Ржавые цветы - Анастасия Титаренко

– Ты давно пришла? – тихо спросил он.

Девушка кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза.

– Я принесла поесть. И гранаты в куртке.

Она попыталась встать, но Стив удержал ее. Потом взял пальцами за подбородок и повернул ее лицо к себе.

– Мы ждали тебя к вечеру. Ты вернулась раньше. Что-то случилось?

Девушка хотела вывернуться, но Стив держал ее так крепко, что стало больно.

– Возьми себя в руки.

Голос парня был очень спокойным, и это выводило из себя.

– Чего тебе от меня надо? – прошипела Тига. – Ты… Вы…

Она запнулась.

– Мне надо узнать, что случилось. И веди себя тише, Лейн спит, – так же спокойно продолжил Стив.

Девушка смерила его злобным взглядом:

– Танки скоро будут в городе. Завтра или послезавтра. Нам нужно срочно уходить отсюда, потому что здесь все к чертовой матери разнесут. Теперь ты меня отпустишь? Мне нужно…

Стив вздохнул и закатил глаза.

– Никуда ты не уйдешь. Мы действительно тебя ждали. Просто обычно, если я говорю, что вернусь вечером, я возвращаюсь вечером. Но ты скоро привыкнешь. И перестань дергаться, мое терпение не резиновое.

Тига продолжала сверлить его злобным взглядом. Умом она понимала, что Стив в общем-то прав, однако ей все равно было очень обидно. Но парень терпеливо ждал, пока она успокоится, и в конце концов дождался. Девушка вздохнула.

– Извини, что я пришла не вовремя. Я постараюсь больше так не делать.

– Вот и умница, – Стив поднялся на ноги и помог Тиге встать. – Покажи, что ты там притащила. Есть хочу, как собака.

– А Лейн?

– Пусть поспит. Она устала.

Тига саркастически хмыкнула.

Мать тоже уставала. Отсыпалась сутками.

Стив пожал плечами:

– Не понимаю, что тебя так удивляет. Ведешь себя так, будто с луны свалилась. Жизнь – сложная штука, детка.

Тига проигнорировала это замечание. Она подхватила рюкзак и прошла на кухню. На столе появились три банки тушенки, затем банка консервированных апельсинов, несколько шоколадных батончиков, бутылка воды и пачка галет. Стив похлопал ее по плечу и распечатал галеты.

– Неплохо, совсем неплохо. Тушенка – это круто. Жаль, что разогреть мы ее не сможем, – с набитым ртом пробубнил он. – Шоколад ты Лейн отдай. Она за него убить готова.

– Я думала, что Лейн – твой брат.

Тига тоже была голодна, она так торопилась, что не успела поесть, и потому теперь набросилась на апельсины.

– Лейн – моя девушка, и я ее люблю, – просто ответил Стив. – А этот маскарад… Она говорит, что так чувствует себя увереннее. Тем более пока все думают, что она мальчишка, к ней никто не пристает. Нам лишние драки ни к чему.

Тига кивнула. В этом был некоторый смысл. Лейн действительно была похожа на мальчишку. И хорошо вжилась в роль.

– Боюсь, у нас нет времени ждать, пока Лейн выспится, – девушка вспомнила нервозную суету на улицах. – Похоже, Корпорация взялась за нас всерьез. Вряд ли народ на улицах понимает это… Но нам нужно уходить как можно скорее. Если это карательная акция…

Стив дернул плечом.

– Карательная, не карательная… Как-нибудь выкрутимся. Я не вижу причин торопиться, и тебе советую расслабиться. Дёрганная ты какая-то.

Тига хмыкнула.

– Ты даже не представляешь, насколько опасна башня. Особенно когда в нее подвозят свежие запасы. Дирижабли появились на неделю раньше срока. Это плохо. Послушай…

– Какого хрена он тебя должен слушать, дорогуша? – в кухню ввалилась растрепанная Лейн. – Думаешь, что пришла сюда, вся из себя такая хорошая, и мы мигом начнем вилять перед тобой хвостами и ходить на цыпочках?

– Нам нужно быстрее уходить отсюда, – как можно спокойнее сказала Тига. Стив молча переводил взгляд с нее на Лейн и обратно. – Я знаю…

– Да что ты вообще знаешь? – заорала Лейн. – Всю жизнь пряталась по норам, как крыса, и еще пытаешься нам указывать?

– Что я знаю?.. – сухо переспросила Тига. – Я до тринадцати лет жила в башне. И кое-что знаю, поверь.

Лейн как-то сразу остыла. Башня была утопией, раем на земле, про нее ходили легенды. Это не могло быть правдой.

– Ты… Но как?.. – Голос у Лейн стал совсем тихим. И Тига начала рассказывать.

Она еще помнила столицу, хотя, когда они с матерью бежали оттуда, Тига была еще совсем маленькой. Там было зелено и многолюдно, по улицам носился транспорт, яркими красками пестрели витрины магазинов, а ночью город переливался разноцветными огнями реклам. И повсюду росла зелень, благоухали парки, и скверы, и сады, и дендрарии, а деревья были красивыми и ухоженными. На каждом ярусе города обязательно создавались зеленые уголки. Это было прекрасно. Город запомнился ей мешаниной ярких красок, странными запахами и изобилием. Но хороших воспоминаний было немного. Потом мать поссорилась с каким-то влиятельным человеком. Очень влиятельным, сыном управляющего отделения Корпорации. Ей повезло, что удалось выбраться из столицы. На транзитном пункте К-411 была острая нехватка инженеров и техников, и мать без колебаний променяла возможность несчастного случая в ярком городе на вероятность спокойной жизни в транзитном пункте. Ей досталась должность оператора разгрузочного цеха башни, что было совсем неплохо. В один прекрасный день немолодая женщина с маленьким ребенком и чемоданом самых необходимых вещей появилась в воздушном порту, из которого отправлялись дирижабли. Путешествовать на дирижаблях было невероятно медленно и скучно.

С того момента, как Тига вместе с матерью покинула столицу, вся жизнь стала медленной и скучной. Потянулись годы в башне. Ее мать сутками пропадала в разгрузочном цехе, а Тига отчаянно пыталась подружиться с другими детьми. Да, там были дети, рожденные теми, кто провел в этой башне всю жизнь, и они ненавидели худую девочку, которая рассказывала о завораживающих вещах: о клумбах и деревьях, о солнце днем и луне ночью… Они запирали ее в кладовых, били, отбирали у нее вещи и выбрасывали. Они не хотели дружить. И Тиге тоже расхотелось дружить с ними. Вместо этого она начала исследовать башню. Там всегда было где спрятаться.

Башня была просто огромной. В ней помещались ремонтные цеха и аппараты, предназначенные для обслуживания дирижаблей, временные склады, жилые помещения. Там были лазарет, спортивный зал, бассейн и даже небольшой сад. Они называли это садом. В банках с питательной смесью росли бесцветные помидоры, а они называли это садом.

А в те дни, когда мать оставалась в своей комнате, она рисовала для Тиги яркие цветы, деревья и разноцветных птиц. Ее мать тосковала по прежней жизни, тосковала по человеку, из-за которого бежала, и эта тоска передавалась и девочке. Ей очень нравились рисунки матери. А еще ей нравилась странная фраза: «Любовь спасет твою душу». Мать часто повторяла эту фразу, когда становилось особенно плохо. И заставила Тигу тоже поверить в нее.