Песнь крови - Энтони Райан

Разумеется, это была правда. Ваэлин думал, что пары часов унижений хватит, чтобы убедить мальчишку вернуться домой. Возможно ли в самом деле чему-то его научить за оставшееся время? Он посмотрел, как Алюций держит меч, как старается перехватить его поближе, чтобы уравновесить его тяжесть…

– Меч вашего брата, – сказал он, узнав лазурит в навершии.

– Да. Я подумал, что надо взять его с собой, в честь брата.

– Брат был выше вас, и сильнее к тому же.

Ваэлин немного поразмыслил, сходил к своей палатке и принес короткий воларский меч, который вручил ему король Янус.

– Вот, – он бросил оружие Алюцию. – Королевский дар. Посмотрим, не пойдет ли с ним дело лучше.

Парень по-прежнему был неловок, по-прежнему легко обманывался, но, по крайней мере, двигаться стал попроворнее, сумел отбить пару выпадов и даже попытался нанести ответный удар.

– Пока достаточно, – сказал Ваэлин, видя, что у Аль-Гестиана лоб потный и грудь тяжело вздымается. – Меч брата лучше пристегните к седлу. Утром вставайте пораньше и в течение часа отрабатывайте движения, которые я вам показывал. Завтра вечером опять будем тренироваться.

И еще девять вечеров подряд они тренировались. После утомительного дневного перехода Ваэлин пытался сделать из поэта воина.

– Не пытайтесь остановить меч, отводите его, – твердил он Алюцию, сердясь на то, что говорит совершенно как мастер Соллис. – Не принимайте на себя силу удара, отражайте ее!

Он сделал ложный выпад в живот мальчишке и тут же взмахнул мечом, целясь в ноги. Алюций отступил назад – клинок промахнулся на несколько дюймов – и ответил собственным выпадом. Удар был неуклюжий, несбалансированный, его легко было отбить, однако же парень сделал это быстро. Несмотря на то что Ваэлин по-прежнему не верил в успех, это произвело на него впечатление.

– Ладно. Хватит на сегодня. Поточите клинок и ступайте отдыхать.

– Но ведь уже лучше, правда? – спросил Алюций. – У меня уже лучше получается?

Ваэлин спрятал меч в ножны и похлопал мальчика по плечу.

– Похоже, в вас все-таки есть что-то от воина.

* * *

На десятый день один из разведчиков брата Макрила доложил, что до перевала осталось меньше половины дневного перехода. Ваэлин приказал полку разбивать лагерь, а сам вместе с принцем Мальцием и лордом Мустором поехал вперед, чтобы найти вход в тоннель. Отряд Макрила отправился с ними в качестве эскорта. Зеленые холмы вскоре сменились усеянными валунами склонами, на которых лошадям буквально ступить было некуда. Плюй сделался беспокоен, встряхивал головой и громко всхрапывал.

– Норовистый же у вас конь, брат, – заметил принц Мальций.

– Ему почва под ногами не нравится.

Ваэлин спешился, снял с седла лук и колчан.

– Оставим лошадей здесь, с одним из людей брата Макрила, и пойдем дальше пешком.

– А это обязательно? – спросил лорд Мустор. – Впереди еще мили и мили!

Судя по его обвисшему лицу, он провел еще одну ночь, предаваясь излишествам. Ваэлин вообще удивлялся, как он ухитрялся держаться в седле на протяжении всего похода.

– Тогда медлить не стоит, милорд!

Они брели вверх еще в течение часа. Серые горы нависали над ними, угнетая их своим угрюмым величием. Вершины, казалось, вечно были окутаны туманом, скрывающим солнце, приглушенный свет делал пейзаж однообразно серым. Несмотря на то что стоял еще конец лета, воздух был холодный, и липкая сырость проникала сквозь одежду.

– Ненавижу эти места, клянусь Отцом! – пропыхтел лорд Мустор, когда они сделали привал. Он прислонился к выступу скалы, сполз на землю и откупорил фляжку.

– Вода! – сказал он, заметив неодобрительный взгляд принца. – По правде говоря, я-то надеялся никогда больше не увидеть Кумбраэля.

– Вы наследник владыки этих земель, – заметил Ваэлин. – Так что вряд ли вам было суждено никогда сюда не вернуться.

– О, мне ведь никогда не было предназначено воссесть на трон. Эту честь батюшка оставил Хентесу, моему брату-убийце. Батюшка его нежно любил. Полагаю, когда Хентес бросил его ради священников, это разбило сердце старому ублюдку. Хентес всегда был его любимчиком, понимаете? Он лучше всех стрелял из лука, лучше всех фехтовал, был остроумен, высок ростом и хорош собой. И к двадцати пяти годам успел породить троих собственных ублюдков.

– Не похоже, чтобы этот человек был особенно религиозен, – заметил принц Мальций.

– А он и не был.

Лорд Мустор жадно присосался к фляжке, заставив Ваэлина заподозрить, что там не просто вода.

– Но это все было до того, как он получил стрелу в лицо в стычке с какими-то разбойниками. Отцовский хирург вынул наконечник, однако у брата сделалась горячка, и он несколько дней провел на грани жизни и смерти. Говорят, один раз у него даже сердце биться перестало. Однако Отец счел нужным пощадить его, и в себя он пришел совершенно другим человеком. Красавчик, забияка, пьяница и бабник сделался изуродованным и благочестивым почитателем Десятикнижия. Его прозвали Хентес Истинный Меч. Он порвал со старыми приятелями, стал избегать своих многочисленных любовниц и сдружился с самыми ревностными и фанатичными священниками. Он принялся проповедовать – это были страстные проповеди, описывающие видения, которые являлись ему, пока он лежал при смерти. Он утверждал, что сам Отец Мира говорил с ним и указал сияющий путь к искуплению. В основном этот путь сводится к тому, чтобы обратить вас, иноземных язычников, в учение Десятикнижия – при помощи меча, если понадобится. Отцу ничего не оставалось, как отослать его прочь, вместе с растущей сворой его приверженцев.

– Так вы говорите, он верит, будто это ваш бог повелел ему убить отца?

– Понять, во что именно верит мой брат, не так-то просто, даже его ученикам. Однако сама мысль о том, чтобы владыка фьефа Кумбраэль склонился перед королем Янусом, наверняка должна быть предана анафеме, в особенности если это стало результатом того, что он воспринимает как преследования святых воинов в лесу Мартише, осуществленные братом Ваэлином. Поэтому он пригласил отца на собрание под предлогом того, чтобы попросить вернуть его из изгнания, и там, в отсутствие стражи, которая могла бы его защитить, убил его.

Он умолк, чтобы еще раз отхлебнуть из фляжки, и посмотрел на Ваэлина.

– Мои информаторы пишут, что ваше имя, брат, теперь весьма известно в Кумбраэле. Хентеса прозвали Истинным Мечом, вы же – Темный Меч. Это из книги пятой, «Книги пророчеств». Много веков назад сказал пророк о воине-еретике, почти непобедимом: «Поразит он святых и повергнет тех, что труждаются на поприще служения Отцу Мира. По клинку признаете его, что откован в неестественном пламени, и голосом Тьмы ведом будет».

«Темный Меч? – Ваэлин подумал о песни крови и о том, что сказала ему Нерсус-Силь-Нин о ее происхождении. – А ведь может, они и правы». Он поднялся на ноги.