Неукротимый огонь - Льюис Сьюзен

– Ну хорошо. У тебя все нормально? Голос какой-то странный.

– Наверное, просто устал.

– А по мне скучаешь?

– Конечно.

– Ты меня любишь?

– Ты же знаешь, что да.

– Тогда скажи.

– Я люблю тебя, – выговорил он, прижав руку ко лбу, словно заставлял себя произнести эти слова. Ну почему он не подумал об этом? Раз он здесь, с Рианон, и так сильно ее любит, значит, Галина будет все больше раздражать его.

– Не хочешь спросить, как дела?

– Конечно, расскажи.

Галина болтала почти полчаса. Она поведала ему все подробности прошедшего дня, он вставлял нужные реплики в нужных местах, думая только о Рианон. Одного ему сейчас хотелось: вернуться к ней. Но Макс не мог даже попытаться поторопить Галину – отчасти потому, что той явно хотелось испытать страдание из-за отсутствия интереса к ней, отчасти потому, что не хотел ее обижать, но главным образом потому, что жена позвонит ему среди ночи, как только до нее дойдет, что он хотел поскорее закончить разговор.

– Привет, – сказала Рианон, отрываясь от книги, когда он наконец появился в гостиной. – Все в порядке?

Он кивнул и подошел к ней.

– Извини, я не думал, что получится так долго.

– Ничего, – мягко перебила Рианон. – Мы всё понимаем, поэтому незачем усложнять отношения и извиняться друг перед другом.

Он взял ее руки в свои, опустился на колени и обвил ее талию.

– Хотел бы я сказать тебе что-нибудь хорошее, – угрюмо проговорил Макс, – но не знаю что, потому что не понимаю, куда нас несет.

– Все нормально, – прервала она его, увидев страдание в его глазах. – Я только хочу знать, что небезразлична тебе.

Он улыбнулся; эти слова выражали ничтожную долю его чувства. Крепко обняв ее, Макс прошептал:

– Ты, Рианон Эдвардс, мне в миллион раз больше чем небезразлична. Скоро сама поймешь, во сколько раз больше.

Следующий день оба посвятили делам. Рианон уехала ранним утром в торговый центр садоводства, а Макс отправился на встречу с Эдом Шервином, который ночью прилетел из Нью-Йорка. Вернувшись домой, Рианон швырнула на пол сумки с почвой и саженцами, наскоро приняла душ, переоделась и умчалась на такси в Мэйфер, где был назначен обед с ответственными работниками фирмы “Кодак”, которые вроде бы соглашались выступить спонсорами ее проекта.

Когда она возвратилась, день клонился к закату. Макс был в обнесенном стеной саду, расчищал землю от зимнего мусора. Рианон заметила, что он уже отремонтировал фонтан. Увидев ее, он первым делом спросил, где и что она собирается сажать.

Смеясь, она обвила его руками, поцеловала, потом пошла в дом, чтобы взять рабочую одежду. Трудились они около часа, перебрасывая друг другу лопату и вилы, болтали о встрече Макса с Венхаузеном и о его предложении взять на себя управление английским и германским филиалами концерна Романова.

– У меня в портфеле есть кое-что для тебя. Взгляни-ка, – попросил Макс, прижимая замерзшие ладони Рианон к кружке дымящегося какао, которую она ему протянула.

Рианон ахнула от неожиданности.

Макс улыбнулся, и впервые за все время их знакомства она заметила в его взгляде оттенок неловкости, чрезвычайно контрастирующий с его обычной уверенностью в себе. Она настолько привыкла, что Макс никогда не смущается, что сейчас только моргнула.

– Я тебя не собираюсь уговаривать, – добавил Макс. – Можешь вообще не смотреть, если не хочешь. Просто подумал, что это сможет тебе помочь, и только.

– Ты меня заинтриговал, – весело ответила она, пытаясь поймать его взгляд. – Что там у тебя в портфеле?

Он набрал воздуха в грудь, посмотрел на Рианон и усмехнулся собственной застенчивости.

– Я набросал парочку планов, как тебе достать деньги для программы, – начал он. – Нет, не перебивай! Я уже сказал, ты вправе действовать по-своему и вообще выкинуть все, что я говорю, из головы, если тебе так захочется. Просто я думаю, твой проект может вызвать интерес и у кого-то за пределами Соединенного Королевства. Если тебе требуется солидный инвестор (а я полагаю, так оно и есть), то таких достаточно и в континентальной Европе, и в Штатах. Еще существуют Австралия, ЮАР, Африка, Азия, Канада. Я составил список банков и корпораций, в которые вам стоило бы обратиться, и написал нечто вроде руководства на тему: как вести себя с ними. Ну, какие факты, цифры, прогнозы они попросят тебя представить, что ты должна говорить. Если хочешь, я дам рекомендательное письмо. Ты, наверное, думаешь, что я зашел слишком далеко, и сейчас скажешь, чтобы я не совал нос не в свое дело. Я не…

– Макс, – перебила его Рианон и шагнула к нему. – Поцелуй меня, пожалуйста.

Он глянул в ее глаза сверху вниз.

– Хочешь посмотреть? – спросил он, наконец отводя губы. – Или потом?

– Хочу, – с улыбкой отозвалась она. – С чего ты взял, что я не стану смотреть?

Он пожал плечами, отвернулся и стал смотреть в сад.

– Наверное, – медленно произнес он, – боюсь, ты подумаешь, будто я собираюсь взять на себя ответственность за твои дела. Клянусь, я не предлагаю тебе никаких денег от себя лично.

Могу только связать тебя с людьми, которые, может быть, захотят вложить деньги в этот проект.

– Ты считаешь, я откажусь от твоих денег?

Он кивнул:

– Да, думаю, откажешься.

Рианон нахмурилась и задумчиво закусила губу.

– Может быть, ты прав, – сказала она наконец. – Скорее всего, я бы отказалась.

Несмотря на обиду, Макс не мог не восхититься прямотой Рианон. Помолчав, он проговорил с неловким смешком:

– Еще кое-что со мной произошло впервые. Впервые мне пришлось задуматься о таком понятии, как независимость женщины, прежде чем лезть с помощью, которая, может быть, просто нежелательна. Обычно я обращаюсь с женщинами с позиции силы. В деловом отношении, не в личном. Или, во всяком случае, не в наших отношениях. Это как… Не знаю, что и сказать. Наверное, мне надо просто привыкать.

– Ох, Макс…

В ее глазах сверкнули веселые огоньки.

– Ох, Рианон, – передразнил Макс, приподнял ее подбородок и провел большим пальцем по нижней губе.

– Я и не знала, что ты со мной станешь таким нервным, – хихикнула она.

– Я не нервничаю, я боюсь, – поправил он. Дыхание мужчины и женщины смешивалось в холодном воздухе. – Боюсь оказаться в дурацком положении, боюсь потерять тебя.

– Не бойся, – прошептала она и закусила губу. У них оставалось меньше суток.

– Пойду наберу ванну, – сказал Макс и поцеловал ее раскрасневшийся нос.