Камень - Александр Варго

– Ну, ты и сказал! – Наташа закатила глаза.

– Мне сложно выразиться яснее, но, думаю, общую суть я донёс верно.

– То есть за тобой тоже надо послеживать? Отвлечёшься, и ты вполне можешь умудриться попасть под машину и умереть снова уже в таком образе. Потом сестре надо опять ехать на дачу и повторять всё сначала?

– Не думаю, что смогу умереть снова, во всяком случае в общепринятом смысле. В любом случае буду внимательнее. Не беспокойтесь.

– Ладно, с этим мы можем разобраться и позже. Так что вы скажете на то, чтобы ехать с нами? При всей материальности Бориса, что-то у меня большие сомнения, что он будет помогать нам копать могилу. Он и при жизни-то трудолюбием и силой не отличался… – сказала Наташа.

– Ваша вода, – раздался рядом голос бармена, и мы все немного дёрнулись от неожиданности.

– Спасибо. Можно счёт?

Я снова откинулся на спинку стула и подумал, что, наверное, со стороны мы производим весьма странное впечатление, разговаривая с пустым местом, которым для всех является Борис.

– Да, конечно. Минутку.

Бармен отошёл, а я так и не определился с ответом новым знакомым. С одной стороны, дело казалось интересным, необычным и правильным. Ничего не мешало мне помочь этим людям, а заодно убедиться в реальности всей истории. Конечно, для этого сейчас рядом был Борис, но он почему-то вызывал совсем другие ассоциации. С другой стороны, чему бы я поверил больше? Какому-нибудь ужасному зомби или завывающему и гремящему кандалами духу? Это может показаться забавным, но возможно, что так. На кладбище нас вполне могут задержать, и здесь бредовыми рассказами точно не отделаешься – можно угодить и в тюрьму. А если даже нет, то Тиндо – маленький подмосковный городок, и как здесь дальше жить, когда за твоей спиной будут судачить о подобном? Да, мне всегда было на это, в общем-то, наплевать, однако я здесь работал, имел очень много знакомых, и с подобной молвой явно мало чего хорошего получится. А тут ещё эта машина. Ну, предположим, на КПП-автомате я как-то доеду вне дорог, но ведь могут по пути и остановить. Что грозит за управление без прав? Не знаю, но, наверное, ничего особенно хорошего. Или ещё «лучше» – два обвинения сразу: за вандализм и незаконное вождение машины. Очень даже славная история может получиться.

Однако, несмотря на всё это, я непременно хотел ответить утвердительно. И дело здесь было не в каких-то загадках, а в чувстве, что эту компанию, конечно, можно послать куда подальше, а камень выбросить в ближайшую канаву, но за это может последовать гораздо более серьёзная расплата, чем общественное осуждение или тюрьма. Начиная с того, что этот самый Борис будет иметь все основания обвинить меня в том, что я сорвал возможность его воскрешения, и очень даже запросто прикончить где угодно. И в таком преступлении, разумеется, ему вряд ли кто-то помешает и накажет. А эти голоса на Этне? Могли они предвидеть, что именно мы должны стать теми, кто войдёт на этот самый Трюфельный холм? Чёрт, какое сладкое название! А на деле – связанное с жизнью и смертью. Или всё это вообще глупости? Может быть, потянуть время и ещё раз всё внимательно взвесить?

– Ваша вода и счёт.

Бармен величественно протянул мне счёт и бутылку воды.

– Спасибо. Всё было замечательно, – сказала Наташа.

– Мы угощаем?

– Нет, уж лучше я.

Было ещё неизвестно, к чему приведут мои дальнейшие раздумья, но тот минимум, который я мог без проблем себе позволить, разумеется, был счёт. Какие уж тут могут быть «угощения», тем более сегодня?

– А я так ничего и не попробовал… – вздохнул Борис, убедившись, что бармен вернулся за стойку.

– А тебе это нужно? – спросил я, мельком взглянув на чек, под которым расположились три пластинки жевательной резинки, и роясь в пухлом бумажнике. – Вот уж не знал, что и духам нужна пища!

– Наверное, нет. Признаюсь честно – не пробовал.

– Ну, а ты спишь хотя бы?

– Боюсь, что тоже нет. Просто сижу и жду, пока встанет Женя.

– Так ты не можешь от неё далеко уходить? – встрепенулся я.

– Нет, я волен, как и при жизни, спокойно повсюду перемещаться. – Борис немного нахмурился. – Но, знаете, при ней я чувствую себя по-настоящему живым, а в одиночестве становлюсь просто призраком или даже не знаю, кем ещё. В общем, нам лучше быть вместе.

– Понятно. Ладно, мы очень интересно поговорили. Признаюсь, не ожидал такой развязки после всех сегодняшних событий. Вы меня действительно смогли удивить.

Я положил на стол мятую тысячу, оставив жвачки без внимания, приподнялся и тут вспомнил кое-что ещё:

– Кстати, а зачем была нужна эта банка?

– Какая? – Наташа смешно сделала круглые удивлённые глаза. – Та, с которой вы сигали по заборам?

– Да, именно.

– Наверное, это вас надо спросить. Не мы же её с собой таскали.

Женя тоже приподнялась и потянулась за курткой.

– Это может показаться смешным, но когда меня неудержимо потянуло в кинотеатр, я зачем-то зашёл в магазин и сделал эту покупку. До сих пор не понимаю, что на меня нашло.

– Ах, да, это, наверное, то же самое, Женя, что ты рассказывала о своих странностях по приезде с Сицилии, – усмехнулась Наташа, тепло глядя на меня. – И у меня ведь было что-то подобное. Когда я спешила на Москву-реку, то зачем-то купила в киоске шаурму, или как там это называется. Вообще такие гадости я не ем, а тут словно нашло что-то. Правда, мне хватило ровно половины порции, чтобы минут через десять вывернуться наизнанку в кустах. Так что, считайте, вам ещё очень повезло. Огурцы-то любите?

– Терпеть не могу, особенно солёные!

– Значит, совсем повезло – не пришлось их есть и разделить мою долю.

– И почему всё это?

– Голоса меня предупреждали вскользь о чём-то подобном, как некая странность влияния на мозг этого места и камней, что ли, – вздохнула Женя. – В общем, за всё надо платить, и это, наверное, нечто подобное. А вам большое спасибо за вкусное угощение!

– И всё-таки, пока мы ещё не вышли на улицу, ответьте. – Наташа, натянув куртку, приблизилась и смотрела мне прямо в глаза. – Вы нам поможете?

Я открыл было рот, чтобы попытаться уйти от прямого ответа, к которому был до сих пор не готов, но неожиданно кое-что вспомнил, посмотрев на полку справа, где стоял внушительный том «Атласа собак мира». И как я сразу об этом не подумал? Изображённый там пёс очень походил на Норда – эрдельтерьера, который был у меня в начальной школе и умер, не прожив и года, от чумки. Я тогда очень болезненно переживал этот эпизод, наверное, как и большинство детей в подобной ситуации, и некоторое время назад начал всерьёз размышлять о приобретении щеночка именно этой породы. Почему? Трудно сказать. Помнится, в первые дни после смерти Норда я вообще не мог думать и говорить на эту тему – даже не ходил в школу, что было на фоне моего рвения к учёбе очень веским показателем. Потом очень хотел снова взять щеночка именно этой породы, но обязательно от той же самой мамы. Однако через некоторое время мне стало казаться, что это было бы каким-то предательством памяти Норда, что ли. Точнее выразить свои чувства я не мог. А чуть позже родители купили кота, умершего всего пару лет назад, и, кажется, тема домашних животных закрылась для меня на этом навсегда. Сейчас же, как ни удивительно, у меня появился теоретический шанс осуществить детскую мечту, отголоски которой никуда не делись, а только погрузились очень глубоко в душу. И на меня с новой силой нахлынули все те переживания и страстные желания, которые испытывал семилетний мальчик, узнав однажды солнечным утром, что его любимой собаки больше нет.