Пан. Книга 1. Указанная пророчеством - Сандра Ренье

Ли одарил ее завораживающей улыбкой:

— У вас ведь наверняка есть меню для вегетарианцев или аллергиков?

Матильда была покорена, сделалась пунцовой и заулыбалась тоже. Кажется, она улыбалась впервые с тех пор, как стала служить в нашей столовой, а случилось это уже, почитай, лет двадцать назад.

— Яичница с жареной картошкой, могу добавить еще немного салата.

— Превосходно! — одобрил Ли. — Нам две порции, пожалуйста!

Матильда еще раз хлопнула своими короткими ресницами и исчезла. Я уставилась на Ли, он мне подмигнул. Две минуты спустя мы сели за стол, где нас уже ждали мои друзья, и у нас обоих на подносе стояли, кроме яичницы с картошкой, по огромной плошке салата с огурцами и помидорами.

— Вот видишь, — шепнул мне Ли, — выбор есть всегда.

— Я тебя боюсь, вот что! — призналась я.

— Да ладно! Не верю. — Он вдруг стал серьезен.

— Ну, не знаю, ты только что покорил Матильду, а она — школьный бультерьер. Ей даже настоящие вегетарианцы боятся заикнуться, что не едят мяса. А ты еще умудрился и две порции выцыганить. Испугаешься тут!

— Фелисити, ты последний человек на земле, которому следует меня бояться, — произнес Ли, — так и знай!

В отличие от Матильды и прочих, я не таяла от его улыбки. Наоборот, мне становилось как-то тоскливо и тревожно.

Ли подвинул для меня стул и сам сел между мной и Руби.

— Что это у вас? — Руби удивленно взглянула на наши тарелки.

— Вегетарианское меню, — отвечала я сумрачно и, наплевав на все, приступила наконец к еде. Это было вкусно! Давно я не ела ничего вкусного в этой столовой!

— В нашей столовке есть вегетарианское меню? — не поверила Филлис.

— Не думаю, — заметила я, — просто сегодня Ли пококетничал с Матильдой, и вот вам вегетарианский обед!

Кори расстроился, Филлис и Николь разинули рты. Я их понимаю. У меня самой был точно такой же вид, когда Матильда протянула нам тарелки. М-м-м, салат отличный!

— А как получилось, что ты сегодня обедаешь с нами? — опомнился Джейден.

Ли не мог ответить, у него был полный рот, поэтому встряла я:

— Так уж вышло, что сегодня Карл Лагерфельд отменил фотосессию, а Стивен Спилберг перенес кастинг на следующую неделю.

Глаза Руби стали еще круглее.

— Да ты что? Ты работаешь у Лагерфельда?

Мы все прыснули со смеха, включая Ли. И никто больше не спрашивал, почему он не обедает с элитой.

— Кажется, новенькому одинаково удобно и с нами, лузерами, и со «звездным клубом», — заметил Кори после обеда.

Ли уже снова стоял, плотно окруженный кольцом из фанатов — Фелисити, Авы, Синтии и Джека. К ним присоединился даже кто-то из старшего класса. Подошел и самый популярный парень школы Хью Фитцпатрик, спортсмен и красавец-мужчина. Прежде Страттон вешалась на него.

— Ли прав, — вдруг заявила я, — мы не должны сами себя называть лузерами.

Все уставились на меня.

— Если мы сами себя принижаем, нас никто не станет уважать, — повторила я слова Ли, — и никакие мы не лузеры! Пусть мы не так богаты и красивы, ну, исключая, кончено, Филлис и Руби, зато мы лучше учимся, чем эта звездная тусовка.

Первой изумленное молчание прервала Николь:

— Ты права, мы ничем их не хуже. Больше того: мы доказали, что можем больше и умеем не зависеть от родителей и их доходов.

— И как нам теперь себя называть? — поинтересовалась Руби.

— А нам обязательно нужно наименование? — заметил Джейден. — Зачем? Мы же не движение и не группировка, как «Ангелы ада».

— Но нас же что-то объединяет! У нас есть чувство единства! — возразила Филлис.

— Знаю, придумал, как нас назвать, — крикнул Кори. — «Крепкие». И никто больше не рискнет бросить в наш адрес что-нибудь обидное.

Джейден задумался, Руби жевала ноготь на большом пальце, тоже размышляя, Николь — как всегда, когда Кори что-либо предлагал, — готова была согласиться, мы с Филлис переглянулись.

— На фиг все названия, фигня это все, — твердо заявила я, — мы дружим с детства, а теперь уже не дети, и я отказываюсь носить кличку, которая похожа на название голливудской пародии.

Джейден ухмыльнулся, Кори огорчился.

— Кроме того, — добавила я, — не только мы сами назвали себя лузерами. Поживем — увидим, как нас станут называть другие. Надо просто дать всем понять, что мы больше не неудачники! С неудачниками покончено!

Все согласно закивали. Зазвенел звонок. Перемена подошла к концу. Мне вдруг пришло в голову, что этот новенький за одну только свою первую неделю успел натворить немало дел. Ай да новенький! Молодец! А если он так же внезапно исчезнет, как появился? Что станет с нами? Неужели все вернется к старому? Не уверена, конечно, что все перемены к лучшему. Может, как раньше, оно было бы и проще. Ну да ладно, поживем — увидим.

Но дома меня ждала все та же история: мать просила помочь ей в пабе. Все мысли о новом имени нашей компании, о переменах и прочем тут же вылетели у меня из головы. Сегодня в пабе намечался корпоратив: вестминстерское общество по выведению гигантского немецкого кролика забронировало зал для ежегодного собрания. Матери нужна была помощь. Разумеется, разве я откажу? Мы не привыкли, что у нас за вечер больше трех гостей. А тут целое общество, человек двадцать, куда ей одной справиться. Я обещала прибежать, как только закончу делать уроки.

Это кошмар. На другое утро у меня откуда-то взялись силы предстать перед тридцатью моими одноклассниками. И стоило мне открыть дверь кабинета математики, одноклассники дружно захихикали. Прибавьте к этому кислую мину мистера Селфриджа. Хуже могло быть только оказаться перед классом голой. Но нет, вроде бы я не голая. Джинсы, еще довольно свежие, белая футболка без всяких пятен (по крайней мере, я ни одного не нашла), ширинка на штанах застегнута, куртка не жеваная.

— Мисс Морган, вы опоздали, — строго заметил мистер Селфридж.

— Простите. Проспала. — И я пошла к своему месту.

И опять за моей партой сидел самый красивый мальчик в школе. Даже математик не мог оторвать от него взгляд. И опять самый красивый мальчик глядел на меня с сочувствием. Кошмар! Лучше бы это был сон!

Я как можно незаметнее скользнула на свой стул, прилично отодвинувшись от соседа. Я снова умирала от усталости: до четырех утра я работала в пабе и только в пять легла спать. Да чтоб я еще когда-нибудь! Да ни за что! Пропади оно пропадом! Так думала я, сквозь сон слушая журчание голоса Селфриджа. Но тут меня снова как будто ударило током. Это Ли дотронулся до моей руки. Я не успела опомниться, а он уже держал меня под руку и, вздергивая на ноги, произнес: