Лунное пробуждение - Люси Монро

И все же стоило еще раз попробовать убедить дикаря, хотя и эта попытка вряд ли увенчалась бы успехом.

– Но если вы не отпустите одну из нас, то кто же расскажет Талорку о мести Балморалов? – почти в отчаянии воскликнула Эмили.

– Парнишка, который вас охранял, успел увидеть цвет нашего тартана, прежде чем ненадолго забылся, – спокойно ответил Лахлан. Ответ прозвучал внушительно, и других вопросов не возникло. И все же терять было нечего.

– Так, значит, вы оглушили бедного мальчика? А что, если на него нападут дикие звери? Кто сообщит в этом случае?

Ответа не последовало. Через некоторое время лошади перешли в галоп, и вскоре небольшой отряд несся вдаль, прочь от владений Синклеров.

Несколько часов спустя, все в той же позе – верхом на лошади в железных объятиях Балморала – Эмили уже просила у Господа только сил. Как выдержать еще несколько минут пытки и не опозориться, не расплакаться, словно малое дитя? Наконец настал момент, когда Эмили поняла, что больше не может выносить боль в спине, – ведь всю дорогу она пыталась сохранить хотя бы небольшое расстояние между собой и тем, кто так крепко сжимал ее талию. И именно в этот момент всадник поднял руку в молчаливой команде остановиться.

Не выпуская пленницу из объятий, он легко спрыгнул с лошади. Однако едва ноги коснулись земли, тут же отпустил ее, словно тоже тяготился близостью. Отторжение почему-то обидело. Эмили попыталась выпрямиться и застонала от боли. На глаза неожиданно навернулись слезы – непонятно, то ли от разочарования, то ли от смертельной усталости. На ватных, непослушных ногах она подошла к Кэт, беспокоясь о самочувствии подруги.

– Все в порядке?

Кэт устало улыбнулась. Эмили с трудом скрывала боль. В конце концов, она всего лишь человек, а поездка выдаюсь утомительной – даже для самой Кэт, волчицы.

– Да. Друстан держал меня очень осторожно и заботливо оберегал от толчков.

Неожиданное внимание воина казалось странным и трогательным. Кэт знала, что Балморалы намеревались держать ее в отместку за захват Сусанны, но этот человек не выказывал ни капли жестокости. Напротив, он проявлял куда больше душевного расположения и заботы, чем покойный муж.

Но если Друстан нежно заботился о чужой женщине из враждебного клана, то как же мог его родной клан настолько беспечно отнестись к Сусанне? Одинокая волчица на охоте, да еще в период течки, представляла желанную добычу для свободного волка-оборотня. Это знали все.

– Но зато ты выглядишь так, словно всю дорогу ехала на орехах, – не удержалась Кэт от шутки.

Эмили лишь сморщилась. Миловидное личико осунулось, побледнело и казалось изможденным.

– Почти угадала. Всю дорогу старалась сидеть прямо и держать равновесие. Спина разламывается. Наверное, выпрямиться больше никогда не удастся.

– Так почему же ты не расслабилась и не прижалась спиной к Лахлану? Он без труда выдержал бы твой вес, если уж Друстан сумел выдержать меня.

Эмили взглянула с удивлением.

– Прижаться к Лахлану? – недоверчиво переспросила она.

Кэт покачала головой. В чем причина нелепой чопорности? В том ли, что Эмили англичанка, или в ее человеческой природе? Кэт никогда не пришло бы в голову мучиться всю долгую и трудную дорогу лишь для того, чтобы оставаться на расстоянии от мужчины. Но ведь она волчица и с раннего детства училась практичному отношению к собственному телу. У людей – даже в ее родном клане – масса предрассудков.

– Откуда тебе известно имя того, кто меня вез? – недоуменно поинтересовалась Эмили. – Ты уже встречалась с этим человеком?

– Нет. Но его слушаются остальные. Кроме того, он говорил о Сусанне как хозяин. Вот потому-то я и решила, что тебя обнимал вождь клана Балморалов. А его зовут Лахлан. Он мог бы быть братом Сусанны, но раз меня держал Друстан, то скорее всего именно он ее брат. Правда, сам он ничего об этом не сказал.

Это верно, Друстан молчал с той самой минуты, как Кэт тихо произнесла какие-то обидные слова, которые Эмили не смогла разобрать.

– О!

– Хочешь, уточню, действительно ли это так?

– Не стоит. Уверена, что ты права. Очень толковая догадка. Конечно, стыдно, что я сама не сопоставила факты. Слишком увлеклась сопротивлением, чтобы как следует подумать. А могла бы понять, что сижу на одной лошади с вождем. Теперь, после твоих слов, это кажется очевидным.

Кэт улыбнулась: досада подруги показалась забавной.

– Не суди себя слишком строго.

– Как же иначе? По моей вине в плен попали мы обе. Если бы удалось освободиться, то я давно подняла бы тревогу и люди твоего брата немедленно бросились бы в погоню.

Кэт тоже переживала: похищение Эмили серьезно осложнило ситуацию. Но с другой стороны, отношения подруги с Талорком складывались крайне неудачно и освобождение вряд ли принесло бы ощутимую пользу. Особенно если ей самой не удалось бы бежать – а в нынешнем положении сделать это было очень сложно.

– Не забывай, что тебе предстояло вернуться в замок. За это время мы успели бы уехать очень далеко. Так что помочь мне ты все равно не смогла бы. Вспомни: прежде чем вождь собрался тебя освободить, он предусмотрительно проскакал несколько миль. Впрочем, Эверет наверняка поднял тревогу.

– Надеюсь, так оно и есть. Если, конечно, мальчика не съели дикие звери.

– Он не такой уж беззащитный.

Кэт произнесла эти слова и тут же пожалела об оплошности, однако Эмили словно и не обратила внимания на странную, двусмысленную фразу. Она с интересом смотрела по сторонам.

– Как ты думаешь, почему мы здесь остановились?

– Чтобы сесть в лодку.

– В лодку? – Эмили побледнела. – В какую еще лодку? Зачем?

– Клан Балморалов живет в лесу, а лес находится на острове. Как только мы окажемся в лодке, освободить нас будет гораздо труднее.

– Освобождения не будет, девочка, – неожиданно прозвучал жесткий голос Друстана. Оказывается, он все слышал, хотя стоял на почтительном расстоянии.

У Эмили перехватило дыхание. Одна лишь мысль о том, что ее силой потащат в лодку, приводила в ужас.

– Как он узнал, о чем мы говорили?

– Услышал.

Эмили с сомнением покачала головой:

– Но ведь мы далеко, да и говорим совсем тихо. Скорее всего просто догадался.

Казалось, Кэт собиралась возразить.

– Эмили…

– Что?

Однако подруга словно внезапно передумала.

– Да так, ничего особенного. Ты говоришь по-латыни?

Вопрос прозвучал на этом благородном языке, причем шепотом.

– Да.