Тайное проникновение. Секреты советской разведки - Виталий Попов

У меня нет сомнения в том, что спецслужбы КГБ могли добыть или изготовить аналоги американских шифрмашин, необходимых для использования в полевых условиях. За долгие 17 лет сотрудничества с Уокером таких машин, безусловно, можно было изготовить столько, сколько потребовалось бы для претворения в жизнь приведенной мною воображаемой картины «взаимодействия» ВМФ нашей страны с ВМФ США.

Для характеристики материалов, поступавших от группы Уокера, интересно содержание последней тайниковой передачи, предназначавшейся для внешней разведки, но попавшей в руки американской контрразведки.

В мае 1985 года Д. Уокер заложил в тайник следующие материалы:

— толстое исследование на тему о технических трудностях с крылатой ракетой «Томагавк»;

— подробное описание того, как будут действовать американские ВМС в случае возникновения войны в Центральной Америке;

— схемы систем ракетной защиты на линкоре «Нимиц» и ее слабые места;

— подробное исследование на тему о том, как можно вывести из строя американские спутники-разведчики, а также некоторые из действовавших еще кодов для запуска американских ядерных ракет.

Все 129 документов, заложенных в тайник, были похищены 22-летним сыном Джона Уокера — Майклом Уокером, который служил писарем на атомном авианосце «Нимиц» (Эрли П. Семья шпионов. Нью-Йорк, 1993).

Как показал Уокер на допросах в американской контрразведке, за период его сотрудничества с внешней разведкой, с 1967 по 1985 год, он передал КГБ важнейшие секреты США, касающиеся как шифровального дела, так и американского ВМФ. Он раскрыл точное местоположение чувствительных подводных микрофонов, которые США использовали для слежения за советскими подлодками; сообщил о наиболее вероятных местах укрытия американских подлодок в начальный период войны.

По заключению американских экспертов, Уокер со своей агентурной группой нанес «беспрецедентный ущерб безопасности ВМС», способствовал укреплению советской обороноспособности тем, что поставил русских в известность о плане действий американских ВМС в случае возникновения войны между США и СССР.

Вот один из эпизодов деятельности Уокера.

Командир атомной подводной лодки «Симон Боливар», на которой служил Уокер, позволил ему заглянуть в тайну из тайн: «Единый комплексный оперативный план». Это был тщательно разработанный Пентагоном план широкомасштабной войны против Советского Союза. В нем содержался перечень всех ядерных систем США и объектов, на которые они были нацелены.

Подводя итоги ущербу, нанесенному группой Уокера американской безопасности, эксперты США считали, что потребуются огромные средства для его преодоления не только в ВМФ США, но и в АНБ, снабжающего Пентагон шифрами и криптографической техникой. Эти расходы не укладывались даже в целый годовой бюджет и требовали не одного года работы.

Вот и подумалось мне, дорого ли стоит внешняя разведка нашему государству, когда она способна сократить огромные расходы на оборону и облегчить задачи обеспечения безопасности нашей Родины.

Действительно, многотысячный аппарат британского ШПС, работая с огромным напряжением сил все годы войны, как пишет П. Бизли, расшифровал 15 тысяч немецких радиограмм. А служба ЭР КГБ, благодаря деятельности одного агента и максимум двух десятков разведчиков, в течение 17 лет обеспечивали чтение без каких-либо затруднений более одного миллиона американских секретных депеш.

Правда, я не хочу упрощать задачу работы с такими агентами, как Прайм и, особенно, Уокер. Она требовала необычной четкости и учета сложнейших условий режима особой секретности, в котором действовали эти агенты. Но тем и достойнее заслуги сотрудников нашей службы, что они не допустили за долгие годы ни одного оперативного промаха.

В заключение добавлю: до 1969 года вся деятельность в области ЭР сосредоточивалась в 8-м ГУ, которое наряду с прочими задачами ведало перехватом и дешифрованием иностранных коммуникаций.

В 1969 году в КГБ было создано новое, 16-е управление, специально для ведения ЭР. Одновременно существовавшая в ПГУ спецгруппа по проблемам ТФП была преобразована в 16-й отдел, который подчинялся ПГУ и одновременно поддерживал тесную связь с 16-м управлением по всем вопросам добычи новых шифров и ведения ЭР.

Не желая подтверждать или опровергать связь этой реорганизации с делами Прайма и Уокера, полагаю, что поток ценных материалов от этих агентов потребовал значительного расширения соответствующих управлений.

Когда эта глава была написана, в американском журнале «Вашингтон пост мэгэзин» появилось интервью бывшего резидента внешней разведки в Вашингтоне Бориса Александровича Соломатина (За рубежом. 1995, 2–8 июня). Б. Соломатин сыграл главную роль в вербовке Уокера, когда в октябре 1967 года он инициативно появился в посольстве СССР в Вашингтоне и предложил секреты ВМС США в области шифров. Соломатин пошел на риск и принял предложение. Если бы Уокер был провокатором, это дорого бы обошлось. В пользу искренности Уокера говорил наш опыт, люди, имеющие отношение к шифрам, не используются в качестве двойных агентов. Шифр и шифровальная техника слишком важны, чтобы рисковать их секретами, разумно посчитал резидент.

В интервью Соломатин высказал мнение, что «в истории шпионажа не было провала в области безопасности такого масштаба и такой продолжительности по времени». Что касается сроков, то это бесспорно, а в части масштаба, то, вероятно, операция Уокера вполне сравнима с операцией «Карфаген». Прав, по-моему, Соломатин, высказавший мнение, что «в определенной мере Уокер помог обеим странам избежать ядерной катастрофы». Действительно, информация Уокера и других источников позволяла принимать трезвые, взвешенные решения, а также профилактические меры против возможности внезапного нападения.

Охота за шифрами, как я уже неоднократно отмечал, из-за их особой роли в ознакомлении с «чужими» секретами, ведется всеми спецслужбами мира неустанно, с тех пор, как они, шифры, появились и вошли в употребление в линиях связи секретного характера. Но наиболее совершенную форму разведывательные операции по добыче шифров приобрели сравнительно недавно.

Вот, например, в 1904 году всего за насколько недель до начала русско-японской войны, агент русской охранки Манасевич-Мануйлов, действуя под прикрытием журналистской деятельности, сумел раздобыть экземпляр шифра, которым пользовалось японское посольство в Гааге (Родан Р. Очерки секретной службы. Из истории разведок. СПб.: Логос-СПБ, 1996).

Другой случай изъятия и копирования английского шифра путем операции ТФП в британское посольство в Петербурге, о котором я уже упоминал, относится к 1906 г. Тогда английское посольство знало о фактах проникновения к их секретным архивам и хранилищам, но так и не смогло надежно защитить от этого свои помещения, поскольку агенты русской «охранки» имели своих агентов, работающих в посольстве.

Одной из ранних операций ТФП с целью добычи шифра была операция по изъятию шифра из китайского посольства в 20-х годах, проведенная Петром Леонидовичем Поповым, талантливым разведчиком-самоучкой, по профессии судовым механиком с канонерской лодки «Манджур», охранявшей в царское время рыбные промыслы в районе Камчатки. Об этом оставшемся малоизвестным российском разведчике, обладавшем аналитическим складом ума и необыкновенной смелостью, поднявшемся до уровня высококвалифицированного профессионала, подробно рассказал В. Гоголь.