Проклятие лилий - Ольга Валентеева

Как и желал отец, я присягнул на верность Изельгарду, а не Осмонду. Но разве это главное? Главное — защитить родную землю и при этом остаться человеком.

— Готовьтесь к отбытию, — скомандовал Осмонд. — И возвращайтесь с победой.

Я вернулся домой только для того, чтобы забрать вещи, подготовленные слугами, а затем ехать в казармы, но в особняке меня уже ожидало письмо от отца.

«Эдгар, я получил письмо от Ника, благодарю. Не хотел тревожить тебя раньше времени, но раз уж ты в столице, скажу: Тиана сбежала из дома. Уверен, она тоже направляется на войну. Если она рядом с тобой, постарайся задержать ее в нашем доме до моего приезда. Если нет, поручи слугам, чтобы доложили мне, как только она появится, потому что, думаю, Осмонд сразу же отправит вас на поле боя. Береги себя, сынок. Думаю, скоро встретимся. Любящий тебя отец».

Тиана сбежала из дома на войну? Как такое вообще могло случиться? Конечно, Тиа эмоциональная и своенравная, но она очень уважает родителей и никогда бы не пошла против их воли. Я чего-то не понимаю? Видимо, именно так, но времени на раздумья не осталось. Я передал слугам повеление отца, а сам захватил дорожный мешок и поехал в казармы. Меня сопровождал один слуга, который должен был со мной отправиться под Самарин в качестве оруженосца. Остаток ночи прошел смазанно: я ближе знакомился с вверенным мне полком, проверял вооружение и обмундирование, раздавал первые распоряжения, и на рассвете мы в составе дивизии Рансера покинули Истор. Я пытался разглядеть в толпе провожающих Тиану, но, увы, так и не смог. Оставалось надеяться, что отец найдет ее до того, как сестренка наделает глупостей. А мне предстоял долгий путь — и первый бой.

Тиана

Я ехала вперед и вперед, а глаза застилали слезы. Часть меня до сих пор не могла принять правду. Больнее всего разочаровываться в тех, кого считал непогрешимыми. Я всегда верила, что мои родители — лучшие в мире, а оказалось, они даже не мои родители. И как мне с этим жить? Как снова научиться верить?

А дорога вилась и вилась. В придорожных харчевнях все чаще говорили о войне. О том, что первые полки уже выдвинулись на защиту Самарина, который когда-то был столицей Литонии, а потом стал частью Изельгарда. Ушел ли с ними Эдгар? Вряд ли, потому что он должен опережать меня всего на пару дней. Может, чуть больше.

Главное, что я поняла за время дороги: на меня никто не смотрит косо. Парень и парень. Значит, решение, которое я приняла, оказалось правильным. Парню легче добраться до столицы, чем девушке. Легче поступить в войско, доказать, что он чего-то достоин.

Об этом я думала, когда до Истора оставалась пара дней пути. Я сидела в общем зале постоялого двора и ела суп, приправленный специями. Старалась не смотреть ни на кого, чтобы не привлекать внимание, но одна компания все-таки притягивала к себе взгляд. Юношей было трое. Все — моего возраста или даже чуть младше. Они громко разговаривали, пили вино и обсуждали на весь постоялый двор, что будут делать, добравшись до Истора. Они, как и я, собирались поступить на военную службу. Обсуждали, что Осмонд собрал в столицу отпрысков всех знатных родов, которые еще и пороха не нюхали, и мечей не держали. Значит, эти трое — мои будущие собратья по оружию.

В зал вошли еще двое мужчин лет сорока, заказали выпивку, сели за стол, тоже прислушались к разговору юношей.

— Слышал, Грег, какие дураки? — спросил один другого, а я поморщилась с отвращением от резкого запаха пойла, которое они заказали. — Думают, в Исторе сделают военную карьеру. Положат всех под Самарином, попомнишь мои слова.

— С какой это стати? — обернулся один из юношей — высокий, светловолосый.

— А с такой, желторотик, что мы бывали на войне, в отличие от вас, и еще помним, как Литония разгромила Изельгард и взяла в плен нашего главнокомандующего. Мы тогда пацанами были, такими же дурными, как и вы. Едва живы остались.

— Может, потому и остались, что родились трусами? — прищурился блондин.

— Ты что сказал? — вскочил бородатый громила.

— Что слышали, — ответил юноша. — Могу повторить еще раз. Все, кто может держать оружие, сейчас должны защищать Изельгард, а не упиваться брагой, поминая старые дни.

— Да я тебя…

И мужчина бросился на парня. Тот отступил, пошарил вокруг рукой, но, видимо, мечи парни оставили в комнате. Впрочем, у нападавших их тоже не оказалось, зато была силища и опыт. Они вдвоем навалились на блондина, сбивая его с ног. Друзья кинулись на помощь, но одного оттолкнули так, что он снес соседний стол, а другого макнули лицом в пол. Заверещали подавальщицы. Я выхватила свой легкий клинок, с которым никогда не расставалась, и бросилась на помощь. Встряла между драчунами, направила меч на одного из старших мужчин.

— Убирайтесь! — крикнула звонко.

— Эй, желторотик, ты хоть меч держать в руках не боишься? — рассмеялся тот и потянулся ко мне, но я плашмя ударила его клинком, чтобы не ранить, увернулась от удара и толкнула в бок. Мужчина потерял равновесие и упал, а блондин и его друзья уже справились со вторым спорщиком. В зале как раз появился хозяин и кинулся к мужчинам.

— Марк, Грег, сколько раз я вас просил не задирать постояльцев? — Видимо, они были хорошо знакомы. — Пошли вон отсюда! Прошу прощения, дэи, что вас побеспокоили.

Это уже нам.

— Ничего страшного, — ответила я. — Главное, что никто не пострадал.

И хотела вернуться за свой стол, но меня перехватил блондин.

— Постой, парень. — Он добродушно улыбнулся. — Пересаживайся за наш стол, угостим тебя выпивкой.

— Я не пью.

— Тогда ужином. Соглашайся! Что скучать одному?

— Хорошо, — вздохнула я, тем более моя собственная еда теперь украшала пол. Блондин усадил меня на скамью между собой и рослым брюнетом с шальными голубыми глазами.

— Как тебя зовут, парень? — спросил он.

— Тео, — ответила я.

— Я — Кей. А эти двое — Олав и Свен. Мы едем в Истор, чтобы вступить в королевское войско. А ты?

— И я тоже, — улыбнулась ему.

— И ты туда же? — добродушно рассмеялся голубоглазый Свен. — Тебе хоть восемнадцать исполнилось?

— Да, недавно, — ответила я.

— Мечом махать ты горазд, — вклинился русоволосый Олав. — Поедешь с нами? Вместе веселее.

А еще — незаметнее, подумала я. Папа считает, что я еду одна. Если бросится за мной вдогонку, будет спрашивать об одинокой девушке. Или юноше, если догадается, но никак не о компании молодых людей.

— Поеду, — поспешно согласилась я. — Лучше держаться вместе.

— Тео дело говорит. — Свен ударил ладонью по столу. — А теперь давайте выпьем.

Пришлось делать вид, что пью, и поспешно убегать в свою комнату, пообещав утром присоединиться к парням. На самом деле мне стало спокойнее. Эти юноши не узнали во мне девушку — значит, шансы так и остаться неузнанной достаточно высоки. Главное, чтобы приняли на службу.