воспользовался представившейся возможностью и сразу выскочил в сад? – Уильям не стал скрывать своего недоверия.

– Да.

– Но зачем? Красть у вас нечего, а риск велик! Не мог же он рассчитывать на то, что Родуэлл снова уйдет. Он мог бы застрять здесь на несколько часов.

– Не знаю я! – воскликнула девушка отчаянным голосом.

– Или же он заранее знал, что вы находитесь здесь?

Мисс Гиллеспи повернулась к сыщику, сверкнув глазами.

– Не знаю! – крикнула она снова. – Не знаю я, что он думал! Почему вы не хотите просто сказать, что не сумели найти его, и уйти из нашего дома? Я и не думала, что вы сумеете это сделать. Это Джулии нужно его отыскать, потому что она сердится на меня. А я сказала ей, что вы не найдете его… Просто смешно! Как, о чем вы можете узнать?.. – Голос ее осип. – Вы ничего не добились, и если не хотите объяснить это моей сестре, я сама сделаю это за вас.

– Чтобы сохранить честь семейства? – сухо спросил детектив.

– Если вам угодно. – Девушка все еще сердилась.

– Вы любите его? – негромко спросил Монк.

Гнев на лице мисс Гиллеспи сменился потрясением.

– Что?!

– Вы его любите? – повторил Уильям.

– Кого? О ком вы говорите? Кого я люблю?

– Одли.

Марианна глядела на сыщика словно зачарованная. Глаза ее потемнели от боли и еще какого-то более глубинного чувства, которое детектив принял за ужас.

– Или он принудил вас силой? – продолжил он.

– Нет! – выдохнула девушка. – Вы совершенно не правы! Одли здесь ни при чем! Вы говорите страшную вещь… как вы вообще смеете?! Он же муж моей сестры! – Но в голосе ее не было твердости, невзирая на все старания.

– Именно потому, что Одли – муж вашей сестры, я не верю, что вы хотели этого, – настаивал Монк, ощущая глубокую жалость к ней, но не позволяя сочувствию проступить в его голосе.

Глаза Марианны наполнились слезами.

– Это был не Одли, – сказала она шепотом, в котором уже не было ни гнева, ни уверенности. Она отрицала все лишь ради Джулии, не рассчитывая, что сыщик ей поверит.

– Это не так, – возразил детектив.

– Я никогда не признаю этого, – твердо сказала его собеседница.

У Уильяма уже не оставалось даже малейших сомнений в виновности Пенроуза, но Марианне еще казалось, что его все-таки можно уговорить.

– Пожалуйста, прошу вас, мистер Монк! Ничего не говорите ей, ничего, – настаивала она. – Одли будет все отрицать. А я буду выглядеть злой и неблагородной. После женитьбы на Джулии Одли предоставил мне кров и всегда заботился обо мне… Никто не поверит мне, все решат, что я не знаю ни долга, ни благодарности. – На этот раз в голосе ее чувствовался истинный страх, и он был, пожалуй, посильнее отвращения, которое она испытала при насилии. Выдвинутое официально обвинение лишило бы девушку не только крова, но и всех перспектив на замужество. Ни один респектабельный джентльмен не возьмет за себя даму, имевшую любовника – пусть и против желания – и посмевшую выдвинуть столь ужасное обвинение против мужа своей сестры, своего щедрого благодетеля.

– И что же я должен теперь сказать вашей сестре? – спросил сыщик.

– Ничего! Скажите ей, что ничего не нашли, что виноват незнакомец, сумевший как-то пробраться в дом, а потом убежать. – Мисс Гиллеспи порывисто сжала его ладонь. – Прошу вас, мистер Монк! – в голосе ее чувствовалось неподдельное беспокойство. – Подумайте, что тогда станет с Джулией! Для меня это хуже всего, я не перенесу такого несчастья. Пусть лучше Одли скажет, что я – развратница, и выгонит меня из дома.

Марианна явно не представляла, что это значит. Она не имела представления, как женщина может заработать на жизнь и что это такое – ночевать в борделях или ночлежках, голодать, бояться, болеть и подвергаться оскорблениям. Эта девушка не владела никаким ремеслом, которое позволило бы ей честно заработать на жизнь, трудясь в мастерской по восемнадцать часов в сутки, даже если бы здоровье и нервная конституция позволяли ей выдержать этот режим. Но Уильям готов был поверить, что она скорее примет подобную участь, чем позволит Джулии узнать все обстоятельства случившегося.

– Я не скажу ей про Одли, – пообещал он. – Не волнуйтесь.

Слезы побежали по щекам Марианны. Она сглотнула и хлюпнула носом.

– Благодарю вас, мистер Монк. – Девушка вынула носовой платок – хотя этот кружевной квадратик размером в несколько дюймов был в данном случае бесполезен.

Детектив потянулся за собственным платком. Марианна безмолвно приняла его и вытерла глаза, а потом, помедлив, прочистила нос. После этого она смутилась, не зная, возвращать платок или нет.

Уильям невольно улыбнулся.

– Пусть останется у вас.

– Благодарю вас.

– Ну что ж, а я, пожалуй, пойду и сообщу вашей сестре об итогах расследования.

Мисс Гиллеспи кивнула и снова хлюпнула носом:

– Джулия будет разочарована. Но пусть лучше будет так. Конечно, она расстроится, но правда окажется еще хуже.

– Вам лучше остаться здесь.

– Хорошо. – Девушка снова сглотнула. – Еще раз – спасибо, спасибо вам, мистер Монк!

Сыщик нашел Джулию в маленькой столовой за письмами. Та поглядела на него с явным предчувствием. Ему не хотелось лгать: гордость мешала признать поражение.

– Простите, миссис Пенроуз, но я уже сделал все возможное, и продолжение расследования приведет лишь к напрасной трате ваших средств… – начал Уильям.