В царстве тьмы - Вера Крыжановская

После дружеской, откровенной беседы, вполне восстановившей их прежние, сердечные отношения, они вернулись в залу, где их ожидала приятная новость о сватовстве князя. Сияя от удовольствия и будто помолодев лет на десять, барон расцеловал жениха с невестой, заверяя князя, что другого зятя он никогда не желал. Вторично выпили шампанского и все довольные разошлись.

Затем Лили была занята приготовлением приданого, а Мэри приведением в порядок своих дел. Маг уехал в Лондон.

Недели две спустя после описанных событий к Мэри явился какой-то господин, назвавшийся дальним родственником Ван-дер-Хольма, и представил законные документы, требуя свою часть наследства, так как Мэри не имела детей. С приходом этого господина Пратисуриа проявил беспокойство и гнев, царапая пол с глухим ворчанием, а Мэри схватила его за ошейник, из опасения, что тот бросится на незнакомца. Ей самой тоже было как-то жутко под лукавым, недоброжелательным взглядом своего собеседника, и она понимала, что это член братства, требовавший возврата имущества общины.

Без малейшего колебания согласилась она передать все состояние покойного мужа его "двоюродному брату", за исключением дома, в котором она жила, чтобы сохранить его, как вдовью часть. С кислой улыбкой согласился "кузен" на ее желание, но когда впоследствии князь посетил странный дом по просьбе Мэри, который предполагалось переустроить по указаниям мага, то заметил, что статуя сатаны исчезла, а вместе с тем опустел и подвал, где хранились соблазнившие Мэри сокровища.

Недель через шесть, в самом тесном кругу, отпраздновали свадьбу Лили, и новобрачные уехали в Крым, где у князя было имение.

Окончив к этому времени свои дела по наследству, Мэри, в сопровождении доктора, отправилась в Тироль, где ей предстояло тяжелое испытание по окончательному очищению. Немноголюдная женская община проживала на берегу того же озера, видного из окон виллы, где посвящался Заторский, и управлялась настоятельницей, так же из посвященных, которой уже были преподаны все указания относительно новой, отданной под ее покровительство, сестры.

Доктор удалился в мужскую обитель, дорогую ему по воспоминаниям о его "воскресении", намереваясь работать там, пока не окончатся тяжкие испытания его невесты.

Дав отдохнуть несколько дней своей ученице, настоятельница объявила, что пора начинать искус. Прежде всего они отправились в ближайший город, где Мэри с глубокой верой исповедовалась и причастилась, а на другой день она облеклась в белое одеяние кающейся, взяла в руки зажженную восковую свечу, и настоятельница со всей общиной отвела ее в уединенное место, где той предстояло пережить свое испытание.

Неподалеку от берега озера находилась самой природой вырытая в скалистом массиве обширная пещера, в глубине которой тонкой струйкой журчал родник, падающий в каменный бассейн и скрывавшийся затем в расселине у входа. Подле одной из стен был каменный престол и на нем распятие с семисвечником, а у его подножия стояла увенчанная крестом чаша и лежало "Евангелие", с потолка свешивались подвешенные лампады, а у боковой стены пещеры помещался орган. Мэри была прекрасная музыкантка и отлично знала этот инструмент. В маленькой смежной пещере стояли скромная постель, стол, два табурета и шкафчик из белого дерева, а в ногах кровати лежала охапка травы для Пратисуриа. На столе стояли две кружки — одна с водой, а другая с молоком — и лежал хлеб.

Начальница поцеловала новую послушницу и сказала, что каждый день одна из сестер будет навещать ее и приносить чистое платье, молоко, хлеб и пищу для Пратисуриа. Затем она прибавила, что Мэри может купаться в озере, куда положительно никто не ходит, и посоветовала выспаться днем.

— Ты можешь ничего не бояться, сестра, будучи под охраной тигра, но зато бодрствуй и молись ночью, так как сыны бездны ищут тьмы. Играть ты можешь только духовные песнопения, чтобы очищать воздух глубокими и строгими звуками, а на престоле возжигай ладан. Если же демоны слишком остервенятся на тебя, воздвигни против них чашу, внутри которой хранится благословленная остия, и адские силы отступят перед светом небесным. Чтобы достичь тебя, они будут принимать всякие человеческие и животные формы, но Пратисуриа вовремя предупредит: его-то они не обманут. Но если ты начнешь слабеть, тогда дерни за шнурок возле органа, в убежище зазвенит колокол, и мы придем поддержать тебя. В шкафу ты найдешь белье, свечи и хрустальный сосуд с вином, которым время от времени ты можешь подкреплять силы. А пока, до свидания, милая сестра. Будь тверда, мужественно перенося страшную, предстоящую тебе борьбу, и не забывай, что победа зависит от твоей твердости и спокойствия.

— Теперь, снова обретя веру и возможность молиться, я уже не боюсь, что демоны вновь овладеют мной, — просто ответила Мэри.

И действительно, побывав в сатанинской секте, повидав и испытав в полном значении слова весь ужас ошеломляющих явлений царства тьмы, Мэри считала себя во всеоружии хладнокровия, готовой на всякое испытание, а потому с относительным спокойствием ожидала борьбы. Ее вера была настолько горяча, раскаяние глубоко и надежда на милость Отца Небесного так непоколебима, что она ни минуты не сомневалась в своем окончательном освобождении.

Поцеловав начальницу с сестрами и попросив их молиться за нее, Мэри осталась одна. Сев за орган, она стала играть и петь духовные молитвы, а затем выпила чашку молока, легла и, приказав тигру стеречь ее, заснула.

Уже стемнело, когда она проснулась и тотчас начала готовиться к обороне в эту первую ночь, которую ей предстояло провести в уединении. Она долила лампады, зажгла свечи на престоле, обильно накурила ладаном, а потом встала на колени перед престолом и, прочитав главу из "Евангелия", начала горячо молиться.

В нескольких шагах на песке протянулся Пратисуриа, но он не спал. Уткнув морду в лапы, тигр то смотрел на свою хозяйку, то окидывал взглядом пещеру, насторожив уши: очевидно, он караулил.

Приближалась полночь, как вдруг тигр с легким ворчанием приподнялся. Мэри насторожилась, а минуту спустя ясно услышала приближающийся лошадиный топот, стихший у входа в пещеру, и насмешливый, хорошо знакомый голос:

— Э, что за фантазия пришла тебе, сестра Ральда, зарыться тут и каяться! Ха, ха, ха! Во всяком случае, благодарность не входит в число твоих новых добродетелей, если ты так плохо платишь за мои благодеяния. Ты забыла, неблагодарная, как мерзла на улице, а я спас тебя и всех твоих от голодной смерти? И вот, в награду за нашу помощь, ты обездолила твоего учителя Азрафила и убила своих благодетелей. Право, я был о тебе лучшего мнения. А теперь, выходи-ка! Я не желаю влезать в твою дыру, а мне надо поговорить с тобой и предложить тебе кое-что превосходное.

В широкий просвет грота Мэри увидела озаренного луной вороного коня, который тяжело дышал, а из ноздрей его валил красный дым. Скакун был неспокоен, вздрагивал и рыл землю копытами, а подле стояла высокая, по-кошачьи гибкая фигура Ван-дер-Хольма, фосфорически блестевшими глазами глядевшего на Мэри лукаво и зло.

Но она ничего не ответила, а молча схватила лежащий на престоле крест и, высоко подняв его над головой, шептала молитвы.