«Священные войны» Византии - Алексей Величко

По счастью, какой-то человек донес Ираклию о готовящемся событии, и заговор рассыпался. На удивление многих, император действовал очень мягко: некоторым заговорщикам отрезали носы, другим правую кисть руки и сослали на острова; а некоторых изменников император вообще помиловал, хотя сановники требовали: «Пусть они умрут!»[784]

Понимая, что его пассивность может спровоцировать еще не один заговор, император принял решение перебраться в Константинополь – ему казалось, что, находясь в столице, он сможет поднять авторитет своей жены и обеспечить участие маленького Ираклона в верховной власти. Летом 638 г. он вошел в Константинополь, и 4 июля в церкви Св. Стефана свершилась торжественная церемония воцарения Ираклона – патриарх Сергий после обычных молитв венчал мальчика царским венцом. А звание кесаря, которое раньше принадлежало Ираклону, досталось малолетнему Давиду, рожденному Мартиной 7 ноября 630 г. Все три императора – Ираклий, св. Константин и Ираклон приняли приветствия от окружающих и отправились в храм Св. Софии, где состоялась еще одна церемония венчания[785].

Следует отметить, что, находясь в тяжелом состоянии духа, император пытался скрыть внешние неприятности пышными церемониями и торжествами, на которые выходил вместе со всем семейством. Но старые друзья умирали, и царь становился все более и более одиноким. После смерти патриарха Сергия, с которым их связывала многолетняя дружба, он приблизил к себе нового Константинопольского архиерея Пирра (638—641), назначенного на кафедру по его приказу. Ему-то император и доверил свои надежды сохранить у власти и старшего сына св. Константина, и младшего Ираклона.

В последние дни жизни император составил завещание, согласно которому управлять государством в качестве царей должны были совместно св. Константин и Ираклон. При этом за Мартиной, которую Ираклий очень любил, сохранялся титул августы[786]. Понимая, однако, что после его смерти участь Мартины, которую ненавидело все население, может стать печальной, он дал патриарху Пирру на хранение крупную сумму денег. По его устному приказу патриарх должен был передать Мартине деньги, если ту выгонят из дворца. Кроме этого, умирая, великий царь заклинал своего старшего сына св. Константина оказать милосердие всем преступникам, которых Ираклий отправил в ссылку, и вернуть их на родину[787].

Буквально сразу после этого события Ираклий Великий заболел водянкой и с тяжелым сознанием своего бессилия и беспомощности 11 февраля 641 г. отдал Богу душу в возрасте 66 лет.

Погребение великого царя совершилось с обычной торжественностью и пышностью, и тело его было захоронено в храме Св. Апостолов. Рассказывают, что по случайной оплошности с его головы не была снята царская диадема, поэтому по приказу старшего сына св. Константина через несколько дней саркофаг был вскрыт и венец снят с тела императора[788].

Потомки не случайно назвали Ираклия Великого самым выдающимся Римским императором после св. Юстиниана Великого[789]. Как некогда Александр Македонский, он сокрушил великую державу, но делал это не для удовлетворения собственного честолюбия, а для спасения государства – согласимся, важное отличие. До самого последнего дня этой страшной войны он не прекращал мирные инициативы, не желая стирать в порошок Персидское царство, но желая лишь мира своей Отчизне. И не его вина в том, что, обессилев в этом многолетнем побоище, римское войско оказалось неспособным выстоять против свежих и бурных потоков арабов, сметавших в те десятилетия все на своем пути.

Ираклия Великого можно упрекнуть во многих ошибках, самой тяжелой из которых является его кровосмесительный брак с Мартиной. Но судьба и так сурово наказала императора, чтобы этот грех вспоминался его потомками после смерти благочестивого и великого царя.

Желая продолжить политику умиротворения христиан, воссоединить всех в лоне Кафолической Церкви, он чуждался административных мер, искренне веря в успех монофелитства, авторство которого, конечно, принадлежит не ему. Более того, когда он понял, что эта богословская уловка, давшая локальные положительные результаты в отдельных провинциях, не способна принципиально положить конец церковному расколу, он благоразумно отклонил предложение клира придать монофелитству характер общеустановленной вероисповедальной формулы. И не случайно даже такой поборник Православия, как прп. Максим Исповедник, был далек от мысли винить царя в этой ереси.

Лично безупречно православный император, обладающий живым, глубоким и непосредственным чувством веры в Иисуса Христа, он нашел себе молитвенника если не при жизни, то по крайней мере после смерти – его дочь, царевна св. Феврония была прославлена Православной Церковью, как добрый плод от ветви Ираклия Великого. И навсегда он останется в памяти православного мира как победоносный и мудрый царь, спаситель Отечества, опытный администратор и заботливый отец своим подданным, справедливый судья и защитник Церкви.

Уже в первые дни после смерти императора стало ясно – надежды Ираклия Великого на то, что его последняя воля будет исполнена и Ираклон вместе с матерью и св. Константином III станут совместно управлять государством, не оправдались. Первой жертвой народной нелюбви стала Мартина, решившая публично объявить волю своего покойного мужа. Но, когда цари и августа по традиции совершили праздничный выход, Мартину ждал неприятный сюрприз. Константинопольцы сами выстроили иерархию в царской семье и, приветствуя обоих царей и славословя их, тут же отдали предпочтение старшему сыну Ираклия св. Константину, поскольку тот был облачен в пурпур едва ли не с рождения.

Саму же Мартину византийцы отвергли, причем в очень обидной форме: «Ты только мать царей! – неслись к ней крики из толпы. – Они наши цари и владыки! Когда в наше царство являются варвары и иноплеменники, ты не можешь принимать их и вести с ними переговоры. Не дай Бог, чтобы в такое состояние пришла держава римлян!»[790] После этого Мартине ничего не оставалось, как молча признать свое поражение и на время затаиться.