Фанатки - Яна Миа

– Ну? – только и спросила Никки, но им обеим было понятно, о чём шла речь. Скайлар отрицательно помотала головой, пряча взгляд. – Я не буду читать тебе нотации – кто я такая? Но вчера я была готова собственноручно тебя придушить.

– Спасибо за поддержку, – глухо отозвалась Скай без тени упрёка – она заслужила это.

– Но я правда надеюсь, что всё наладится. – Никки не стала язвить или говорить что-то ещё. Она просто обняла подругу, позволяя ей выплакаться. Они все совершают ошибки, порой – ужасные и непоправимые. Но самое важное, что вообще можно сделать для другого человека, – это просто быть рядом, даже если его ошибки кажутся чудовищными. – Пойдём в дом. Только тихо – папе нездоровилось, поэтому они с мамой уснули очень поздно.

Они собирались в полной тишине. Скай не знала, что говорить, а всё то, что могла сказать Никки, только усугубило бы и без того плачевное состояние Винтеро. По правде говоря, она никогда не видела Скайлар такой: угнетённой, разбитой, отчаявшейся. Она всегда была самой сильной, выносливой и пробивной, без лишних эмоций могла вынести любые нападки. А тут за её кухонным столом сидело жалкое подобие Скайлар, пытающееся найти смысл жизни в чашке кофе.

– Слушай, может, кому-то из нас сесть за руль? Ты спала хоть немного?

– Не спала, – честно ответила Скай. – Но я поведу сама. Если буду чувствовать, что засыпаю, поменяемся.

– Смотри мне. Не хочу вместо концерта оказаться в больнице.

– Не окажешься, – тихо ответила Скай, и Никки очень хотелось вылить ей этот кофе на голову – настолько неестественной и неживой она была. – Ты слишком много отдала, чтобы попасть на этот концерт. Ничего не должно пойти не так, ясно?

– Тогда поехали. Очередь к залу с ночи выстроилась. Не хочу топтаться в конце.

Скай ничего не сказала – ни язвительной шутки, ни колкости, ни просто слов поддержки. Она встала из-за стола и машинально двинулась к выходу. Никки только и оставалось, что пойти следом, проклиная судьбу за то, что вчера всё сложилось настолько плохо.

Эмма появилась в машине вторым привидением, и Николь взвыла. Младшая Купер выглядела едва ли лучше Скай – заплаканное лицо, огромные мешки под глазами и никакого интереса к происходящему.

– Джо?

– Понятия не имею, где она, – безразлично откликнулась Эмма. – Но точно не дома.

– Тогда поехали за Мейс.

Их поездка напоминала похоронную процессию: когда у всех скорбные лица, в голове – пустота вперемешку с самыми тёмными мыслями, а тишина угнетает настолько, что хочется последовать за покойником. Они ждали Мейси на углу, даже не глядя друг на друга, и Никки взрывалась от нетерпения: ей хотелось поскорее добраться до Сан-Франциско и получить хоть немного счастья, иначе она сама превратится во всхлипывающего зомби. Маргарет двигалась перебежками, оглядываясь и таща за спиной огромный рюкзак. Она знаками попросила Скай открыть багажник, а когда, наконец, села в машину, то дополнила своим видом клуб заплаканных зомби.

– Не спрашивайте, – тихо произнесла она, закрывая глаза.

– Просто девиз сегодняшнего дня, – пробормотала Никки.

– Ни слова больше, – резко осадила её Скай и тронулась с места. Никки оставалось только считать часы до концерта – там-то уж она сможет выдохнуть комок боли, что сдавливал её грудь. Вот бы ещё и остальные смогли сделать то же – но что-то подсказывало, что здесь никакие концерты, никакая, даже самая лучшая музыка – увы – помочь не смогут.

* * *

Утро настигло Джордан в дороге – она уже несколько часов просто ездила по округе, нарушая правила и слушая музыку на такой громкости, что было слышно за милю. Она не стала смотреть за тем, как Лео и Эва наслаждаются друг другом. Не стала врываться на базу со скандалом или ждать Честена на парковке, чтобы плюнуть ему в лицо. Она сбежала оттуда, словно это могло помочь сбежать от мыслей, вопросов и боли, которые испепеляли её. Джо казалось, что она сходит с ума. Что всё это – дурной сон, розыгрыш, да что угодно, только не правда. Но глубоко внутри она осознавала, что единственное, что было ложью, – это её жизнь. И с этим смириться не выходило никак.

Её магнитом тянуло обратно на базу – как преступника на место преступления, как мазохиста за новой дозой боли. Поэтому, покружив ещё примерно час и заехав на заправку, она вернулась в Стоквуд. Ключ на шее обжигал кожу, словно раскалился от её собственного гнева – Джо вышла из машины, срывая цепочку дрожащими одеревеневшими пальцами. Замок поддался только с пятого раза – она почти ничего не видела, пытаясь его открыть. Но едва она шагнула внутрь, как резкость взгляда вернулась, выхватывая мелкие детали: смятое покрывало на диване, пустые стойки гитар и плакаты на стенах, урчание холодильника. Джордан задохнулась от нахлынувших воспоминаний, которые вырвались наружу потоком слёз. Она нашла початую бутылку текилы – помнила, как сама прятала её от ребят пару недель назад, и, морщась, принялась пить. Джо бродила по базе, касалась знакомых вещей, с которыми у неё было связано столько прекрасных, но лживых воспоминаний: огоньки на окнах, которые горели в ту первую ночь, фото, которые сделала Скай, и Дом развесил их, подписав каждую какой-нибудь строчкой из их песен. А вот на этой гитаре часто играл Лео, когда они пытались сочинять новые треки – Джо в шутку называла её тренировочной. На этом пуфе она как-то уснула в объятиях Честена, а здесь они украдкой целовались, пока парни вышли покурить в перерыве репетиции. И вот здесь… А на этом диване… Каждый дюйм этой базы был пропитан её любовью – ненужной, глупой, той, над которой Лео и Эва так весело смеялись этой ночью. Джо хотела бы ненавидеть их, но в ней не осталось места для чувств – любых чувств. Ей казалось, что её самой не осталось. Она упала ничком на кресло-мешок – на котором они с Лео тоже однажды занимались любовью, и зарыдала в голос, позорно жалея себя. Но какая разница, если в мире больше не существовало любви – по крайней мере, в понимании Джо. Она судорожно допила остатки текилы, проливая половину на футболку человека, который предал её во всех смыслах этого слова, и провалилась в кошмарный вымученный сон.

* * *

Никки стояла в первом ряду – она пробралась туда всеми правдами и неправдами, благо не первый год в фандоме. Она постаралась выбросить из головы все переживания за подруг – Скай была права, ничего не должно омрачить сегодняшний день. И хоть это был далеко не первый концерт, внутри всё трепетало так, словно она никогда прежде не видела любимую группу так близко. Она всем своим существом жаждала той музыки, что спасала её столько лет. Для Никки было настолько важно, просто жизненно необходимо – быть причастной к этому миру, миру «Tricksters». Их музыка уносила её от сложной и причиняющей боль жизни, от неудач и разочарований, от потерь и сожалений. Здесь, в толпе таких же, как и она, рядом с людьми, которые создают самые близкие и такие «её» песни, она была абсолютно счастлива. Восторг, благодарность, окрылённость наполняли её, дарили свободу и покой, как бы странно это ни звучало в данной ситуации. От нетерпения она принялась разглядывать окружающих: кроме желания услышать группу, она очень хотела поскорее показать им, как всё это дорого и важно для фанатов, – они приготовили много крутых флешмобов, чтобы таким образом сказать «спасибо».