Укрощение огня - Джон Ринго

– Он ведет себя так, словно ему все время на пятки наступает сам дьявол, – сказал Эдмунд и наполнил бокалы. – Что-то там такое произошло между ним и Данаей, о чем она даже мне не рассказывает. Но не своди с него глаз, он из тех, кто может натворить героических глупостей. Нам нужны солдаты – столько, сколько сможем найти; мне бы не хотелось по глупости потерять этого парня.

– Из него выйдет толк.

Ганни опрокинул виски.

– Я понял это уже давно. – Эдмунд тоже сделал глоток из бокала. – А как остальные рекруты?

– Они добрались до вершины Холма, то есть у них есть желание работать. Посмотрим, как пойдет учение. – Он замолчал и нахмурился. – Иногда мне кажется странным, что когда-то мы были такими же глупыми, как эта молодежь.

– Были, – подтвердил Эдмунд. – Дело в том, что глупость нужна, мы ведь уже умные и не будем делать того, на что согласятся они.

– Самое страшное, что они стараются во всем походить на нас. – Ганни жевал дешевую сигару. – Мы для них словно боги. Некоторые из них умом понимают, что мы тоже просто люди. Кое-кто даже догадывается, что давным-давно мы были такими же, как и они. Как лучшие из них. Но не самые лучшие.

– Угу, – согласился Тальбот.

– А когда мы были желторотыми юнцами, как они, то тоже смотрели, разинув рты, на старших, которые гоняли нас направо и налево. Мы все рождаемся с массой недостатков, Эдмунд.

– Да, – ответил тот. – Как я ни старался, но думаю, с этим ничего не поделаешь.

– То есть? – переспросил Ганни. – Ты о чем говоришь, о программе обучения?

– Нет, – вздохнул Эдмунд. – Принят черновой вариант Конституции Соединенных Свободных Штатов. В нее включены разделы относительно аристократии, а де-факто, следовательно, и будущего феодализма. Несмотря на мое сопротивление.

– Это как-то повлияет на нас? – спросил Ганни.

– Только раздел относительно аристократии, – поморщился Тальбот. – Мне все же удалось включить пункт, в котором говорится, что местные органы самоуправления могут объявлять свои земли «зонами, свободными от крепостного права». В хартии мы значимся частью Оверджея, географической области, в которую входят Вашан, Варнан и несколько других городов, в том числе и Рована, правительство которой не разделяет наших взглядов.

– А что насчет военных? – Ганни спрашивал о том, что в первую очередь интересовало его.

– Мне также удалось пробить поправку к Конституции, по которой все совершеннолетние граждане обязаны уметь держать в руках оружие, но феодальные правительства провели поправку относительно «граждан второго порядка», которые будут иметь право голоса, но при этом не обязаны иметь военную подготовку. Оборона городов организуется собственными силами. Профессиональные военные должны приносить клятву Соединенным Свободным Штатам. Я уверен, что меня заставят включить Академию в число профессиональных военных заведений.

– А легионы? – спросил Ганни. – Они будут считаться профессионалами?

– Все зависит от того, кто станет во главе, – усмехнулся Эдмунд. – Самое главное – с самого начала разработать правильный план действий и потом неукоснительно придерживаться этого плана. Со временем у нас будут не только легионы, я надеюсь только, что остов армии составят именно они. С другой стороны, Кент полностью поставил на кавалерию. Если бы нам удалось уговорить его вступить в состав ССШ (а они пока что очень этого не хотят), было бы глупо лишаться таких наездников. Но большинство городов все же отдает предпочтение пехоте. А чью пехоту можно считать лучшей?

– Нашу, конечно, – с уверенностью ответил Резерфорд.

– Именно.

– Хорошо. – Тем самым Ганни закончил эту тему. – Как поживает Даная?

– Злится на меня.

Когда Эдмунд вернулся домой, то обнаружил у себя в комнате новые занавеси.

Войдя в гостиную, он вообще в первую минуту подумал, что попал не туда. Мебель была переставлена, два его любимых гобелена куда-то исчезли, а вместе с ними и большой стол, на котором он обычно хранил вещи и бумаги, в которых еще не разобрался.

Посреди комнаты на четвереньках стояла Даная, она измеряла комнату при помощи куска веревки.

– Что ты делаешь? – осторожно спросил Эдмунд.

– Хочу заказать ковры, – ответила Даная и записала что-то в блокнот.

– Мне нравится кафельный пол.

– Я знаю. – Даная с усилием поднялась с коленей. В последнее время у нее вырос живот, и она иногда с трудом удерживала равновесие. – Но думал ли ты, как неудобно ходить по кафельному полу человеку, у которого опухают колени и голени, а ноги все время болят, будто собираются отвалиться?

– У тебя еще небольшой срок, – заметил Эдмунд.

Она улыбнулась:

– Поэтому я и занимаюсь коврами теперь.

– Это связано с беременностью? – осторожно спросил он.

В последнее время она все время набрасывалась на него, когда он пытался расспросить о ее «деликатном состоянии».

– Не знаю, – весело ответила она. – Но в любом случае в комнате появится ковер.

– Откуда?

– Я познакомилась с замечательной девушкой по имени Шилан, она обучается ткачеству. Овец только что постригли, у нас сейчас есть шерсть, на фабрике как раз хотят опробовать новые станки, вот она и предложила сделать для меня ворсистый ковер из натуральной шерсти. И занавески тоже сделала она.

– А где мои гобелены? – опять очень осторожно поинтересовался Эдмунд.

– У тебя в мастерской, – ответила Даная. – Что будешь на ужин?

После сытного ужина рекруты отправились ночевать в бараки, которые освободили специально для них. Задолго до рассвета их разбудил один из сержантов, вместо будильника он использовал металлический щит.

– Подъем, подъем, легионы ждет новый день, – возвестил сержант. – Десять минут на умывание и выходите на улицу перед бараком.

Герцер встал в очередь, народу было много, а уборная рассчитана всего на двоих. Потом он быстро умылся дождевой водой из бочки и присоединился к собравшимся перед бараками.

– Мы пока еще не будем пробовать маршировать строем, – сказал сержант, сосчитав сначала всех по головам. – Вы многого еще не умеете и оттопчете друг другу ноги. Так что следуйте за мной, как привыкли ходить, только старайтесь не слишком отставать.

Рекруты прошли вслед за ним к расположенным у подножий западных холмов зданиям. Это были более основательные постройки, чем те, что возвели за последнее время для размещения беженцев. Герцер догадался, что эти здания были сооружены раньше, для нужд Ярмарки. Они все остановились у первого из строений, а потом по одному зашли внутрь.