Я тебя у него заберу - Элла Савицкая

Демьян

Думал, испугаю ее подобным предложением, но котенок удивила. Уже через несколько минут вернулась обратно с двумя кусками пахлавы и чашкой чая на широкой тарелке.

Надо же.

— Вот, — протянув мне тарелку, Мариам поднимает глаза и улыбается.

Развожу руками, демонстрируя грязные ладони и намекая на то, что похоже не пришло ей на ум, когда она несла сюда еду.

— Корми, раз уж принесла.

Не знаю, что мной руководствовало, когда бросал ей вызов. Наверное, проверить хотел, пойдет ли на подобное или закроется в скорлупу, вот только не предвидел, что и сам попаду в собственный капкан. Мариам снова удивляет. Берет свежеиспеченную пахлаву и осторожно, словно опасаясь, что могу укусить еще и ее, подносит десерт к моим губам.

А во мне уже разгорается азарт вперемешку с растущим предвкушением. Откусываю кусок, не переставая смотреть в темные глаза, и понимаю, что, кажется, еще никогда ничего вкуснее не ел. И не потому что теплый мед растекается по языку, даря незабываемые вкусовые ощущения. А потому что незабываемыми их делает глубокий, пристальный взгляд напротив.

Вдруг становится интересно, как она ведет себя с другими парнями? Ни разу не видел девчонку с кем-то мужского пола. Это из-за запрета родителей, как говорил Давид. А сейчас получается, она нарушает этот самый запрет? Не потому что кормит меня, а потому что делает это со скрытым желанием, спрятать которое удается с трудом.

— Вкусно!

Прожевав, киваю на её руку, чтобы продолжала, потому что мне эгоистично нравится то, с каким упоением она скармливает мне свою выпечку.

— Ты сама ела? — спрашиваю, когда в её пальцах остается маленький кусочек.

— Нет, сначала вас позвала.

— Тогда доедай.

Несколько секунд Мариам одаривает меня нерешительным взглядом, а потом кладет остаток в рот. Чувствую себя извращенцем, которому доставляет кайф наблюдать за тем, как пухлые губы обхватывают медовую сладость. Небольшая крошка прилипает к нижней, и вот сейчас я охренеть как жалею, что не вымыл руки. До ломоты в костях хочется обхватить девчонку за шею, рвануть на себя и слизать крошку языком.

— Чай будешь? — немного осипший голос котенка заставляет оторваться от пожирания соблазнительного рта.

— Буду.

Обхватив чашку пальцами, Мариам подносит ее к моему рту и предупреждает:

— Горячий.

Делаю огромную глупость, когда решаю вывести ее на эмоции, и прямо перед тем, как отпить из чашки, в шутку интересуюсь:

— Чай или я?

Котенок замирает, врезавшись в меня смущенным взглядом, и машинально дергает рукой. Чай, мать его, оказывается реально горячим, обпекая мне язык и небо. Резко отстраняюсь, а жидкость стекает по подбородку, обжигая еще и кожу.

— Ох… извини! — Мариам быстро убирает чашку, со звоном опуская ее на тарелку, а потом протягивает руку и проводит большим пальцем по моему подбородку, стирая мокрую дорожку.

Меня от этого её действия подбрасывает. Внутренности ошкваривает так, словно она горячий чай прямиком на грудную клетку с размаху вылила.

Что ж ты творишь, маленькая? Я тебя и так десятой стороной обхожу, чтобы мозг не травила, а ты сама на рожон лезешь и землю из-под ног выбиваешь.

Каких-то десять сантиметров между нами, шагнуть и поцеловать. Зубами убрать чертову крошку и попробовать наконец губы, которые во снах снятся.

Кобель чертов. Знаю, что нельзя. Что напрасно это всё, да только хрен же задавишь эти инстинкты, которые на нее дикими становятся. Ведь только вчера с Ленкой сексом занимался, полночи изворачивалась, мастерство демонстрируя, а сейчас смотрю на котенка и чувствую себя так, словно с бабой никогда не был. Выкручивает одуревшим желанием.

Если бы оно еще проходило со временем, но нет. Не вижу ее неделю, две, а все равно глазища черные память разъедают. Ведьма малолетняя. Что ж с тобой делать, а?

Внутренний голос орет, что надо сделать по-своему. Потому что это запрет так работает. Сказали не трогать, а нутро требует ослушаться. Я же знаю, что она глазами меня поедает. Ничего не стоит уломать и своей сделать. Да только хрен там. Слишком чистая. Невинная. Она моя Ева в райском саду.

А я ее персональный Демон, на которого она смотрит как на Божество, совсем не замечая моих грязных первобытных желаний…

Карие глаза напротив отражают мой голодный взгляд, прохладные пальцы замерли на моем подбородке. Один шаг и я, наконец, избавлюсь от зависимости. Всего сделать один шаг… Вгрызться в губы, всосать сладкий от меда язык… И я делаю это шаг. Только назад.

Не могу. Не с ней. Не так.

Мариам несколько раз моргает, а потом резко отводит руку и, вспыхнув, устремляет взгляд в землю.

— Спасибо, Мариам. Было очень вкусно!

Нужно разрядить накалившуюся атмосферу. Стояк через штаны рвется, и приходится переступить с ноги на ногу, чтобы не заметила.

— Пожалуйста. Если хочешь, я могу тебе немного дать с собой.

Что ж ты такая идеальная, девочка? Я уже в фантазиях тебя раздел давно и наслаждаюсь каждым сантиметров идеального тела, а ты мне с собой пахлаву предлагаешь.

Искреннее предложение, сказанное сбивчивым тоном, вынуждает укусить себя за щеку. Вот хочется с ней по-плохому да попроще, так как с остальными, а хрен получится.

— Договорились.

Развернувшись, хрупкая фигура исчезает в доме, а я, плюнув на грязные руки, подкуриваю сигарету. Перед глазами все еще долбанная крошка на нижней губе и взгляд пробирающий, полный ожидания вперемешку со страхом.

Твою ж мать, что ж за одержимость такая девчонкой, краснеющей от банального комплимента похлеще вишневой ягоды? Мне всегда нравились дерзкие, уверенные в себе девчонки. Которые и в жизни не дадут соскучиться, и в постели удивят. А вот уже какой месяц зависаю на ангеле, который, наверное, в жизни слово «секс» не произносил!

Неужели действительно, чтобы избавиться от этой навязчивой одержимости, нужно просто получить желаемое?

— Давай, брат, спасибо, что помог!

Давид пожимает мне руку, другой хлопает по плечу.

— Дойдешь сам? Я пока душ приму, а вечером встретимся в нашем баре, посидим.

— Конечно, не проблема. Наберешь.

Саня уехал еще час назад, у него тренировка по боксу, а мы с Давой закончили одну стену гаража. Мышцы рук ломит с непривычки, но работать мне не впервой. Недавно с отчимом тоже гараж отгрохали вдвоем. Конечно раза в два меньше, чем у Даниелянов планируется, но представление о работе какое-никакое имеется.

Спускаюсь вниз, но уже подходя к двери, вспоминаю о предложении Мариам. Котенок расстроится, если уйду, не забрав обещанную пахлаву. Сворачиваю в коридор на кухню, откуда доносятся женские голоса. Мариам и ее матери. Голос женщины звучит не так, как обычно, что вынуждает притормозить и прислушаться к разговору.