Время кораблей - Юлия Леру

том, что полифир никуда не денется, но «Софье» обязательно надо организовать поездку к останкам Корабля, чтобы она собственными глазами увидела вскрывшиеся после землетрясения слои пород.

— Да и на сам корабль посмотрите. Таких медленных и громоздких уж не делают теперь, а наши-то предки прилетели на нем с другого конца Вселенной!

Тут же кто-то начал пересказывать ей историю Колонии, которую она уже знала, а потом Борей рассказал не совсем понятный Софии, но вызвавший дружный хохот собравшихся анекдот, и час пролетел так быстро, что она даже не заметила, пока очередной легкий звон не разнесся над площадью и не прекратил разговоры.

— Время птиц, — сказал Борей достаточно тихо, но в наступившей тишине его голос услышали, кажется, везде.

Со столов стала так же по волшебству — хотя, конечно же, не было здесь никакого волшебства, просто люди и просто их руки — исчезать посуда, все дружно поднялись на ноги, напоминая друг другу о времени птиц и о том, что завтра… а вот Лея… а трава… в общем, разговоры продолжались даже тогда, когда с неба донесся первый крик.

София задрала голову — да все задрали! — и увидела.

Это было величественное и все-таки немного пугающее зрелище. Огромное существо, похожее на пелагорнисов, древних огромных земных птиц, вымерших миллионы назад, неслось с неба с такой скоростью, что казалось, оно не парит — а просто падает, сложив за спиной крылья. На высоте каких-то пяти метров огромные «паруса» раскрылись, и птица пролетела над головами и понеслась дальше, прочь от площади, очевидно, решив не связываться с мелочью вроде людей.

Она была ярко-красная.

София не успела оправиться от первого потрясения, как за ним последовало второе и третье. Синие, желтые, зеленые птицы, одна огромнее другой, каждая — с длинным клювом, каждая совершенно безразличная к тому, что за ее полетом следит семь сотен пар глаз, неслись над площадью в сторону вздымающегося чуть поодаль шпиля вышки спутниковой связи. Крылья хлопали на ветру, и вскоре этот звук заполнил собой все пространство, заглушив и еле слышный шум голосов, и чье-то совершенно детское восклицание «Вот же огроменные какие!», и мягкий шорох сдвигаемых в сторону стульев, которые тут же стал собирать робот-погрузчик.

Птицы все летели. София поначалу крутила головой, пытаясь разглядеть всех, но потом поняла, что затея эта бесполезна, и сдалась. Просто провожала взглядом очередное снижающееся чудо и тут же натыкалась на следующее.

— Как их много, — вырвалось у нее.

— Это еще не много, — сказал Борей. — К полуночи слетятся еще.

— Хищные? — уточнила София.

— Хищные птицы размером поболее будут, — сказал Борей. — Но они все живут у моря. Там и рыба такая, что э-ге-ге… Вот поедем с вами к Кораблю, увидите. Как раз по берегу путь будет лежать.

— И они не опасны для человека? — спросила она снова, но Борей уже не услышал. Большая стая, особей в двадцать, пролетела над ними, и волосы Софии взметнулись вверх, а дыхание перехватило от потока воздуха, с силой ударившего в лицо.

Никто не спешил уходить, наоборот, люди, казалось, стали прижиматься друг к другу, и София, не любившая близкие контакты, буквально с каждой секундой начала раздражаться все сильнее, почти готовая выставить в разные стороны локти, чтобы избежать чужих прикосновений.

— Идемте, — сказала неизвестно откуда возникшая рядом с ней Северина. — Нам пора.

София почувствовала на своем запястье цепкие пальцы, но прежде чем она попыталась вырваться, Северина вытащила ее из людского моря в свободное пространство за пределами площади, и дышать стало легче.

— Птицы сначала усаживаются в южной части колонии, — сказала она собравшимся вокруг женщинам. — Там, где расположен центр социализации и жилые модули. Затем восток, север и наконец запад. К полуночи колония будет заполнена.

— Но что они делают? — спросила София, уже шагая за Севериной и остальными прочь от площади. В хлопанье крыльев ей приходилось почти кричать.

— Ничего. Они остаются здесь на ночь, спят все вместе, а утром улетают.

Транспортная площадка перед центром социализации и адаптации была похожа на шевелящийся и переливающийся птичий базар. В сумерках, которые медленно накрывали колонию, цвета потемнели, засеребрились и стали богаче. Птицы, некоторые ростом ей по грудь, не меньше, а София была добрых метр восемьдесят три, переговаривались, перекрикивались, молчали, курлыкали, фыркали, ворковали… Готовились ко сну.

Говорливое птичье стадо расселось на крышах, на контейнерах, оставленных, видимо, до утра перед зданием, на ступенях, на крыше робовозчика, спящего своим, электрическим, искусственным сном, и только… тут София не выдержала и обернулась и поняла, что догадка ее верна — только на стеклянном, прозрачном и таком скользком куполе главного здания, светящегося сейчас желтоватыми огнями ночного освещения, не было ни одной птицы, и небо над ним было чистым и звездным и не знающим крыльев.

И это было завораживающе.

Проходя по ступеням к дверям, София протянула руку и погладила первую попавшуюся большую птичью голову, ощущая пальцами мягкость неземных чешуек-перьев, и птица недовольно квокнула и переступила с лапы на лапу, одновременно засовывая голову под огромное крыло.

Кончики пальцев странно закололо, но ощущение было не болезненным. Даже приятным, как пощипывание от кислой конфеты на языке.

Северина попросила их всех остановиться в небольшом фойе на первом этаже. Оглядела, удовлетворенно кивнув, заметила, что вечер прошел хорошо и, кажется, каждая из них сделала первый шаг на пути к адаптации.

— Завтра ваш первый рабочий день, поэтому сегодня отдыхайте, набирайтесь сил. С вашим непосредственным начальством часть из вас уже знакома, часть познакомится завтра. Помним о том, что наша колония — это семья, в которую вам предстоит влиться. Пожалуйста, без конфликтов. О последствиях вы знаете.

Все закивали. Одна из групп ухитрилась настроить против себя целую планету, провалила адаптацию и в полном составе отправилась обратно в криосон. Корабль курсировал по кольцу не первую сотню лет, но на каждой планете хоть раз да случалось что-то подобное. Кто-то пытался, но не мог. Кто-то не успевал или не пытался совсем.

София иногда спрашивала себя, что делали с теми, кто прошел по всему кольцу, но так и не смог приспособиться? Их возвращали на Землю? Оставляли на последней планете?.. Тогда там наверняка было очень интересно. Этакая колония отвергнутых женихов и невест.

Она приняла душ и забралась на диван в комнате, которая не прослушивалась. Тело, уставшее после целого дня на ногах, не привыкшее к новой гравитации, требовало сна, но София сказала себе, что сначала почитает информацию о полифире, которую ей дал прекрасный Анна, чтобы завтра быть во всеоружии.

Вот только минут на пять прикроет