Не забывай мою любовь - Мишель Дуглас

Каро обычно отличалась сдержанностью, всегда была вещью в себе, а сейчас улыбалась, поддерживала вежливую беседу, в общем, держалась непринужденно. Но все равно ему она казалась отстраненной и недоступной.

После обеда играли в бильярд и карты, развлекались беседой за бокалом вина. Гости оказались весьма приятными людьми, и Джек даже счел, что не так уж плохо проводит время.

Правда, трудно было выносить призывные взгляды, которые на него бросала Каро. А ее улыбки и прикосновения – то положит ладонь ему на плечо, то слегка коснется пальцами кисти, то возьмет под руку… Ему хотелось сокрушить ее своим натиском. Черт бы ее побрал! Но, в конце концов, Каро следует его указаниям, даже если она и переигрывает.

А переигрывает ли?

Он стиснул зубы. Нет. Она не перешла границу. Он просто не представлял, что ее кокетство так на него подействует.

«Успокойся. С этим покончено!»

Глубоко вздохнув, он постучал в дверь их общей спальни. Он ведь дал ей полчаса, чтобы приготовиться ко сну, и надеялся, что этого времени достаточно. Было бы замечательно, если бы она уже спала.

Дверь приоткрылась, и в щелке показалась Каро.

Не повезло.

Она облизала губы и шире раскрыла дверь, впуская его. На ней были обтягивающие легинсы для йоги и футболка-оверсайз. Она нервничает – видно по тому, как она крутит на руке браслет. У него мгновенно сердце подскочило к горлу, воротник сдавил шею. Надо забыть о том, что они в спальне одни.

Он бросил пиджак на спинку кресла.

– Я хотел спросить… Барбара когда-нибудь вела себя необузданно?

Каро села на край кровати, поджав под себя ноги.

– Да нет. С какой стати ты это спросил?

Джек запустил обе руки в волосы, стараясь не разглядывать ее.

– Она пообещала меня прикончить, если я тебя обижу.

– Вот в чем дело. – Каро закусила губу и опустила голову. – Вот почему ты был таким рассеянным.

Плечи у нее задрожали. От смеха? Джек сел в кресло – единственное в комнате. Кресло было вместительным и удобным… на случай если придется провести на нем ночь.

– Ты смеешься надо мной?

– Не над тобой. – Глаза у нее весело блестели. – Но Барбара такая миниатюрная особа, так что занятно представить, как она сможет тебя прикончить. Вообще-то с ее стороны очень мило кудахтать, как наседка, вокруг меня. – Она улыбнулась.

Эта ее улыбка… У него в мозгу возникла запретная картина: Каро лежит, распростершись, на постели… голая, и она улыбается.

– Это так приятно, – сказала она.

Приятно?

Джек уставился на нее. Неужели для нее важнее ее работы – это уверится в том, что Барбара не воровка? Бред какой-то. По собственному опыту он знал, что Каро пожертвует всем ради карьеры.

– Вот почему она быстро увела меня, как только мы приехали. Она хотела предостеречь меня.

Джек непонимающе смотрел на нее.

– Предостеречь? Против кого?

– Против тебя, конечно. Чтобы ты снова не разбил мне сердце.

– Разбил тебе сердце? – завопил Джек, вскакивая на ноги. – А как насчет моего сердца?

– Твое сердце? Это ты ушел, не оглянувшись, – возмутилась Каро и тоже вскочила. – У тебя, оказывается, есть сердце?

Он сел обратно в кресло.

А она испепеляла его взглядом.

– К тому же твоему сердцу сейчас ничто не угрожает. Ты ведь влюбился в другую женщину, так?

Он провел языком по губам, отвечать на это вопрос не стал и спросил:

– Ты хочешь сказать, что пострадало твое сердце?

Каро застыла.

– Когда ты ушел пять лет назад, я думала, что умру.

Он едва не обозвал ее лгуньей. Сердце у нее такое же холодное, как лед. Поэтому он ушел. Он не смог растопить эту ледяную глыбу. Но сейчас от взгляда ее обвиняющих глаз у него в груди что-то дрогнуло.

– Я никогда больше не дам тебе возможности так со мной поступить, – сказала она.

На секунду ему показалось, что почва уходит у него из-под ног.

– Неплохо придумано, Каро. Решила все свалить на меня? Но не получится. Я тебя хорошо знаю, не забывай.

Она махнула рукой, словно все это не имеет уже никакого значения. Ее жест почему-то его разозлил, и он снова вскочил:

– Ты! – Он чуть не ткнул ее пальцем в нос. – Я тебе подходил лишь для того, чтобы доказать своему папочке, какая ты самостоятельная и независимая, но я был недостаточно хорош, чтобы стать отцом твоих детей!

Господи! Если бы он смог тогда чувствовать что-то еще помимо ужасного опустошения, заполнившего душу. Все, чего он хотел, – это создать семью с этой женщиной. Семью, которую он любил бы, оберегал и лелеял.

До того, как он встретил Каро, он не представлял, что возможно любить кого-нибудь так беззаветно и преданно. Когда он понял, что она не любит его так, как любит ее он, то потерял жизненные ориентиры.

Одно ему было ясно: уходить от нее он не собирался. Он винил ее отца за то, что эмоционально подавлял дочь. Джек успел понять, что другие женщины не обладали и половиной – даже четвертью – тех качеств, которыми обладала Каро.

Он высоко ценил ее и любил.

А она растоптала его чувства.

Когда он спросил ее про детей, то она рассмеялась. Рассмеялась, подумать только!

Джек потер лоб. Он никогда не забудет выражение ее лица в тот момент. Тогда он понял, что нет смысла прятаться от правды: Каро не согласится строить с ним настоящую семью.

И он ушел, чтобы окончательно себя не потерять.

Убежал, пока не поздно, пока внутри осталось хоть что-то от него самого.

– Твое сердце? – выкрикнул он. – Зачем оно тебе было нужно? Хватит изображать пострадавшую сторону. У тебя нет на это права.

Каро трясло.

– Это у меня нет права?

Джеку было странно видеть, как она разъярилась. Когда они были женаты – вообще-то они все еще женаты, – Каро редко теряла самообладание. Да, она могла сердиться и злиться, но он не помнил, чтобы она когда-нибудь выходила из себя.

Глаза у нее сверкали, она раскраснелась. Куда подевалась выдержанная Каро? И при этом она выглядела… на редкость притягательно. Так и хочется и дальше подстрекать ее.

Джек ненавидел себя за это. И еще больше ненавидел за желание обнять ее и утешить.

Он видел, что она пытается обуздать свой гнев.

– По-твоему, мое нежелание иметь детей делает меня чудовищем. Дети всегда были для тебя важнее, чем для меня. Стыд и позор, что мы не обсудили наши взгляды на это до того, как поженились.