Страж зверя - Мира Вольная

— Еще нет, — собственный голос доносился как сквозь толщу воды. — Ты рассказал про озеро?

— Нет, он понял сам. Скажи мне, чего ты добиваешься?

— Не понимаю…

— Я никогда не врал тебе, — Тивор прислонился к закрытой двери, — не собираюсь начинать сейчас. Мы не разговаривали с тобой на эту тему, я не считал, что все настолько серьезно, но… Видимо, пришло время вправить тебе мозги, — тяжело вздохнул он. Сегодня просто день откровений какой-то. — Скажи, ты полагаешь, Лист на самом деле не Лист, а та незнакомка, что так качественно тебя поимела?

— Пока я думаю, что он — это она. Вероятно, Селена. И да, скорее всего, он и есть моя ночная гостья.

— Хорошо, к озеру ты идешь, чтобы узнать наверняка, — я кивнул. — А дальше?

— Что «дальше»?

— Ну узнаешь ты, допустим, твоя бредовая теория подтвердится, а что дальше? Что ты будешь делать?

— Заставлю признаться.

— А дальше? — продолжал настаивать он.

— Да не знаю я! — я вскочил на ноги, разговор был неприятным, неудобным. — Придушу или…

— Что?

Затрахаю до смерти! Ну вот, я признался хотя бы самому себе. Я хочу собственного Белого стража. Я рухнул на кровать, закрыл глаза, с силой вжал голову в матрас.

— Я его хочу. Я уверен, что он женщина. Я хочу понять, не схожу ли я с ума, я хочу, наконец, разобраться хотя бы с этим. Я просто устал.

— «Я хочу, я хочу», — передразнил страж. Он не был удивлен, оставался все таким же спокойным. — А чего хочет он? Он постоянно, практически каждый день просит тебя оставить его в покое. Кристоф, ты не думал, что у Листа есть причины для такого поведения, что не все так просто?

— Думал. Но мне что делать? У меня крыша едет… — я повернул голову в его сторону и открыл глаза.

— Забудь.

— Не. Могу. Я! — звучало почти как отчаянье. Почти.

— Тогда ладно. Пошли к озеру, — легкая улыбка замерла в самых уголках его глаз.

— Знаешь, с некоторых пор тебя все труднее и труднее понять, — я поднялся с кровати.

— Научись сначала понимать себя, — ответил оборотень, открывая дверь, обрывая разговор.

Через пол-оборота мы вместе тряслись в седлах, следуя за нашим сопровождением. В Озерном лесу лето только-только начало умирать, деревья все еще оставались зелеными, а солнце приятно грело спину.

Эльфы впереди тихо переговаривались, я же никак не мог избавиться от мыслей. Нетерпение рвалось наружу, легко всколыхнувшаяся тьма подсказала, что Белый ушел в Бирру. Все-таки освоил порталы, молодец.

Скоро. Совсем скоро.

Кто же ты, Лист?

Деревья расступились, наши провожатые спешились, а впереди мерцала и искрилась вода. Озеро казалось огромным плоским куском серебра.

Я выдохнул сквозь стиснутые зубы, подался вперед. Что-то дернулось, дрогнуло внутри, замерло.

Эльфы остались у кромки леса, Черный остановился на середине пути. Да, все верно. Верно. Свои вопросы я буду задавать в одиночестве, то, что покажет водная гладь, только для меня.

Оно действительно было похоже на одно большое зеркало. Огромное, идеально гладкое, отражающиеся от его поверхности лучи слепили глаза.

Глубокий вдох, будто последний. Слегка выпустить тьму — отдать часть силы озеру.

— Я силой своей, — начал вполголоса, отчего-то громче говорить не получалось, — я волей своей, своей властью и своим желанием заклинаю показать мне тех, кого назову. Будут брошены их имена в воду, подобно камням, но рассеются по глади, словно солнечные лучи, что питают тебя, — я запираю магию в себе, а озеро искрится и переливается еще ярче, яростнее бьют по глазам блики. — Покажи мне Адама Варрийского.

Вдох, второй, и от самого центра к моим ногам бегут по воде круги, все больше и больше, все ближе и ближе. Вдох, второй, и я вижу перед собой мужчину. Каштановые волосы и неопределенного цвета глаза, нос с легкой горбинкой, слишком тонкие губы, хищный и надменный взгляд. Но изображение словно подернуто изнутри серой пленкой, дрожит и колеблется, как в дыму от костра. Я читал что-то… Что?

— Покажи мне Селену Варрийскую.

Вдох, второй, и все повторяется. Только сейчас я смотрю на девушку. Смотрю и не могу отвести взгляд. Вот как выглядит ветер? Волосы чернее моей тьмы, дерзкая безудержная улыбка и глаза… В них столько веселья, столько жизни, столько радости, так много света. Целый океан. Одной капли, одной подаренной мне капли этого света мне хватило бы, мне было бы достаточно, чтобы прожить еще тысячу лет, чтобы отогреться. Я понимал Адама, кем бы ни был этот вампир. Эта девушка… Ей хотелось любоваться, рядом с ней хотелось быть, хотелось смотреть в эти глаза вечность и больше.

Я подался вперед. Всматриваясь, впитывая, запоминая.

Вот только…

Вот только и это отражение было окутано пеленой. Что же я забыл?

— Покажи мне Листа. Шестого Белого стража.

Вдох, второй, и… И я смотрю на Листа. Нет, на шестого Белого стража. На долбанную маску! И губы его кривятся в коронной улыбке, от уха до уха.

Твою мать.

Я откинул голову и заржал. Некультурно, некрасиво, но вполне натурально. Я вспомнил. Серая пленка, непонятная дымка на отражении — Селена и Адам мертвы. Оба.

Так кто же тогда Лист?

Смех оборвался сам собой.

Съездил, идиот, к озеру.

Я отвернулся от воды и зашагал к Тивору. Оборотень терпеливо ждал, выгнув бровь, всматривался в мое лицо, улыбка кривила губы.

— Ну?

— Адам и Селена мертвы, кто такой Лист, я понятия не имею, — улыбка получилась слишком издевательской. Тьма застыла на кончиках пальцев.

— И?

— И я все равно считаю, что Лист — девушка. Я выясню это, так или иначе.

— На принцип пошел, — кивнул Черный.

— Отчасти, — мы вскочили в седла.

Ладно, в конце концов я сделал все, что хотел. Надо возвращаться домой.

Селена… Девочка-ветер. Она все не желала выходить у меня из головы. Непонятное чувство. Замирает в груди сердце, а потом бьет набатом по ушам. Дрожит внутри тьма, а потом разливается горячим тягучим потоком. Селена.

Отчего-то не верилось, что она мертва. Не хотелось верить. И глаза… Они так похожи на зеленые омуты Листа.

Селена.

— Кристоф, — я вскинул голову, — что-то не так.

Эльфы впереди замерли, страж вынул меч.

Они появились из ниоткуда, просочились сквозь деревья, как тени, окружая, беря в кольцо.

Я склонил голову набок. Сощурился. Медленно спрыгнул на землю, Черный тут же оказался рядом, чуть впереди, закрывая. Смешной он иногда, честное слово.